У Цзюнь Чжэньчжэнь был весьма бунтарский характер, поэтому семья Нин в самом деле хотела предпринять какие-то оборонительные меры. Кто ж мог предугадать, когда она в следующий раз что-нибудь выкинет?
Госпожа Фан, разумеется, все это понимала, поэтому придумала способ успокоить семью Нин.
–Чжэньчжэнь, как тебе такое в голову пришло?– ласково промолвила тетушка.– Раз ты уже отпустила их семью, теперь можно все попытаться решить переговорами и устранить проблему. Ведь лучше помириться, чем враждовать между собой. Брака больше нет, но и ненависти быть не должно. Только бы…
–Только бы я была покорной, уступчивой и вежливой, верно?– опередила ее юная госпожа Цзюнь. Ее голос звучал мягко и плавно, казался благосклонным, нежным и красивым.
После столь продолжительного разговора госпожа Фан обратила внимание на то, что Чжэньчжэнь будто бы изменилась. Раньше девушка, как только видела кого-то из родственников, становилась нервной и повышала на них голос, что очень сильно раздражало окружающих.
Теперь же она сохраняла неспешный темп речи, независимо от того, что ей говорили: уговаривали или же противились ее словам. Чжэньчжэнь не была встревожена, не нервничала и оставалась спокойной, лишь сейчас в ее голосе почувствовалось незначительное изменение.
Но изменение не в сторону раздражения, а в сторону еще большего спокойствия.
Однако даже в этих нескольких безропотных словах скрывалось то, что ее недовольство никуда не исчезло и проблемы девушка все же создаст – просто чуть позже.
Госпожа Фан поджала губы.
–Чжэньчжэнь, закончить вражду вовсе не означает быть уступчивой,– женщина говорила уже с безысходностью,– не все в этом мире так просто…
Девушка снова перебила ее.
–Тетушка, я прекрасно понимаю, что в этом мире не все можно делить на правильное и неправильное, на черное и белое. Но конкретно эта задача очень проста,– ее голос оставался мягким,– все случилось и не по моей вине, и не по вине семьи Цзюнь. Во всем виновата семья Нин.
Она сказала это с улыбкой.
–Все, наверное, позабыли об этом, а вот я – нет.
Глава 14
Справедливость не обманешь
Поскольку брачный контракт и в самом деле существовал, помолвка между семьями Цзюнь и Нин считалась действительной. В таком случае нежелание семьи Нин признавать этот брак можно было расценивать как предательство.
По-видимому, все вокруг пренебрегли этим и делали из юной госпожи Цзюнь виновницу всех проблем, однако ее действия были вполне оправданны. Просто Чжэньчжэнь и Нин Юньчжао слишком уж разные, и эта их несовместимость делала девушку врагом в глазах всех остальных.
Когда юная госпожа Цзюнь говорила это, она перевела взгляд на бабушку с тетушкой, намекая на то, что речь, естественно, шла и о них тоже.
Похоже, девушка все еще держала обиду на свою семью из-за того, что они не оказали ей помощь.
Госпожа Фан вздохнула:
–Чжэньчжэнь, дело совсем не в том, что мы не помогли. Семья Нин правда совершила ошибку, но, если ты без конца будешь продолжать создавать проблемы, это может негативно сказаться на тебе. В конечном итоге то, что правильно, может стать неправильным.
Юная госпожа Цзюнь покачала головой, выражая свое несогласие:
–Нет. Что правильно, то правильно, а что неправильно, то неправильно. Я не верю, что правда станет ложью, а ложь – правдой. Я верю, что Небеса справедливы.
В противном случае, почему она тогда не умерла на постоялом дворе? Почему до сих пор жива? Выходит, Небеса видели всю вопиющую несправедливость и дали ей второй шанс доказать всему миру правду.
Услышав ее слова, долгое время молчавшая старая госпожа Фан неожиданно рассмеялась.
–Небеса справедливы? Тогда подожди и увидишь, насколько же они справедливы,– саркастично бросила старуха.
Пусть сказанная ею фраза являлась насмешкой, в глазах старой госпожи мелькала грусть, а губы подрагивали. Она хотела еще что-то добавить, но в итоге остановилась.
Госпожа Фан легонько похлопала ее по плечу.
–Матушка, уже довольно поздно, вам следует вернуться и принять лекарство,– с легкой печалью в глазах тихо произнесла тетушка.
Цзюнь Чжэньчжэнь не могла не обратить внимания на их лица:
–Я прекрасно понимаю, что время от времени непросто разглядеть справедливость в воле Небес. Но в первую очередь мне нужно поверить в себя. Какой смысл в Небесном правосудии, если я даже не в состоянии себе довериться?
Старая госпожа Фан снова усмехнулась и, ничего не сказав, встала. Следом за ней вскочила и Чжэньчжэнь.
–Я разорвала помолвку с семьей Нин, но это еще не означает, что они правы, а я ошибаюсь. Я ни в коем случае не пытаюсь им угодить и подчиниться ради того, чтобы помириться. Я расторгла брачный контракт, а не былую дружбу между семьей Нин и моим дедушкой. Нет никаких проблем в том, чтобы забрать контракт, но в таком случае платите компенсацию. Это простые чувства благодарности и долга, которые дедушка заслужил. Пусть не думают, что его потомки будут мириться с подобной наглостью. Это семейство не посмеет осквернить честь и достоинство дедушки!
Что она имела в виду? Это все ради ее дедушки? Выходит, все это время она устраивала переполох не ради того, чтобы породниться с семьей Нин и обеспечить себе счастливую жизнь, а ради дедушки?
Грустные и печальные лица старой госпожи Фан и тетушки исчезли, сменившись испугом.
Бред какой-то.
Старая госпожа Фан первая пришла в себя. Прошлое должно было оставаться в прошлом, все рассуждения о справедливости – бесполезны. Этому ребенку можно было даже не пытаться сбить ее с толку.
–Тогда чего же ты хочешь? Желаешь продолжать вражду с семьей Нин?– напрямую спросила она.
–Бабушка, я ведь уже все сказала. Повторю еще раз – когда я решила вернуть брачный контракт, то сделала это сразу же. Теперь не я хочу всего этого, а семья Нин,– тихо ответила девушка.
–Да что, ради всего святого, ты имеешь в виду?– не удержалась от вопроса госпожа Фан.
Раньше, когда девчонка визжала, рыдала и устраивала скандалы, никто не понимал, чего она хотела. Теперь Цзюнь Чжэньчжэнь всегда говорила шепотом, без какой-либо брани и ссоры,– и все равно ее никто не понимал.
–Да почему вы никак не можете вдуматься в то, что хочет донести моя госпожа? Это означает, что если семья Нин не будет трогать юную госпожу, то и она не будет обращать на них внимание,– пояснила Лю-эр.– А если они сами нарвутся, то не вините мою госпожу за бесцеремонность.
О Небеса.
Госпожа Фан чуть не рассмеялась.
Это действительно серьезное заявление. Каким образом она собиралась дать отпор семье Нин?
Но госпожа Фан не стала ничего спрашивать, поскольку не хотела опускаться до уровня этого наивного ребенка.
