Поскольку она так хороша в вэйци, пришла ли она сюда взглянуть на происходящее?
После этих размышлений юноша поднял голову и замер от удивления.
Вся оживленная толпа возле него в один миг исчезла. Фонари, подобные облакам, тоже потускнели. Больше он не видел ничего, кроме той девушки.
Придерживая капюшон, она раскрыла пол-лица и слегка наклонила голову, чтобы слушать свою служанку.
Непонятно, что она ей говорила, но ее лицо озарилось улыбкой, а следом за ней засиял жемчуг на мочке ее уха.
–Юная госпожа, там уже несколько сотен таэлей!– взволнованно прощебетала Лю-эр, стараясь говорить как можно тише.
Служанка опешила, когда увидела, что Чжэньчжэнь отдала свою пятитысячную купюру в качестве главного приза.
Разве чуть ранее ее госпожа не говорила, что собиралась выиграть что-нибудь на фестивале? Для чего она выкинула целых пять тысяч и сделала из этого награду? Она соперничала с семьей Фан? Хотела показать жителям Янчэна, что великодушнее и лучше, чем эта семейка?
–Как я могу противостоять семье Фан? Разве это не пустая трата времени?– улыбнулась Чжэньчжэнь.
Теперь Лю-эр наконец все поняла. Юная госпожа Цзюнь и в самом деле пришла сюда за выгодой. Неудивительно, почему Чжэньчжэнь поместила свой фонарь именно здесь. Чем больше людей это увидят, тем больше денег они закинут.
Размышляя о том, что после окончания праздника пять тысяч могли превратиться в шесть, а то и в еще большую сумму, становилось ясно, что выиграть здесь становилось гораздо проще, чем соревноваться с остальными в конкурсе за лучший фонарик.
–Вы потрясающая!– Лю-эр благоговела перед ней.
–Дело вовсе не во мне. Эту партию придумал кое-кто другой,– ответила Чжэньчжэнь. Ее учитель действительно потрясающий.
Лю-эр не была уверена в посторонних так же, как была уверена в своей госпоже, но все равно немного нервничала.
–Неужели совсем никто не сможет выиграть?– спросила она.
Эту заключительную часть партии ее учитель нашел в древних письменах. Именно такое положение на доске сейчас и было. Кроме того, игра в вэйци в древности немного отличалась от современной. Поэтому учитель внес некоторые изменения под нынешнюю доску девятнадцать на девятнадцать. Из-за этого игра стала еще сложнее. Кроме учителя ни одна живая душа не знала подобной комбинации, поэтому решение было невероятно трудным.
В мире, конечно же, полно способных людей, но чтоб настолько… таких точно не было.
–Вряд ли,– ответила Чжэньчжэнь.– Я просто умело использую все возможности для достижения цели. Доска для вэйци привлекает любителей этой игры. Более того, Янчэн довольно мал, талантливых людей здесь не так много. Вдобавок ко всему времени подумать попросту не хватает.
Порой для полного понимания комбинации на доске могло уйти несколько дней.
Фактически и у нее самой времени было немного, в противном случае она бы этим не занималась.
–Смотрите, смотрите, снова кто-то решился попробовать,– бросила Лю-эр.– Пойду, гляну.
–Пусть Вэньмин идет первым, а мы уже потом,– сказал молодой человек, наблюдая за тем, как его товарищ протиснулся через толпу и бросил серебро в чашу.
–Может, до нас очередь даже не дойдет и Вэньмину удастся зажечь фонарь,– предположил другой.
–Так или иначе, мы не можем позволить Юньчжао попытаться первым, иначе у нас совсем не останется шансов,– со смехом сказал юноша и повернул голову, чтобы посмотреть на стоящего в самом конце Юньчжао.
Десятый молодой господин, не смущаясь и не возражая, просто им улыбнулся.
–Нет, вы только посмотрите на него, в нем ни капли скромности,– с притворным недовольством подшучивали молодые люди.– Здесь приз – пять тысяч таэлей, хорошенько подумай, надо ли тебе оно.
Сказав об этом, они посчитали сложившуюся ситуацию довольно занимательной. Юная госпожа Цзюнь сравнила Юньчжао с проституткой и оценила его в пять тысяч таэлей, а теперь точно такая же сумма была наградой за зажженный фонарь.
Это точно просто совпадение? Может, этот фонарь принадлежал семье Фан?
Способности и эрудиция Нин Юньчжао, а также мастерство игры в вэйци были весьма выдающимися. Семье Фан, вероятно, известно о том, что он вполне способен решить эту головоломку. Именно поэтому они намеренно использовали здесь пять тысяч, чтобы опозорить его.
–Все говорят, что я стою пять тысяч. Но так ли это на самом деле?– с улыбкой размышлял Юньчжао.– Ты, кстати, просчитался.
Просчитался? Чего?
Его товарищи впали в ступор.
–Если я зажгу фонарь, моя стоимость составит десять тысяч таэлей,– серьезно сказал Нин Юньчжао.
Парни обомлели и тут же рассмеялись во весь голос.
Из-за внезапного взрыва смеха люди начали невольно оборачиваться в их сторону. Хотя многие из них прятали свои лица за капюшонами, это не могло скрыть их безрассудства.
Нин Юньчжао уже привык к тому, что к нему постоянно были прикованы завистливые и восторженные взгляды. В конце концов, его уже в шесть лет прозвали вундеркиндом.
Только вот в этот момент он не мог отвести взгляда из одной точки.
Эта девушка, как и все остальные, должна была обернуться в их сторону. Непонятно только, узнает ли она его.
Насколько сильно капюшон скрывал лицо? Стоило ли слегка распахнуть его? Да нет, даже если укутаюсь с ног до головы, она должна была меня узнать.
Взгляд Нин Юньчжао пересек толпу и остановился на девушке.
Она не смотрела в его сторону, оставаясь безразличной к смеху молодых людей. Более того, она еще больше натянула капюшон на голову, скрывая свое лицо, словно хотела слиться с толпой.
Вдруг в этой самой толпе начались волнения. Это означало, что кто-то снова потерпел неудачу.
–Уже так много людей попробовало, и все без толку. Нужно идти друг за другом и записывать все ходы, которые не сработали. Доска ведь большая, неужели у нас не получится выиграть?– кто-то сказал во весь голос.
Протиснувшийся через толпу юноша посмотрел на своих товарищей и с сожалением развел руками, когда услышал эти слова.
–Как у него все просто, доска слишком для этого большая,– сказал он.
Очевидно, высказывания о размерах доски хоть и звучали одинаково, но несли в себе разный смысл.
Доска имела девятнадцать вертикальных и горизонтальных линий, всего триста шестьдесят одну ячейку, имитирующих годичный оборот звезд. Она выглядела очень большой, но в действительности была не такой уж и громоздкой, какой казалась на первый взгляд.
