Деньги?
Лю-эр никогда не была богатой. Независимо от того, жила она в старом доме семьи Цзюнь или следовала за Цзюнь Инвэнем на место его службы, все члены этой семьи были добрыми и отзывчивыми людьми и всегда довольствовались малым: если у них имелась еда и одежда – это уже было счастьем. Если были деньги, то их тратили, если же нет, то просто продолжали скромно жить. Взгляды Лю-эр сформировались под влиянием окружающей ее обстановки, в которой она росла, поэтому она никогда не придавала большого значения деньгам.
Что такое эти деньги? Все равно они постоянно то приходили, то уходили. Женщинам, так или иначе, приходилось искать хорошего мужа, чтобы гарантировать себе благополучную жизнь.
Независимо от того, сколько у них было денег, они все равно не смогли бы купить дом, как у семьи Нин. Может, самоубийство с целью расторжения этого брака было глупой затеей?
–Какой смысл в этой небольшой сумме?– со слезами на глазах спросила служанка.
–Небольшая сумма…– удивилась юная госпожа Цзюнь.
Скорость ее речи уже и так была достаточно медленной, но эти два слова с оттенком разочарования прозвучали еще более вяло.
Лю-эр шмыгнула носом и с любопытством посмотрела на свою госпожу.
–Этого должно быть достаточно для поездки в столицу,– продолжила она.
Поездка в столицу?
Служанка не поверила своим ушам. Их родной город находился в Жунане, господин работал в Фунине, а семья дедушки по матери Чжэньчжэнь жила в Янчэне. С самого детства они в основном бывали на севере. О столице, которая находилась на юге, они лишь что-то слышали из рассказов других, и ездить им туда никогда не доводилось. Без родственников и веской на то причины они не планировали туда переезжать. Так почему юной госпоже вдруг захотелось отправиться в столицу?
Внезапно Лю-эр осенило.
–А-а-а!– взволнованно протянула служанка.– Юная госпожа, вы собираетесь подать жалобу на имя императора?
На безмятежном лице Цзюнь Чжэньчжэнь появилась улыбка. Слова служанки ее явно рассмешили.
Однако Лю-эр этого не заметила и еще сильнее разволновалась.
–Правильно-правильно, план юной госпожи действительно хорош. Сначала мы отдаем семье Нин брачный контракт, тем самым усыпляя их бдительность, берем у них деньги и отправляемся в путь,– сказала она и понизила голос, боясь, что ее услышат посторонние.– Дядя десятого молодого господина – высокопоставленный чиновник и как раз сейчас в столице, он может заняться этим вопросом. Если он нас проигнорирует, мы можем подать жалобу, посмотрим, испугается ли он. Юная госпожа, я слышала, что император очень мудрый и могущественный, он может…
Когда служанка договорила до этого момента, Цзюнь Чжэньчжэнь, все это время смотревшая вперед, резко повернула голову. Ее спокойные и ясные глаза внезапно стали очень серьезными, а взгляд точно вгонял в дрожь.
Служанка резко перестала говорить, и окружающие не могли не обратить на это внимания.
Хотя ее продали еще в далеком детстве, в семье Цзюнь царила мирная атмосфера. Может, юная госпожа и была высокомерной, но она никогда не издевалась над другими. У служанки была достаточно спокойная жизнь, и за все это время она никогда не видела такого взгляда.
Лю-эр даже не могла распознать эмоции, которые сейчас отражались в ее глазах. Они будто бы выражали безысходность, жестокость и страдания. Любой, кто их увидел, наверняка бы испугался и убежал подальше.
Глава 8
Безрадостная встреча с родственниками
Было ли это горе вызвано несостоявшейся свадьбой?
Такого взгляда у нее не было даже тогда, когда скончался ее любимый дедушка.
Но в один миг глаза юной госпожи Цзюнь снова стали спокойным.
–Да ну тебя, не говори глупостей,– сказала она мягким голосом.– Я же сказала, что с этим делом покончено. Семья Нин против этой свадьбы, а я больше не хочу замуж. Деньги у нас, а конфликт остался в прошлом. Семья Нин ничего особо не получила, а мы ничего не потеряли.
У Лю-эр затряслись поджилки. Она внимательно посмотрела на выражение лица юной госпожи Цзюнь и была уверена, что та должна была сейчас горевать из-за несостоявшейся помолвки. Но как хорошая служанка, она не могла жаловаться и продолжать сыпать соль на рану своей госпожи, поэтому Лю-эр быстро кивнула в знак согласия и прекратила говорить что-либо о свадьбе.
–Пойдем,– с улыбкой сказала Цзюнь Чжэньчжэнь, развернулась и начала уходить.
Служанка поторопилась за ней и сделала несколько шагов, после чего не смогла удержаться от разговора.
–Юная госпожа, а мы… мы прямо сейчас отправимся в столицу или сначала вернемся в дом семьи Фан?– осторожно спросила она.
Девушка остановилась.
–Вернемся в дом семьи Фан,– она повторила эти слова так, словно вспоминала что-то очень хорошо ей знакомое.
–Изначально я думала, что вы скоро выйдете замуж и нам до конца жизни не придется иметь с ними ничего общего. Именно поэтому мы особо не придавали значения тому, нравимся мы семье Фан или нет,– печально сказала Лю-эр с чрезвычайной осторожностью.– Если они сейчас узнают, что вы разорвали отношения с семьей Нин, боюсь представить, что они сделают с вами.
–Прямо сейчас мы это и выясним,– сказала юная госпожа Цзюнь.
Прямо сейчас?
Служанка на мгновение оцепенела. Когда она проследила за устремленным вперед взглядом юной госпожи, то увидела две лошадиные повозки, которые проносились мимо них в сопровождении нескольких человек. Один из охранников что-то сказал сидящим внутри людям. Занавеска была отдернута, и на них устремила взор пожилая женщина.
–Старая госпожа!– выкрикнула служанка.
Экипаж остановился прямо перед ними, и старуха, не дожидаясь помощи слуг, вышла из повозки, после чего сразу направилась к юной госпоже Цзюнь.
Цзюнь Чжэньчжэнь осмотрела стоявшую перед ней старушку – невысокую коренастую женщину с квадратным лицом, приблизительно шестидесяти лет. Она носила светло-коричневое расшитое золотом верхнее платье, иссиня-черную юбку с вышитой на ней лошадью, а седые волосы были украшены шпилькой с золотой хризантемой и сломанной ветвью – головной убор словно сверкал на ее голове. Женщина всем своим видом излучала богатство и благородство.
То была старая госпожа Фан, бабушка Цзюнь Чжэньчжэнь. У нее был один сын и одна дочь, но теперь все уже мертвы. В то же время выражение ее лица оставалось торжественным, а взгляд – зорким и проницательным, ее аура и в самом деле устрашала. По старушке нельзя было сказать, что она два раза хоронила своих детей, да она даже не испытывала никакого сочувствия к осиротевшей внучке.
–Слышала, ты повесилась?– посмотрела на нее и медленно произнесла старуха.
Бэйлю находился в полудне езды от Янчэна. Сразу после того, как девушки разработали план с повешеньем, Лю-эр немедленно послала человека в Янчэн, чтобы сообщить о происшествии семье Фан. Однако она не ожидала, что самоубийство Цзюнь Чжэньчжэнь будет настолько правдоподобным. У нее самой, естественно, и в мыслях не было так пугать людей. Когда юная госпожа Цзюнь восстановила силы и заявила, что они сами в состоянии решить возникшую проблему, Лю-эр тут же перестала уведомлять обо всем семью Фан.
