Одного из роботов, с внешностью и именем того Джонсона, что ходил с Новиковым в Австралию, отрядили в тыловую походную заставу. Коня ему не требовалось, он на своих двоих мог передвигаться со скоростью гепарда, поддерживая нужный темп почти любое заданное время. Из оружия ограничились винтовкой с полутора сотней патронов. Ему нужно только обнаружить факт преследования, доложить, после чего задержать противника на два-три часа, чтобы отряд успел принять отвечающие обстановке меры.
Судя по самой свежей и подробной, съемки 1890 года, карте, добытой из юаровских военных архивов, опасный участок, на котором англичане могли перехватить караван, составлял километров сто. К сожалению, уже существовала такая штука, как электрический телеграф, и по тревоге могли быть подняты несколько расположенных в указанном радиусе гарнизонов. Вдобавок на протяжении почти сорока километров маршрут пролегал в опасной близости от железной дороги.
— Поневоле пожалеешь, что мы так последовательны, — заметил Левашов. — Реализм нам подавай… Были бы сейчас под фургоны замаскированы джипы, дали б по газам, и привет…
— Неспортивно, — ответила ему Ирина. — Сейчас мы чувствуем настоящий страх и азарт. А что за интерес выехать на «Тур де Франс» на велосипеде с моторчиком?
— Или охотиться на привязанного медведя, — подтвердила Лариса, поправляя на плече висящую вниз стволом «СВД». Вспоминая прошлые подвиги и в предвидении будущих она сменила на нее маломощный карабин.
— Молодцы, девчата, — похвалил Шульгин. — Бодрость духа в нашем деле — главное. А что медведь наверняка будет отвязанный, даже не сомневайтесь… Но я бы предпочел с ним разминуться. Надоело, между нами говоря…
…Действия англичан целиком совпали с прогнозом. Только они не ограничились посылкой одного или двух эскадронов, а бросили в поиск целиком 9-й уланский полк постоянного дислоцирования, который издавна оперировал в неспокойной местности севернее реки Оранжевой. Народ там подобрался опытный, закаленный в пограничных стычках и карательных походах. Беспощадный, как говорится.
Само собой, никто, кроме командира полка подполковника Бабингтона и нескольких старших офицеров, понятия не имел, что выступление по тревоге и дальний поход на север имеет целью охоту на нескольких «бандитов», если даже назвать их так. Шестьсот солдат регулярной армии против десятка штатских? Чтобы снивелировать столь явное несоответствие цели и средств, приказ в своей письменной части говорил о возможности проникновения на территорию Капской колонии летучих отрядов буров, готовых начать партизанские действия до официального объявления войны. Определенная доля правды в этом была, до десяти тысяч человек под командой главкома армии Оранжевой республики Пита Кронье действительно сосредотачивались для возможно наступления в направлении Мафекинга, и разведка доносила, что не менее двадцати пяти тысяч буров Трансвааля с несколькими десятками пушек готовы к ним присоединиться по первому зову.
Но на этот случай имелось несколько дивизий пехоты и артиллерия, один лишний кавполк погоды не делал. Да и генерал-лейтенант Френч, инструктировавший подполковника, со всеми необходимыми оговорками дал понять, что поимка именно этого «разведывательного отряда» — главное. Причем хотя бы половина людей должна быть взята живьем. Слуги в виду не имелись.
— Выполнение задания прекратите только в случае получения нового приказа за моей подписью. Вам понятно?
— Так точно, сэр.
…Двигаясь форсированным маршем, разведчики полка уже к исходу первых суток обнаружили следы каравана. Остальное было уже вопросом тактики. Подполковник развернул четыре эскадрона во взводные колонны, с километровыми интервалами по фронту. Сеть получилась широкая. При визуальном обнаружении противника достаточно загнуть фланги и выслать парламентеров. Цель скорее всего будет достигнута без напрасного кровопролития. Нужно быть сумасшедшими, чтобы вступать в бессмысленный бой в таких условиях. Если только там не собрались оголтелые самоубийцы. Так при них ведь еще три молодые, по словам разведчиков — очень красивые девушки.
«Интересно будет познакомиться, — подумал Бабингтон. — Не так часто здесь встречаются настоящие дамы из Европы… Разумеется, им будет оказано все подобающее уважение, если только они не сбежали с каторги…»
Впереди линии полка, опережая ее на несколько миль, рассыпным строем двигался взвод конной милиции
[61]
из англичан-африканеров
[62]
, то есть колонистов уже в третьем поколении.
Их и заметил робот-дозорный, как только всадники обнаружились на пределе видимости даже вооруженным глазом. До них было километров пятнадцать, значит — час движения прежним аллюром, размашистой рысью.
Он немедленно доложил о появлении преследователей и занял позицию в неглубокой выемке на вершине холма, или, как они здесь называются, — «купье». Склон холма с юга, откуда приближались кавалеристы, был пологий, но очень длинный, лишенный каких-нибудь естественных укрытий. Атакующим придется трудно. Галопом проскакать даже половину подъема у лошадей не хватит сил, а подниматься в гору шагом под прицельным огнем не решится даже самый отчаянный «джигит».
Для отступления Джонсон присмотрел тянущуюся вдоль обратного ската промоину, глубиной едва по колено, но с флангов она была не видна совершенно, а зайти себе в тыл робот не позволит.
Он выложил перед собой пять магазинов, заправленных патронами с утяжеленными пулями. Для завязки боя хватит. Проверил установки прицела и стал ждать.
— Ну вот, накаркали, — констатировал Шульгин. — К вечеру ложки сильно подешевеют, — вспомнил он к случаю пришедшую на память присказку кого-то из офицеров-рейнджеров. — Значит, предполагаю так. Вперед ехать нельзя. Оторваться, может, и оторвемся, а направление выдадим…
— Кому? — удивилась Лариса.
— Ты же не собираешься перебить абсолютно всех? — сделав большие глаза, спросила Анна. — Кто-то раненым на поле останется, кто-то ускакать успеет. Они и покажут…
— Можно бы и всех, — равнодушно ответила Лариса. — В Гражданскую сильно комплексовали?
— Дискуссии — отставить, Чапай вслух думает, — остановил девушек Шульгин. — Пока ехали, я по сторонам глазами водил. Рекогносцировал, то есть. Полуверстой сзади осталось чудесное местечко, на наш случай приготовленное. Ворочай лошадей, — приказал он вознице головного фургона.
Действительно, для их целей место было исключительно удобное. Здесь влево от намеченного маршрута уходила довольно широкая ложбина, похожая на высохшее русло реки. По самому ее дну журчал совсем жалкий, из последних сил пытающийся выжить ручеек. Вдоль него росла какая-то травка, которую пощипывали немногочисленные мелкие антилопы, размером едва превосходящие обычную дворняжку.
