– Деточка, это же ужасная привычка – курение!
– Да что в ней ужасного?
– Ты же будешь выглядеть как старуха!
– Не буду, – уверенно бубнила я. Это она выглядит как старуха, а я выгляжу, как...
– Ты просто вульгарна! Как проститутка смотришься с сигаретой.
– А папа как смотрится с сигаретой?
– Он – мужчина. Ему это не так важно. И потом – тебе рожать!
Вот смысл слова «рожать» я не понимала вообще. То есть смысл слов «любовь», «секс» я понимала, но как младший ребенок в семье, который видел грудных детей только на картинке, не связывала одно с другим. И перспектива выглядеть как проститутка меня совсем не пугала. Может, хоть так на меня кто-нибудь обратит внимание. Я прогуляла по улицам Москвы уже почти два года, а со мной так никто и не познакомился. Я не знала, красива я или нет, привлекательна или не очень. Парни моего возраста интересовались исключительно журналами с голыми бабами и Жанкой Смагиной – местной голубоглазой красавицей с пухлыми губками. Я для них не была объектом мечтаний. По крайней мере на тот момент, когда так безвременно покинула стены родного учебного заведения. Да и не очень-то хотелось. Я, конечно, считала себя влюбленной в одного неизвестного красивого старшеклассника, но после ухода из школы как-то подозрительно быстро его забыла. Так, просто сердечная разминка, как я теперь понимаю. А сердце мое трепетало, мир вокруг казался просто сияющим, хотелось настоящей, большой любви с шекспировскими страстями. Так что каждое, даже самое малюсенькое знакомство я тестировала на предмет его потенциальной любви. А вдруг это ОН? Откуда такая тяга поскорее сгореть в огне страсти, я не знаю. Наверное, это гормональное.
– О чем ты думаешь, когда я с тобой разговариваю? Ты вся провоняла сигаретами. Позор!
– Мама, я взрослый человек и сама буду решать, что мне делать.
– Ах ты дрянь, да как у тебя только язык не отсохнет!
Да уж, на эпитеты мать не скупилась. А после того как она, случайно застав меня дома с сигаретой (а кто ее просил приходить с работы на полдня раньше?), попыталась в порыве чувств побить меня веником, я поняла, что трудовой порыв вовсе не избавил меня от проблем с родителями. Я как получала по скандалу в сутки, так и получаю. Ситуация тупиковая. Но однажды она усложнилась тем, что из армии приплыл мой драгоценный братец, Константин Новацкий. Я и до трехлетнего плавания в рядах нашей доблестной армии его не жаловала из-за патологического презрения к моей персоне, а тут и вовсе впала в шок, когда в нашем молчаливо-скандальном доме поселился взрослый грубый мужик, осматривающий меня, как пришедший в негодность товар.
– Ты что, Алиска, думаешь, что с сигаретой кому-нибудь будешь нужна? Да девчонка типа тебя должна целыми днями делать прически и гладить юбки.
– Зачем? – упиралась я.
– Затем, чтобы выйти замуж.
– Зачем?
– Вот ты дуреха. А как же иначе. Ты, в принципе, девка неплохая, ноги, грудь на месте. И может, даже кто тебя и захочет взять, если ты постараешься. Но пока ты красишься и куришь, шанса нет. Ты похожа на вокзальную шлюху. И штаны эти грязные выкинь.
После таких разговоров мне становилось совсем плохо дома. Если бы появился хоть минимальный шанс уехать, я бы, конечно, уехала. Но ехать было некуда, и я свела свое пребывание в квартире к минимуму. Слава богу, у меня имелась своя комната. Если я приходила к двенадцати и уходила в семь-восемь утра, то могла никого вообще не встретить. Так я и передвигалась. Прислушаюсь, нет ли кого в коридоре, и только тогда иду на кухню. Быстро наплюхаю себе еды – и бегом в комнату. Все сигареты, и утренние, и дневные, я выкуривала вне квартиры. На лестнице, в другом подъезде, на другой улице... И на всякий случай зажевывала конфетами. Может, если бы домашние спокойнее отнеслись к моему курению, я бы не была вынуждена тратить столько времени на конспирацию. Может, тогда я больше бывала бы дома. А может, и нет.
