Но так не должно быть.
Джо вошел с парадного входа с черно-белой вывеской «Институт проблем познания». В вестибюле пахло свежей краской. К доске объявлений были приколоты новые сообщения: информация для жильцов о сдаче комнат, рекламные студенческие скидки, расписание собраний Студенческого союза, объявление о футболе, о заседании общества Гринпис. Висело предупреждение об участившихся кражах на автомобильных стоянках. Выделялся календарь особо важных событий в новом учебном сезоне.
Джо немного приободрился. Он миновал справочное бюро и пешком поднялся на два пролета по бетонной лестнице. Кивком он отвечал на приветствия студентов и преподавателей. Он должен был приступить к работе еще неделю назад, но задержался в связи с поездкой в Лос-Анджелес.
Джо поспешно миновал небольшой холл с маленьким кафетерием, затем пошел вдоль длинного коридора с лекционными залами по обеим сторонам. На каждой двери был номер и специальный паз для бирки с именем, как в морге в Лос-Анджелесе. Студенты пытались оживить мрачный, без окон, коридор, заклеив двери карикатурами, понятными только своим.
Отдел Джо находился в самом конце. Табличка на двери гласила: «Профессор Дж. Мессенджер. Проект АРХИВ».
В своем уютном уголке – на возвышении перед экраном компьютера – сидела секретарша Джо, Эйлин. Приблизиться к ней можно было, только протиснувшись сквозь узкую щель между обшарпанными шкафами для хранения документов. Это была не слишком аккуратная женщина предпенсионного возраста. Ее черные матовые волосы спускались на лоб густой челкой, сзади же были коротко подстрижены. Круглые глаза смотрели сквозь огромные квадратные очки, что создавало у Джо впечатление, будто он говорит с ней через окно. Но он любил свою секретаршу, Эйлин была незаменима в работе.
Секретарша повернулась к Джо и, покачивая головой, словно китайский болванчик, поприветствовала его, как всегда.
– Привет. Хорошо провели уик-энд? – откликнулся Джо.
– Хорошо, спасибо. – Она сняла пальцы с клавиатурах. – А вы?
– Тоже, – ответил Джо уклончиво. – Думаю, особенно хорошо провел его Джек: он был на двух днях рождения, – добавил он.
– Похоже, у него завелось много друзей. – Мимолетная улыбка коснулась лица Эйлин. Затем оно приняло обреченное выражение, с которым секретарша всегда сообщала информацию, независимо от ее содержания. – Профессор Колинсон просил вас соединиться с ним, как только вы придете. Он хочет договориться относительно собрания. Думаю, он послал вам почтовое извещение, но не уверен, что вы его получите.
Конечно, секретарша была права. Подобные собрания с участием вице-президента университета были сомнительным удовольствием. Джо не выносил этого человека.
– Поступившая почта лежит на вашем письменном столе, – доложила Эйлин.
– Спасибо. Кто сейчас здесь? – поинтересовался Джо.
– Только Гарриет и Эдвин.
– А где Дейв? – Дейв Хотон был менеджером АРХИВа и его правой рукой.
Джо заглянул в тесную комнатку рядом с офисом секретарши. Здесь обитали два студента-дипломника: Гарриет Тейт и Реф Пейтель – и ученый-исследователь Эдвин Пилгрим.
В комнате стояли четыре компьютера: «Эпл макинтош» и три терминала, которые могли подключаться или к объединенной университетской сети, или к АРХИВу. На экране «Эпл мака» лениво проплывала рыбка. Два других терминала пустовали. Реф Пейтель уехал на годичную стажировку в Остин, Техас. Джо удивлялся, что до сих пор никто не заменил его.
Гарриет Тейт что-то редактировала на экране. Это была беззаботная по натуре, спокойная и прилежная девушка. Ее легкомысленные кудряшки скорее являлись следствием состояния ее души, нежели усилий, затраченных на прическу. Эдвин Пилгрим сосредоточенно и яростно стучал по клавишам. Взглянув на его экран, Джо с разочарованием обнаружил, что тот увлеченно играет в го – последний крик моды среди студентов-компьютерщиков.
– Привет, ребята! – поздоровался Джо, не выказав Эдвину своего неудовольствия по поводу его занятия. Огорчать его сейчас не имело смысла.
Гарриет Тейт обрадовалась его появлению:
– Привет, Джо. Как уик-энд?
Джо ответил жестом, который должен был означать «так себе».
– А вы? – в свою очередь спросил он Гарриет.
– Мне хотелось закончить одну работу, и я почти все время провела здесь, – охотно ответила девушка.
Пилгрим никак не отреагировал на появление Джо: он не удивился. Это был тип ученого чудака-одиночки с интересами, ограниченными работой и электронными играми. Он часто болел настоящими или мнимыми болезнями, страдал неврозами и аллергиями. Если в офисе кто-то чистил апельсин, он тут же уходил на несколько часов, жалуясь, что этот запах нарушает химический баланс его мозга.
Пилгрим был человеком хрупкого телосложения, его худое лицо имело склонность мгновенно покрываться пятнами. Глаза обычно смотрели равнодушно, но, если он сердился, что случалось довольно часто, они безумно сверкали, излучая агрессию. Лоб был высоким и ясным. Рыжие пряди волос едва прикрывали лысеющий череп. Одевался Эдвин всегда одинаково: в красную куртку на металлической «молнии», белую нейлоновую рубашку, серые фланелевые брюки и легкие парусиновые туфли на резиновой подошве. Плюс ко всему этому при нем всегда был неизменный рюкзак. Обычно Эдвин Пилгрим вел себя недружелюбно и не располагал к общению.
Этот человек одновременно и привлекал, и раздражал Джо. Он считал, что среди людей компьютерного мира подобные Эдвину наиболее интересны. Совершенно не приспособленные к обычной жизни, они могли играть главную роль в электронном виртуальном мире. Здесь они становились героями, полубогами, даже легендами. Неотделимые от компьютеров, они могли сорвать свои биологические оковы и воспарить в киберпространстве.
Пилгрим был бесспорным гением компьютерного программирования. Он обладал способностью решать в уме множество задач одновременно. Только он мог перевести идеи Джо в высокоэффективные программы. АРХИВ был изобретением Джо, но именно Эдвин Пилгрим произвел тщательные расчеты, на основе которых строился этот проект.
Они были единомышленниками не только в науке. Оба разделяли общую философию АРХИВа, хотя пришли к ней разными путями. Джо видел в АРХИВе ключ к бессмертию, а Пилгрим – потенциальную возможность уйти от человеческой формы жизни. Его не удовлетворяло собственное слабое тело, по вине которого почти все детство он провел в постели. На детской площадке его дразнили, что породило недоверие к людям, которое постепенно переросло в глубокое желание в конце концов заменить их машинами.
Джо отпер свой офис, вошел туда и повесил макинтош на дверь с внутренней стороны. Университетские офисы обычно похожи на свалку разнокалиберной мебели и потертых ковров. Однако Джо позволил себе некоторую роскошь. Получив макартуровскую премию «Гений» в двести тысяч долларов, он частично истратил ее на оборудование своего офиса. Теперь в помещении было удобно и даже приятно проводить долгие часы. Здесь стоял большой письменный стол из тикового дерева, крутящееся рабочее кресло и кресло для отдыха. Для студентов предназначались две приличные софы, пол покрывал толстый ковер. На втором письменном столе разместился терминал «Сан».
