Но ее лицо – не деревянный столб. При такой силе удара она непременно могла упасть на землю и, возможно, остаться без зубов.
Было уже поздно пытаться этого избежать, и Лю-эр просто безучастно стояла и смотрела на приближающуюся к ней ладонь. Вдруг появилась чья-то рука и схватила старую госпожу Фан за запястье. Рука остановилась рядом с лицом служанки.
Лю-эр выдохнула, повернула голову и взглянула на подошедшую Цзюнь Чжэньчжэнь.
–Юная госпожа!– в панике выкрикнула она.
Но та даже не взглянула на нее, а лишь продолжила сверлить взглядом свою бабушку.
Старуха тоже смотрела на нее с холодной усмешкой.
–Что не так? Я же негодяйка, разве я не могу ударить твою служанку?– отрезала она.
Юная госпожа Цзюнь усмехнулась.
–Бабушка, дело не в том, что вы не можете ее ударить, а в том, что вам незачем это делать,– ответила она, держа старуху за руку и медленно опуская ее вниз.– Конфликт исчерпан, я больше ничего не должна семье Нин. Больше не нужно разыгрывать спектакль, чтобы защитить меня.
Старая госпожа Фан посмотрела на нее и замерла.
Глава 9
Умиротворение и совместное возвращение домой
Юная госпожа Цзюнь говорила мягко и медленно, и ближе к концу фразы ее голос становился все тише. Только бабушка могла ясно расслышать последнее предложение.
Старая госпожа Фан устремила взгляд на стоящую перед ней внучку. Несмотря на свой огромный жизненный опыт, даже она была шокирована тем, что услышала.
–Что ты сказала?– не могла не спросить она.
Юная госпожа Цзюнь отпустила ее руку и сделала шаг назад.
–Я уже ясно дала понять семье Нин, что в будущем не буду иметь к ним никакого отношения,– тихо ответила девушка.
Уже ясно дала понять семье Нин? Никакого отношения? Старая госпожа действительно не могла понять, что это значит.
Будь это кто-то другой, она бы уже мигом сообразила, но эта Цзюнь Чжэньчжэнь…
Старая госпожа странно посмотрела на нее. Ее внучка была одета в старые лохмотья, а выражение лица было таким, словно девушка собиралась устроить возмездие.
–Ты что задумала?– спросила старуха.
Служанка уже более-менее отошла от шока и сразу, как услышала заданный вопрос, подала голос.
–Моя госпожа уже расторгла брачный контракт с семьей Нин,– сказала она, задыхаясь от обиды после очередного упоминания этого брака.
Юная госпожа Цзюнь в самом деле вызывала жалость. Родители рано скончались, ей пришлось искать пристанища у семьи со стороны матери, а те, в свою очередь, всячески измывались над ней.
Фразу «расторгла брачный контракт» услышали все вокруг, теперь уже и прислуга оказалась потрясена.
–Разве такое возможно?– не удержалась от вопроса одна из служанок старой госпожи.
Цзюнь Чжэньчжэнь взглянула на нее и усмехнулась.
–А почему нет?– тихо промолвила она.
Конечно же, такой поворот событий возможен, а вот выйти замуж было куда нереальней, ведь семья Нин ни за что бы не признала эту помолвку. Однако только сейчас служанка отметила, что именно юная госпожа была инициатором расторжения контракта.
Цзюнь Чжэньчжэнь приехала в Янчэн, чтобы выйти замуж за Нин Юньчжао, и все это время она только и делала, что создавала проблемы с этой свадьбой. Да девушка даже хотела свести счеты с жизнью. Так как же она могла пойти на такое?
–Конечно, это возможно! Моя юная госпожа…– агрессивно начала Лю-эр и окинула взглядом прислугу.
Но Чжэньчжэнь прервала ее прежде, чем та успела договорить.
–Давайте вернемся и поговорим об этом позже,– озираясь по сторонам, сказала она.
Остальные непроизвольно проследили за ее взглядом и обнаружили, что вокруг них собралась любопытная толпа и наблюдала за происходящим. Многие тыкали в них пальцем и о чем-то перешептывались друг с другом, очевидно, догадываясь, что перед ними юная госпожа Цзюнь.
В Янчэне девушка только и ждала момента, когда все будут узнавать ее как невесту десятого молодого господина семьи Нин. Теперь ее появление в городе Бэйлю создавало еще больше шума.
В сочетании с ее скандальной попыткой самоубийства на постоялом дворе, к ее несчастью, все в этом крохотном городке могли уже знать, кто она такая.
Но разве это не то, чего девушка и добивалась с самого начала? Почему же именно она добровольно разорвала помолвку?
Все взгляды были прикованы к юной госпоже Цзюнь, которая неуверенно стояла с опущенными глазами. Невозможно было понять, что сейчас она чувствовала.
–Спасибо, бабушка, что лично приехали сюда забрать меня,– девушка слегка согнулась в поклоне,– из-за меня вы перепугались и были втянуты в неприятности.
Рука старой госпожи Фан слегка дрогнула. Выражение ее лица, когда она посмотрела на свою внучку, отражало явное удивление, в котором таилось еще больше смешанных эмоций.
Перепугалась и была втянута в неприятности?
Она совершенно не ожидала услышать эту фразу, а тем более из уст внучки, на которую практически не обращала никакого внимания.
Эта мысль подействовала, как ведро холодной воды, и вывела старую госпожу Фан из оцепенения. Ее удивление рассеялось, оставив лишь место сомнению.
Что эта девчонка задумала?
–Ты, должно быть, шутишь. Это мы втянули тебя во все это, из-за чего ты подверглась унижению,– равнодушно сказала бабушка и взглянула на внучку.– Раз ты хочешь вернуться с нами домой, то поехали прямо сейчас.
Закончив разговор, она развернулась и выразительно посмотрела на служанок. Они поняли намек и отступили на несколько шагов назад.
Юная госпожа Цзюнь молча последовала за ней. Как только она собралась уходить, Лю-эр с неприкрытой злобой и недовольством оглядела прислугу семьи Фан, но не стала им ничего говорить и отправилась за своей госпожой.
Со старой госпожой Фан прибыло две повозки. Сама она села в одну, а ее прислуга проводила Цзюнь Чжэньчжэнь в другую. После этого служанки вернулись и втиснулись в повозку к старушке.
Конечно же, девушка не стала бы ехать вместе с такими низкосортными людьми.
Они удалились под пристальными взглядами прохожих, и никто даже не заметил, что одна из служанок семьи Фан скрылась в толпе и слушала их бурные обсуждения.
Несмотря на то что повозки ехали не по главной дороге, двигались они достаточно ровно.
–Что это за повозка такая?– жаловалась Лю-эр.– Она точно для перевозки людей, а не для товара? Хоть бы жаровню дали, холодно же! Они нарочно делают так, чтобы вы замерзли?
Цзюнь Чжэньчжэнь осмотрела повозку. Справедливости ради, сделана она была добротно, хотя в ней не было никаких украшений, не говоря уже о нескольких маленьких жаровен. Их не обделили, разве что несколькими толстыми подушками.
