Я вся обратилась в слух.
Экономка не только предусмотрительна, но еще и бережлива, зажигать свет на всю мощь разрешает лишь в хозяйской части особняка и на кухне, где полумрак не способствует правильному приготовлению пищи. В прочих помещениях ввинчены маломощные лампочки, а уж в подвале почти темнота.
Леню стало клонить в сон, внезапно парень уловил звук шагов и испугался. Неужели Лаура Карловна решила лично проверить, как движется перенос консервов, и сейчас Леня получит пендель. Но уже через секунду парень сообразил: вредная бабка не могла воспользоваться неудобной железной лестницей, и она не станет красться. Лаура шагает по-хозяйски. А еще она, на радость нерадивой прислуге, постоянно что-то бубнит. О приближении бабки горничные узнают заранее, услыхав ее ворчание:
– Безобразие! В центральном коридоре на ковре пятно, а в библиотеке диван не пропылесосили...
Девочки, мирно сидевшие в креслах, вскакивают и принимаются с бешеной скоростью орудовать тряпками и метелками. Когда Лаура предстает перед горничными во всей красе, она видит их при деле и не ругает.
Но сейчас было слышно лишь осторожное и деликатное позвякивание. Леня глянул в дырку между неплотно сложенными упаковками пипифакса и окостенел. По подвалу перемещалась черная фигура в плаще с капюшоном. Рукава хламиды были обшиты по краю бубенчиками. Если шевелить руками, должен возникнуть резкий звон. Но существо не хотело шуметь, шло, не совершая лишних движений. А на шее у него висел барабан.
– Слава богу, меня там не было, а то могла умереть от страха, – честно призналась я.
Леня кивнул.
– Сам еле жив остался. До того я не очень-то верил в Клауса, и вот он, получите, с тамтамом и звенелками.
– Дальше рассказывай! – поторопила я парня.
– Это все, – сказал охранник, – он исчез.
– Куда?
– Фиг его знает! Растворился, – пожал плечами секьюрити.
– Так не бывает, – не согласилась я.
– Ты профессор по призракам? – надулся Леонид. – Хоть одно привидение живьем видела?
– Они все умерли, – попыталась я возразить, – в призрака превращается только покойник.
Леня прибавил шаг.
– Плевать. Дохлый или живой, но он тю-тю. Я зажмурился, посидел, открыл глаза – пусто. Клаус рассыпался на молекулы.
– Значит, человек ушел, – менторски возразила я.
– Нет, это был Клаус, – замотал головой секьюрити. – В подвале сразу серой запахло, как от дьявола!
– Откуда тебе знать, какой аромат испускает Сатана?
– Бабушка рассказывала, – перешел на шепот Леня, – что перед тем, как Сатана приходит или вон убирается, отвратно воняет. Ты в подвал заглядывала? Не в цоколь, а еще ниже?
– Нет, – призналась я, – даже не знала про него.
Леня поставил чемодан на дорожку, я, катившая его велосипед, тоже остановилась. Парень начал меня просвещать.
– Если спуститься на минус первый этаж, там баня, бильярдная и тренажеры, но ими редко пользуются. Герману Вольфовичу врач запретил, Лаура Карловна старая, а Эрика болеет. Михаил, правда, часто в фитнес-зал заглядывает. В общем, парилка стоит пустая и шары гонять некому, разве что доктор, Бруно Леопольдович, балуется. А вот бассейн хозяева посещают, он расположен в правой стороне цоколя. Около спортзала есть небольшая дверка, распахнешь ее, вниз идет железная лесенка. Лаура животных сильнее людей любит, боится, что им жрачки не хватит, вот и забила весь нижний подпол консервами.
– Странно делать в доме два подвала, – протянула я.
Леня подхватил чемодан.
– У богатых свои причуды. Я тут всего год служу и не видел, как особняк строили, но Павел Михайлович, главный по котлам, за прорабом глядел и нам рассказывал, что Герман Вольфович затеял дом ставить на полянке. Не хотел он деревья вырубать, и место нашел хорошее, кусок свободной земли, ни одной сосны или ели. Начали яму под фундамент рыть и наткнулись на каменное основание. Хозяин в архив обратился, выяснил: в Харитоновке раньше стоял барский дом, очень старый, его даже Степан не помнит. Вот почему такая удобная площадка под застройку нашлась. Сначала думали остатки старого фундамента взрывом порушить, а потом решили их частично использовать. Совсем нижний подвал – древний. Там такие каменюки! Умели раньше строить, за много лет ничего не покосило, не повело. Я слышал, в те времена вместо цемента брали яичный белок. А сейчас – стены из картона, потолок тряпичный, живи, как поросенок Наф-Наф и его братья...
Глава 13
Генза с одного раза понял: ему можно капризничать во время еды. Поэтому в обед мой «сыночек» с недовольным фырканьем отверг положенные ему овощи и фрукты, отвернулся даже от сочного манго. Зато рукохвоста привлекла телячья котлетка, и он слопал ее без остатка, а потом принялся благодарно облизывать мне пальцы.
– Надеюсь, у тебя не случится понос, – сказала я, меняя капризнику памперс, – давай договоримся: вечером ты все же осилишь яблоко.
Генза зевнул и закрыл глаза. Все правильно, поел, теперь можно и поспать.
Дверь в комнату приоткрылась, появилась Надя.
– Прости, если помешала, – чуть задыхаясь, сказала она, – но Герман Вольфович напоминает, что ужин сегодня начнется в двадцать один ноль ноль, на час позднее обычного. Ты знаешь, где малая столовая?
– Нет, – ответила я, – пока я ела в своей комнате.
Горничная сложила руки под передником.
– Тебя не предупредили, что по пятницам ужин всегда общий? Это традиция, ее не нарушают. Собираются все, кто живет или гостит в имении. Нужно надеть красивое платье, сережки. Понимаешь?
– Нельзя пропустить мероприятие? – заныла я.
Надежда прислонилась к косяку.
– Можно. Допустим, ты заболела, лежишь с температурой. Ты боишься Германа Вольфовича?
– Нет, просто не люблю семейных посиделок, – призналась я. – Во время таких сборищ непременно кто-нибудь поругается.
– Тебя не тронут, – успокоила новая приятельница, – поешь потихоньку и баиньки. Это большая честь сидеть с Кнабе за одним столом, мне такой не дождаться. Значит, ровно к девяти рули на второй этаж. Поднимешься по лестнице, очутишься в холле со статуями, повернешь налево и дуй до конца. Последняя дверь по коридору – вход в малую столовую. Смотри не опоздай, Герман Вольфович не выносит непунктуальности.
Я лишь вздохнула в ответ. Надя унеслась по своим делам, а я стала разбирать чемодан и поняла, что в нем лежат совершенно новые вещи, не мои: все достаточно скромные, но отличного качества. Больше всего мне понравился светло-серый костюм из шелка, он запросто мог сойти за вечерний наряд. Тот, кто прислал мне гардероб, оказался очень предусмотрительным, не забыл про колготки, нижнее белье и обувь.
Если ваш вес больше восьмидесяти килограммов, вы потратите не один день, носясь по магазинам в поисках шмоток, которые хорошо сядут на фигуру. Платье или блузку с юбкой в конце концов можно найти, а вот с бельем настоящая драма. Красивый лифчик пятого размера столь же редкий гость на прилавках столичных магазинов, как зебра в партере Большого театра.
