Жена Цзюнь Инвэня происходила из семьи Фан. Она умерла от болезни, когда юной госпоже Цзюнь было всего лишь десять лет. Цзюнь Инвэнь не стал жениться второй раз, а вместе с дочерью и двумя наложницами уехал на место службы. Однако спустя три года, совершенно неожиданно, Цзюнь Инвэнь скончался от болезни, вызванной переутомлением во время ремонтных работ на реке, в результате чего тринадцатилетняя девчушка осталась совсем одна.
Именно поэтому после его кончины юной госпоже ничего не оставалось, как уехать в Янчэн и перебраться в дом своего дедушки.
Так как же настолько бедная семья, не имеющая наследников, могла шпионить за семьей Нин и осмелиться на подделку брачного контракта? Даже богатая и влиятельная семья Фан не решилась бы на такое.
Три женщины проигнорировали слова Нин Юньянь. Должно быть, этот брачный контракт действительно подлинный.
–В таком случае нам действительно придется следовать тому, что в нем написано,– слегка вздохнула госпожа Нин.– Позвольте мне поговорить с матушкой.
–Даже если этот контракт – настоящий, вам совершенно необязательно признавать этот брак,– поспешно сказала Нин Юньянь.– Кто вообще сказал, что после написания брачного контракта обязательно нужно жениться? В мире существует так много людей, которые расторгали помолвку даже после того, как отдавали приданое, так с какой стати вы все боитесь эту девчонку?
У ее матушки был очень мягкий характер, она была абсолютно безобидным человеком. Но третья и четвертая сестрицы Нин были не такими, поэтому Юньянь обращалась именно к ним.
–Несмотря на то что десятый брат является мне родным, помимо этого он также и лицо нашей с вами семьи. Если у него будет подобный брак, остальных наших кровных братьев и сестер поднимут на смех. Да кому вообще захочется породниться с такой особой?
Это было обвинением в адрес третьей и четвертой госпожи Нин, поскольку они не боялись последствий этой помолвки – Нин Юньчжао ведь не был их кровным сыном.
Для своего возраста Нин Юньянь была слишком бестактна в своих высказываниях, и госпожа Нин больше не стала церемониться.
–Янь-Янь! А ну замолчи!– выкрикнула она.
Нин Юньянь всегда была довольно высокомерна и всем своим видом показала, что недовольна выговором матери.
–Я не буду молчать. С чего вдруг я должна ее бояться? Она ведь никто и ничто. Эта мерзавка смеет шантажировать нас и устраивает цирк со своим самоубийством. Так дайте же ей сдохнуть!– прокричала она с глубокой ненавистью в голосе.– Как такая большая семья может бояться смерти какого-то ничтожества?
Кричать о насилии в таком юном возрасте действительно неподобающе. Госпожа Нин спокойно попросила свою личную прислугу увести ее и извинилась перед своими сестрицами.
–Не вмешивайтесь в это дело, я сама со всем разберусь,– решительно заявила она.
Четвертая госпожа и третья госпожа Нин стояли неподвижно. Слова Нин Юньянь их ничуть не задели. Они не развернулись и не бросились с нравоучениями к девушке, которая была невежественной и заносчивой. Они не были переполнены негодованием из-за того, что госпожа Нин попросила их не вмешиваться и захотела решить проблему самостоятельно. Они просто оставались на прежнем месте и были удивлены.
–Невестка, постой, она ведь согласилась на расторжение брачного контракта,– неожиданно промолвила четвертая госпожа.
Госпожа Нин была поражена таким заявлением, и даже Нин Юньянь, которую в этот момент тащила служанка, остановилась и какое-то время не могла прийти в себя.
–Она согласилась на… что?– госпожа Нин не удержалась и спросила снова:– Это правда?
–Да,– четвертая госпожа Нин кивнула, на ее лице читалось удивление, когда она услышала это предложение, отчего пребывала в растерянности.– Однако у нее есть условие.
Условие?
–Она, должно быть, шутит!– закричала Нин Юньянь, отбрасывая служанку, которая все это время держала ее.– Мама, не обращай на нее внимания!
Госпожа Нин проигнорировала ее.
–И каковы же ее требования?– прямо спросила она.
–Вы знаете, почему старый господин Нин и мой дедушка вообще составили брачный контракт?– поинтересовалась юная госпожа Цзюнь.
Говорила она медленно, а голос становился все мягче, что заставляло окружающих почувствовать облегчение.
У третьей госпожи Нин внезапно промелькнула одна мысль, и она мгновенно пришла в себя.
Как могла эта девушка, по словам Нин Юньянь, быть высокомерной, грубой, невежественной и раздражающей, а четвертая госпожа Нин при ней испытывала облегчение? У этих девушек был острый ум, и они считали себя самыми лучшими на всем белом свете, а все остальные – просто злая нечисть.
–Юная госпожа Цзюнь, я уже говорила вам, что старый господин никогда не упоминал об этом,– сказала третья госпожа Нин.
–Он также умалчивал о спасении своей жизни?– спросила Цзюнь Чжэньчжэнь.– Так вот каким человеком, оказывается, был старый господин Нин.
Третья госпожа Нин поперхнулась от такого заявления.
Можно было не упоминать о свадьбе и не выполнить обещание, тем самым позабыв о сделанном тебе добре в благодарность за спасение жизни.
Третья и четвертая невестки не могли позволить того, чтобы кто-то говорил так о старом господине.
–Когда старый господин Нин был жив, он неоднократно говорил про искусство врачевания старого господина Цзюня, который однажды практически вернул его с того света,– неожиданно промолвила четвертая госпожа.
Она сделала акцент на фразе «искусство врачевания», как бы напоминая девушке о том, что ее дедушка был врачом и лечить болезни и спасать жизни было его священным долгом.
–Насколько мне известно, ваша семья уже несколько поколений практикует медицину, и было спасено несметное количество людей. Скажите мне, многие ли готовы пообещать брак в благодарность за спасение жизни?– еще больше усмехнулась третья невестка.
Юная госпожа Цзюнь улыбнулась.
–Я не так много времени провела в доме дедушки. Я возвращалась туда с родителями во время празднования Нового года и других праздников. Помню, как гуляла по улице и селяне узнали, что я внучка старого лекаря, после чего все стали очень тепло относиться ко мне. Некоторые отдавали мне яйца, снесенные их курами, а кто-то очень щедро делился со мной цветочным пирожным хуагао
[12], бывало даже, что дарили стельки для обуви, потому что не могли позволить себе что-то другое, из-за чего стыдливо, но искренне улыбались.
Ее голос звучал мягко, нежно и неторопливо, что побуждало людей слушать ее дальше.
