–Вы ведь знаете, что такое Цзиньи-вэй. Они ведь способны создать проблему из ничего и вывернуть все наизнанку. Когда придет нужное время, во что эти люди превратят обычную ссору между девчонками?– его голос стал еще более глубоким. Нин Юньчжао взглянул на свою мать и горько усмехнулся.– Может, я и успел надумать себе лишнего, но, мам, подумай, если мы отправимся ругаться в семью Фан, она и юная госпожа Цзюнь вряд ли нам подчинятся. Вы точно все уверены, что они сдадутся?
Если так подумать…
Госпоже Нин внезапно вспомнились пять тысяч таэлей серебра, которые украла Чжэньчжэнь, и то, как девчонка разозлила ее разрывом помолвки до такой степени, что женщина три дня глаз сомкнуть не могла.
Она вспомнила и то, как, по словам Янь-Янь, эта мерзавка на глазах у всех сравнила Нин Юньчжао с проституткой.
–Ладно, уже нет смысла думать об этом,– она глубоко вздохнула и прикрыла глаза.– Эта негодяйка… Мы и в этот раз действовали необдуманно.
И в этот раз? Как это понимать? Неужели такое случалось и прежде?
Последней каплей стало то, что и без того уставший брат столкнулся с неприятностями, но с этим юноша уже ничего поделать не мог. Даже он в сложившейся ситуации оказался в безвыходном положении.
Нин Юньянь обхватила свое дрожащее тело руками и не смогла сдержать слез.
Нин Юньянь уснула, не прекращая плакать. Изнуренная госпожа Нин покинула комнату, а Юньчжао, находившийся снаружи, поспешно вскочил на ноги.
Госпожа увидела на столе кисть и тушь, а сам юноша держал в руках книгу. Очевидно, он не делал вид, что просто решил скоротать время.
В глазах госпожи Нин читалось удовлетворение и радость. Ее сын оставался спокойным, как гора, никакие внешние факторы не были способны поколебать его решимость.
–Ты устал после дороги, иди отдохни,– мягко промолвила она.
–Я молод и полон сил, никакая дорога не способна меня утомить,– ответил Нин Юньчжао.– Только вот… Мам, тебе нужно больше времени уделять Янь-Янь, чтобы она больше не ввязывалась в конфликты с юной госпожой Цзюнь.
Госпожа Нин слегка вздохнула:
–Она еще очень молода и вспыльчива, а особенно это проявляется в присутствии Чжэньчжэнь. Янь-Янь не смогла смириться с таким унижением.
«Янь-Янь не единственная в своем роде, кто не смог бы с этим смириться».
Нин Юньчжао видел ее насквозь. Хоть он улыбнулся, улыбка эта была не более чем проявлением уважения к родителю.
Он протянул руку, чтобы помочь маме выйти, а служанки последовали за ними на почтительном расстоянии.
–Какое же все-таки неразумное дитя,– прошептала госпожа Нин.– Ума не приложу, это наша семья в прошлом как-то провинилась или ее.
Нин Юньчжао улыбнулся.
–В таком случае ты еще сильнее должна сдерживать Янь-Янь. Пусть юная госпожа Цзюнь продолжает устраивать скандалы, а сестре этого делать не стоит. Цзюнь Чжэньчжэнь кажется, что мы у нее в долгу, этим можно аргументировать ее поступки. Однако какие могут быть мотивы у Янь-Янь?
Госпожа Нин тоже расплылась в улыбке. Верно сказано, чтобы справиться с этой девчонкой и занять выигрышные позиции, нужно было отступить.
–Как твоя сестра…– мягким голосом произнесла она, даже не скрывая своего презрения, однако на полуслове женщина замолчала и не стала договаривать фразу.
Хотя госпожа Нин понимала, что подобный человек в жизни не будет иметь с Юньчжао никаких дел, она все равно не хотела при нем этого говорить.
От таких слов вяли уши.
–Я понимаю, что ты имеешь в виду. Раз нам известна правда, не нужно кричать с пеной у рта и пытаться таким образом что-то доказать,– она похлопала Юньчжао по руке и серьезно добавила:– Я справлюсь с Янь-Янь.
Подумав об этом, женщина все же не удержалась от, скорее, риторического вопроса:
–Как тонкий фарфор может выдержать столкновение со щебнем?
Нин Юньчжао улыбнулся и кивнул, а госпожа Нин взяла его за руку и стала расспрашивать его о путешествии в столицу. Юноша ответил на все вопросы своей матери, однако он все равно был слегка отвлеченным от реальности. Все время он не переставал думать о том, что же за человек эта юная госпожа Цзюнь?
Если бы Янь-Янь не упомянула про подножку юной госпоже Ху, он остался бы безразличен к Чжэньчжэнь. Настоящая причина того, почему он не позволил членам своей семьи отправиться к семье Фан, заключалась в том, что он не хотел устраивать с ней скандала.
Сейчас происходил важный период в карьере его дяди, поэтому юноша старался осторожничать во всем. Несмотря на то что семья Фан состояла из женщин и детей, они оставались успешными предпринимателями, которые явно были не из пугливых или робких.
Но когда Юньчжао узнал про подножку от Чжэньчжэнь, он сразу понял, что нужно обратить внимание не на семью Фан, а на саму юную госпожу Цзюнь.
Она поставила подножку юной госпоже Ху умышленно или же нет? Рассуждала ли Чжэньчжэнь так же, как и он? Что она за человек?
Однако если Чжэньчжэнь действительно пакостила намеренно, то это точно не самая приятная девушка.
Но раз это не более чем обычная перебранка между девчонками, как все до этого дошло?
Колкость? Жестокость? Злоба?
Он покачал головой и прогнал эти навязчивые мысли. Независимо от того, каким Чжэньчжэнь была человеком, к нему она уж точно не имела никакого отношения.
Ему уже было восемнадцать лет, в следующем году он собирался попытаться сдать экзамен на цзиньши.
Нин Юньчжао опустил голову, внимательно прислушиваясь к словам матери, и они медленно продолжили идти вперед.
Цзюнь Чжэньчжэнь выпрямилась около столба, развязала рукава и посмотрела на быстро приближающуюся старую госпожу Фан.
–Неужели из семьи Нин до сих пор никто не приходил?– спросила она.
Ее вопрос оставил в душе у старой госпожи неприятный осадок.
Эта девчонка в самом деле хотела, чтобы они пришли?
Женщине очень хотелось задать ей вопрос, но она снова сдержалась.
–Уже прошло семь дней. К тому же скоро наступит Новый год, так что, думаю, с этим делом покончено,– подытожила она.
Согласившись, девушка ударила по столбу.
На мгновение межу ними воцарилось молчание.
–В любом случае больше не веди себя так. Будем считать, что в этот раз нам повезло…– сморщив лицо, проговорила старушка.
Юная госпожа Цзюнь обернулась прежде, чем бабушка закончила свою речь.
