Сотрудники чайного дома начали потихоньку собирать разбросанные столы и стулья. Несмотря на то что люди Цзиньи-вэй внушали страх, в этот раз запугивание не было их целью, а потому они должны продолжить выполнять свои рабочие обязанности.
К тому моменту, когда испуганный народ уже разбежался в разные стороны, сюда постепенно начали стягиваться другие посетители. В какой-то момент до дверей донесся шквал разрывного женского смеха и приближающихся шагов. Фан Юйсю и Чжэньчжэнь, направляющиеся к выходу, заметили их, и все мигом замолчали.
Нин Юньянь протянула руку и сняла капюшон, посмотрев на них с натянутой улыбкой. Она ничего не говорила и не собиралась двигаться с места, видимо, ожидая, что Чжэньчжэнь добровольно уступит дорогу, как и делала это прежде.
Обе стороны оказались в тупиковой ситуации. Но в этот раз Цзюнь Чжэньчжэнь просто опустила взгляд и, не собираясь уступать, сделала шаг вперед. Фан Юйсю немного колебалась, но все же последовала за сестрой.
Увидев, как она, к их удивлению, просто взяла и невозмутимо прошла дальше, девушки снаружи помрачнели.
–Цзюнь Чжэньчжэнь, прочь с дороги,– прозвучал равнодушный голос какой-то девушки.
–Мне нужно пройти в эту дверь,– промолвила юная госпожа Цзюнь, уже стоя перед ними.
Та девушка рефлекторно сделала шаг назад. Это очень взбесило Нин Юньянь.
–Ты ослепла? Смотри, куда идешь!– завизжала она, протянула руку и со всей силы толкнула ее.
Девушке ничего не оставалось, как шагнуть вперед. Ее не нравилось то, что Юньянь смела публично кричать на нее. Переполненная злобой, она посмотрела на Чжэньчжэнь, которая перешагнула порог чайной.
Но поднимать руку на Чжэньчжэнь было бы неприлично, лучше уж…
Взгляд девушки упал на Юйсю, которая незамедлительно последовала за Чжэньчжэнь и тоже переступила через порог.
«Пусть эта псина семьи Фан получит урок. И не нужно меня винить, это все только из-за Чжэньчжэнь. Раз вы осмелились сделать из Чжэньчжэнь свою невестку, то пожалеете об этом».
Девушка замахнулась на Фан Юйсю, которая все еще стояла с опущенной головой.
–Слепая курица, куда ты идешь, как ни в чем не бывало?– закричала она.
Глава 41
Я смеюсь, когда счастлива
Какой-то сегодня плохой день.
Хотя Фан Юйсю стояла с опущенной головой, она наблюдала за происходящим вокруг. Из-за нежелания Чжэньчжэнь уступать дорогу та девушка, боясь вызвать гнев Нин Юньянь, робко попятилась назад, однако это ее только разозлило. Юньянь поставила девушку в очень неловкое положение. Поэтому та решила перед ней загладить свою вину.
В конце концов, Чжэньчжэнь – юная госпожа из семьи чиновников, а ее отец делал все на благо страны и народа. Хотя девушка и была той еще мерзавкой, она не какая-то там слабачка, с которой можно было с легкостью делать все что вздумается.
Оставалась только несчастная Фан Юйсю.
Хорошо, что сюда пришла именно она. Окажись на ее месте старшая сестра, та попросту отхватила бы пощечину, а младшая бы не сдержалась и обязательно влезла в драку, из-за чего возникло бы куда больше проблем.
На Чжэньчжэнь рассчитывать не стоило, она только и ждет момента, чтобы порадоваться чужой беде.
Фан Юйсю посмотрела в сторону боковым зрением и слегка наклонилась. Она собиралась уклониться от удара, чтобы рука девушки упала ей на плечо. От такого ничтожного хлопка она особо не опозорится, а у девчонки хотя бы не будет возможности и дальше избивать ее.
Но когда Юйсю уклонилась, рука даже по ней не попала. Вместо этого та девица с воплями всем телом распласталась по земле.
Сначала все оцепенели от произошедшего, а спустя секунду последовал разрывной смех.
Фан Юйсю смотрела на случившееся с некоторым удивлением. Стоявшая рядом юная госпожа Цзюнь тоже уставилась на валяющуюся девушку и от души рассмеялась. Не желая отставать от остальных, Лю-эр тоже прыснула.
–Красиво упала,– выкрикнула служанка.
Столь громкий хохот не остался без внимания мимо проходящих людей, которые вскоре тоже поддержали всеобщее веселье. Как-никак валяющаяся на земле юная дева – большая редкость.
Хотя остальные девушки никуда не падали, они сгорали от стыда и второпях попытались скрыться от любопытных глаз.
Валяющаяся на земле не особо соображала – то ли от падения, то ли от гнева и стыда, но она чуть не потеряла сознание. Самостоятельно встать у нее также не получалось. Прибывшие с ней служанки поспешно вышли вперед и помогли ей подняться.
Юная госпожа Цзюнь и Лю-эр все еще надрывались от смеха, но Нин Юньянь это только резало слух.
–Из-за чего вы тут смеетесь?– выкрикнула она.
Чжэньчжэнь посмотрела на нее с улыбкой.
–Я счастлива, а когда я счастлива, я должна смеяться. Или ты даже это хочешь мне запретить?– ответила она и снова расхохоталась, глядя на девушку, которой уже помогли подняться.
Нин Юньянь посчитала это за очередную провокацию. Лицо девушки то краснело, то бледнело.
–Я запрещаю тебе смеяться,– бросила Юньянь.– Даже не смей!
–Да что смешного?
–Захлопни свой рот!– тут же присоединились другие.
Сотрудники чайной спрятались за дверью и наблюдали за перепалкой молодых девушек, не смея вмешиваться и попытаться уладить конфликт.
Несмотря на то что они были очень юны, эта ссора была ничуть не хуже перебранок молодых господ.
Юная госпожа Цзюнь злобно уставилась на оппоненток, с ее лица все еще не сходила улыбка.
–Не разрешаете мне даже смеяться? Да кто вы такие? С чего вас вообще это волнует? Что не так с моим смехом? Он вам как-то мешает? Вам плохо, когда вы видите мою улыбку?– жестко парировала Чжэньчжэнь.
Что за чушь?
Некоторые девушки начали сверлить ее сердитыми взглядами.
–Да, именно! От твоего смеха людям становится некомфортно,– бросила одна из них.– Цзюнь Чжэньчжэнь, это уже чересчур.
Юная госпожа Цзюнь закатила глаза.
–Вот оно как, оказывается, смех может кому-то доставить дискомфорт. Ну, ничего не поделаешь. Когда я счастлива, я буду смеяться, и точка.
После ее слов Лю-эр тут же саркастично заулыбалась и гордо подняла голову, глядя на девушек.
Эта негодяйка!
Нин Юньянь свирепо скрутила в руках носовой платок, однако ничего не сказала и многозначительно посмотрела на стоявшую рядом с ней девушку.
Та немедленно все поняла.
–Ты и правда должна смеяться. Ты ведь так успешно обманываешь другие семьи на большие деньги, что тебе смеха до конца жизни бы хватило,– съязвила Юньянь.
Улыбка исчезла с лица Чжэньчжэнь.
