–Не переживай, роль жены и наложницы сильно отличаются. Пока и ты, и моя мама этого хотите, твои желания обязательно сбудутся,– прошептала Юньянь.– Тем более после того, как ты нам помогла.
Линь Цзинь-эр опустила голову и покраснела.
–Большое спасибо тебе, Янь-Янь,– прошептала она.
Нин Юньянь с улыбкой помахала ей и вышла из комнаты, больше не сказав ни слова.
Ожидавшие за дверью служанки кучкой поплелись за ней.
Впрочем, эта Линь Цзинь-эр очень умна. Все эти девчонки знали, как добиться расположения Янь-Янь, но порою они лишь толпились подле нее, слушали указания и высмеивали тех, кто ей не нравился. Однако по-настоящему решить ее проблемы мог другой человек.
Конечно же, Нин Юньянь понимала, почему Цзинь-эр пыталась добиться ее благосклонности. Впрочем, она и не возражала.
Глава 73
Забота близкого друга
Для незамужней девушки жена ее брата сопоставима с врагом, который этого самого брата у нее отбирал. Такое ей совершенно не нравилось.
Безусловно, Юньчжао обязательно должен был жениться. Однако если подле него появится союзница Юньянь, которая не понравится его жене, от этого девушка точно почувствует себя счастливой.
И организация этого союза лежала на плечах самой Юньянь и ее матери. Если уж они не хотели с концами потерять Юньчжао после его женитьбы, приходилось полагаться на собственные силы.
Размышляя об этом, Нин Юньянь стало даже немного жаль.
В этом году ей исполнялось четырнадцать, а уже через год придет пора определиться с собственным замужеством. Если бы брак Юньчжао с юной госпожой Ян состоялся, брат женился бы раньше сестры, уже взял бы наложницу и больше времени проводил бы дома, позволяя Линь Цзинь-эр чувствовать себя незаменимой.
Нин Юньянь остановилась. Служанки как можно скорее открыли ей дверь, и теплый аромат с заливным смехом точно ударили ей прямо в лицо.
–Янь-Янь, скорее, мы уже тебя заждались,– по очереди начали махать ей девушки.
Юньянь с улыбкой вошла к ним и тут же оказалась окружена подругами. Никто так и не заметил, что Линь Цзинь-эр куда-то исчезла.
Впрочем, самой Цзинь-эр было на это абсолютно все равно.
В друзьях она не нуждалась, да и даже не придавала значения тому, что о ней думали другие люди. Девушка хотела просто выйти замуж. Единственный, с кем стоило завязать знакомство, был будущий супруг, с которым она бы провела всю оставшуюся жизнь. Именно из этих соображений она и не сближалась с девушками, зачем тратить свою энергию на людей одного с ней пола?
А в особенности на этих особ.
И все же это было действительно досадно.
Линь Цзинь-эр встала возле чайного дома и с осторожностью накинула капюшон. Февральский холодный ветер оставил легкий румянец на ее белоснежном лице.
Брак между десятым молодым господином и юной госпожой Ян не увенчался успехом.
Какая жалость.
Причина, из-за которой она почувствовала жалость, заключалась вовсе не в том, что это оказало какое-то влияние на их будущее. Нин Юньянь объяснила, что госпожа Нин не дала своего разрешения на этот брак. Ранее она уже наводила справки о семье Ян, госпожа Нин более чем была удовлетворена такой кандидатурой. Однако раз уж женщина не позволила браку состояться, видимо, не согласился сам молодой господин.
А раз Нин Юньчжао отказался от свадьбы, то, очевидно, ему просто не нравилась юная госпожа Ян.
Какая жалость. Если бы госпожа Нин настояла на этом браке, у Юньчжао не осталось бы иного выбора, как жениться. Случись все так, его жена выступала бы в роли украшения, которое не выдержало конкуренции с наложницей.
Какая жалость.
Линь Цзинь-эр вздохнула и опустила голову, опираясь на служанку, пока вторая передавала ей грелку для рук.
Возможно, многие не понимали, почему девушка такого происхождения стремилась стать наложницей.
Для многих это оставалось загадкой, и статус наложницы, в самом деле, казался чем-то оскорбительным, однако ради достижения цели в этом не было ничего ужасного.
Бесплатный сыр только в мышеловке. Чтобы что-то получить, нужно было отдать что-то взамен. А стоило оно того или нет, то для принятия решений у каждого была своя голова на плечах, и не нужно полагаться на мнение посторонних.
Десятый молодой господин Нин являлся ее заветным желанием. Девушка не стремилась стать его женой, Цзинь-эр просто хотела оставаться с Юньчжао рядом и наблюдать за ним.
Что же касалось того, западет она ему в душу или нет, то этому девушка уже не придавала особого значения.
Несмотря на свое неплохое социальное положение, этого все еще было недостаточно для того, чтобы стать его женой. Именно поэтому роль наложницы – самый подходящий вариант, ведь их уже выбирала для сына лично госпожа Нин.
В данный момент это единственное, что тревожило госпожу Нин.
–Юная госпожа, мы возвращаемся?– тихо спросила служанка, смотря в упор на Цзинь-эр, которая, в свою очередь, неподвижно стояла.
Линь Цзинь-эр подняла руку и опустила капюшон еще ниже.
–Нет, давай навестим кое-кого,– мягко сказала она.
Хотя в конце февраля ветер оставался ледяным, стеклянные окна защищали от зимней прохлады, поэтому внутрь проникал лишь солнечный свет, который отлично прогревал комнату.
Цзюнь Чжэньчжэнь сидела с закатанными рукавами перед столиком для кана. В этот раз она держала не кисть, а палочки для еды.
Кисти и бумага были разбросаны по столу, а в дополнение к этому рядом стоял поднос, переполненный небольшими тарелками и мисками с едой.
Девушка серьезно посмотрела вперед, потом вдруг подняла руку и отбросила их в сторону.
Палочки ударились о перегородку в комнате и с треском упали на пол.
Оттолкнув дверь, Лю-эр вошла в комнату и со вздохами начала поднимать палочки.
–Молодая госпожа, вы зачем балуетесь?– сердито произнесла она.
Бросаться палочками после трапезы и в самом деле было настоящим ребячеством.
Не особо понятно, адаптировалась ли она уже к своей новой личности, но время от времени девушка слегка расслаблялась.
На лице Чжэньчжэнь проскользнула тень стыда, после чего она без промедлений выпрямилась и расправила рукава.
–Вам скучно, и вы хотите пойти развеяться?– заботливо спросила Лю-эр.– Молодой господин уже принял лекарства, а после я всех выгнала и отругала, чтобы не болтали лишнего.
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась. Поскольку кроме ночного времени она не появлялась перед Чэнъюем, не говоря уже о других обязанностях жены, да еще и остальным слугам запрещала ухаживать за ним слишком долго, по дому, разумеется, расползались не самые приятные слухи.
