Умрет через 24 часа.
Было половина шестого.
Умрет через 24 часа.
Полдесятого в Лос-Анджелесе.
Умрет через 24 часа.
Лос-Анджелес.
Имя города возвращалось снова и снова, будто ноющая боль. С этим словом являлось и видение. Ужасное зрелище полуразложившегося тела его отца. Самодовольное лицо человека в морге графства Лос-Анджелес, следователя.
Говард Барр.
Он вспомнил имя этого человека. И удивился, почему вдруг подумал о нем. Почему вдруг вспомнилась его приятная внешность, загар, волосы, чуть редеющие спереди и длинноватые сзади, холеная козлиная бородка, блестящие мокасины, фырканье по поводу крионики. Пижон.
И вид тела отца, когда Говард Барр вытащил металлический поддон из ячейки холодильника морга.
При этом воспоминании Джо резко выпрямился и сжал кулаки. Еще одна соломинка. Еще одна паршивая хилая соломинка, но он теперь готов был схватиться за что угодно. Он поднял трубку и позвонил в международную справочную. Телефонистка дала ему код и номер.
Ответил коммутатор, и ему пришлось подождать. Минуту спустя он услышал голос заместителя суперинтендента морга графства Лос-Анджелес:
– Барр слушает вас.
Джо представился и напомнил, при каких обстоятельствах они встречались.
– Да, да! Я помню, профессор Мессенджер! – сказал он с наигранной теплотой. – Как поживаете?
– Отлично, – ответил Джо.
– Это замечательно, – сказал Барр, простирая свою учтивость еще далее. – Так чем я могу вам помочь?
– Когда я приходил к вам, у вас был тогда список всех… э… покойников, забранных вами из «Крикон корпорейшн», не так ли?
– Именно так.
– А этот список, случайно, не сохранился?
Барр, казалось, обиделся.
– Профессор Мессенджер, в нашем отделе ничего не делается «случайно». Через наш офис проходят восемнадцать тысяч смертей в год, и у меня есть записи начиная с первых лет этого века с данными на всех и каждого из умерших, в том числе и о том, где покоятся их останки. Хранить эти записи требует от меня федеральный закон Соединенных Штатов.
– Так не могли бы вы мне помочь? Мне хотелось бы знать, не было ли среди тех останков, которые доставили вам из «Крикона», тела некой Сьюзен Роуч?
– Сьюзен Роуч? У нас таких довольно много, я имею в виду тараканов.
[9]
– Он коротко хохотнул. – Полагаю, что смогу найти для вас эту информацию. Если я не ошибаюсь, ваш папочка начинал всю эту затею?
– Да, – сдержанно ответил Джо.
– Все они заплатили по сто двадцать пять тысяч баксов. Скажу вам, если бы у меня было сто двадцать пять тысяч на похороны, я потратил бы их при жизни. Ваш папочка, по-видимому, умер богатым человеком! Сьюзен Роуч… Если вы оставите мне адрес, я напишу вам.
– В настоящее время… – Джо замялся. – Это действительно срочно. Есть ли шанс, извините за неточное слово – э… возможность посмотреть эту информацию, пока я на проводе?
– Конечно, если вы не положите трубку в ближайшие три-четыре часа. Дело в том, что на подходе четырнадцать тел погибших в большой дорожной катастрофе, и у меня не будет возможности рыться в записях немедленно. С вашего позволения, я запишу ваш номер и позвоню вам, как только смогу.
– А я могу перезвонить вам?
– Послушайте, профессор Мессенджер, я собираюсь сделать вам одолжение, делать которого не обязан, и не хочу, чтобы мне при этом мешали. Порядок дня устанавливаю я, о'кей? Я уверен, что город Лос-Анджелес не разорится, если я раз позвоню в Англию. Так вы даете мне свой номер?
Когда Барр положил трубку, Джо позвонил Дейву Хотону в университет, чтобы узнать, что, собственно, произошло с АРХИВом. Хотон ответил, что точно не знает, но предполагает: виноват скачок напряжения, возникший в результате аварии на местной подстанции.
Джо воздержался от комментариев, он уже решил попробовать разобраться в этом сам.
Он заглянул в спальню, чтобы проверить, как дела у Карен. Она сидела и читала роман Маргарет Этвуд. Он поцеловал ее в щеку.
– Как ты себя чувствуешь?
Она подняла руку и обняла его, с мольбой глядя в его глаза.
– Есть что-нибудь, Джо-Джо?
Он покачал головой:
– Ничего.
Она заслуживала лучшей судьбы. И он должен ей помочь. Сегодня вечером он пойдет в университет и обследует все внутренности АРХИВа. Он отыщет то, что там скрывается; как угодно, даже если ему придется просеивать информацию голыми руками, даже если для этого понадобится разобрать машину чип за чипом.
Зазвонил телефон, и он снял трубку. Карен подняла голову, в ее глазах загорелась надежда. Он услышал шипение дальней связи и с удивлением понял, что это тот звонок, которого он не ожидал так скоро.
– Это Барр, офис коронера Лос-Анджелеса.
– Подождите секундочку, мистер Барр, – возбужденно откликнулся Джо. – Я только перейду в свой кабинет… Привет. Спасибо, что перезвонили.
Барр не стал тратить время на любезности.
– Сьюзен Луиза Роуч, умерла от грамнегативной септикаемии – что мы называем синдромом токсического шока. В госпитале Сент-Джон, Санта-Моника, двенадцатого мая 1974 года. Это ваша Сьюзен Роуч?
У Джо забилось сердце.
– Да, похоже, что это она.
– Так вот, похоже также, что есть шанс получить назад ее деньги.
– Что вы имеете в виду?
– Она помещена на… э… крионическое сохранение в корпорации «Крикон» двенадцатого мая 1974 года. Но была изъята двенадцатого сентября 1987 года и перенесена в помещение Фонда продления жизни. Вы что-нибудь слышали о нем?
– Конечно, это другая крионическая организация, очень хорошо финансируемая. Она находилась в Лос-Анджелесе, но ее переместили в Денвер, мотивируя это тем, что куда надежнее поддерживать долговременное сохранение вдали от зоны землетрясений. – Нервы Джо буквально звенели от напряжения. – У вас есть еще какая-нибудь информация?
– Нет. Это все. Похоже, что Сьюзен Роуч удалось вовремя смыться. Детка избежала судьбы худшей, чем смерть.
Он захихикал над своей шуткой.
Джо не поддержал его.
75
Флойд Пуэбло взглянул в окно офиса. Беспорядочно разбросанные приземистые конторские здания и жилые дома, неряшливые коробки многоквартирных новостроек и огромные рекламные щиты громоздились на сравнительно небольшом плоском пространстве.
Вокруг, насколько он мог видеть из окна, не было построек старше десяти лет. Печать вечности лежала разве что на гряде скалистых гор, когда она не была скрыта серо-коричневым смогом, поглотившим горизонт. А поглотил он его несколько дней назад и держался до сих пор. Иногда тут бывало даже хуже, чем в той адской дыре, откуда он перебрался сюда.