Целыми днями я болталась по улицам, не желая видеть родню, и большую часть времени скучала. Никто из принцев со мной не знакомился, тяга к одиночеству начала ослабевать, мне страшно хотелось завести друзей. Вариант дружбы с местными компаниями я не рассматривала. Однажды, когда я бродила по району, пытаясь стрельнуть сигаретку, меня зазвали в одну разношерстную компанию, из которой я знала только Жанку Смагину. Она подошла ко мне и сообщила радостную новость: один их парень страстно мечтает со мной познакомиться. Я, конечно, не слишком-то воодушевилась, представляя себе общий уровень наших мальчишек, но на всякий случай решила пойти (а вдруг это ОН?).
– Ян, познакомься, это Алиса.
– Приветик, – оглядел меня с ног до головы смазливый и высокий Ян. Я видела его раньше, но не знала лично, так как он был почти взрослым – учился в ПТУ и на таких малолеток, как я, не смотрел.
– Здорово, – промямлила я. Ян – это круто. Я бы не возражала, чтобы он был ИМ. Это мечта – пройтись с ним в обнимку, называя его своим парнем.
– Чем занимаетесь? Закурить есть?
Сигареты выполняли среди нас – подростков – коммуникативную функцию. Спросив через плечо: «Курить будешь?» – мы узнавали, свой ли ты, не примешься ли, как все, нудно учить нас жить.
– На, держи. А ты не слишком маленькая, чтобы курить? – спросил Ян, задержав взгляд на моей груди.
– Я совсем не маленькая. Я уже работаю.
– Ого! – присвистнул он.
– Вот тебе и ОГО, – подтвердила я, как бы говоря, что я вполне достаточно взрослая для его внимания. Мы молча докурили, и Ян предложил пройтись.
– Пройдемся?
– Легко! – И мы пошли. Пока шли, его рука заползла змеей на мою талию. Я не возражала, он был слишком красив, чтобы в моей набитой гормонами голове осталась хоть одна мысль.
– Ты мне нравишься, – бросил он, и мы попятились в сторону лавочки в кустах. Там мы обнимались и целовались до вечера. Я была в восторге. Я была в восторге и всю следующую неделю, когда мы ходили в эту самую обнимку по району.
– Надо же, Алиска, как это ты Яна заполучила? – шипели школьные подружки, которых у меня отродясь не было.
– Как-то так. Легко. Дай сигаретку.
– А у нас есть пиво. Будешь?
– Конечно!
Какое-то странное меня охватило чувство. Я никогда не стремилась участвовать в этой бесполезной дворовой светской жизни, и никто особенно меня туда не зазывал, но стоило начать тискаться по кустам с Яном, как я тут же стала своей в этой бессмысленной тусовке. Я как-то не привыкла к такому тупому образу жизни. А через пару недель оказалось, что и в Яне нет ничего интересного, кроме его красивой рожи и страстного интереса к моим девичьим изгибам и округлостям. И вскоре сидение на лавочке в обнимку перестало меня возбуждать. Я подумала-подумала и свела наши контакты к минимуму. Что говорить, я хотела познать жизнь во всей ее полноте. Слетать к звездам, дотянуться до луны. Узнать, что такое настоящая любовь. И слава богу, теперь я поняла, что Ян – это не она. Я возобновила свои гульбища по Москве, пока не произошло одно знаменательное для меня событие. На все знаменательные события моей жизни я просто набредала. В принципе и на Яна тоже, но он не в счет, так как таких ошибок у меня было еще немало. Прогулки по ночным паркам с Колей – администратором в овощном магазине. Он слюняво целовался и рассказывал, что у нас будет наверняка двое детей.
