– Блейк, что ты знаешь об интеллектуальных препаратах?
– Интеллектуальных?
– Разве они не так называются? Интеллектуальные пилюли…
Вытирая полотенцем волосы, Блейк уточнил:
– Ты говоришь о тех, что активизируют деятельность мозга, типа пирацетама, сульбутиамина. ДХЕА?
– Ага, о нейротрансмиттерах в том числе.
– Поговори об этом с Венсесласом, он большой знаток, такие пилюли он использует в тестах с Амандой.
– А как ты считаешь, – спросил Джо, – нейротрансмиттеры могут возбуждать каждый отдельный нейрон мозга?
Блейк непонимающе уставился на Джо:
– О чем это ты?
Блейк часто общался с собеседниками несколько снисходительно, даже пренебрежительно. За годы их знакомства Джо свыкся с этим, и все же иногда такая манера выводила его из себя.
– Если бы удалось возбуждать каждый отдельный нейрон, то можно было бы ввести мозг в такое состояние, при котором стала бы возможна загрузка или подкачка информации.
– Не понимаю… Как ты себе это представляешь? – Стоя перед зеркалом, Блейк изучал свою мощную грудь и плоский живот, прощупывал, не отложился ли жирок.
– Когда тебе нужно прочесть компьютерные файлы, ты вызываешь их и просматриваешь. В этом режиме ты можешь что-то дописать, стереть, скопировать, сделать запись и перезапись. Правильно?
– Но это же элементарно, Джо. Неужели до тебя только что дошло?
Джо не обратил внимания на это едкое замечание.
– Если у тебя имеется нейротрансмиттер, способный возбудить активность нейронов, то ты можешь создать ситуацию, при которой информация будет кодироваться в группе нейронов или синапсов, так?
– Безусловно, Джо, мозг так и работает. В нейронаучном детском саду этому учат в первое же утро. – Блейк вытащил из нарядной кожаной косметички дезодорант и тщательно побрызгал подмышки.
Джо проигнорировал и этот укол.
– Как ты думаешь, если к нейротрансмиттеру добавить радиоактивные изотопы, используя достаточно мощный сканер, можно ли прочитать то, что происходит в мозгу?
– В прошлом году Венсеслас проводил подобные опыты с Амандой, – сказал Блейк, присыпая грудь тальком.
– Но Аманда – не живой мозг.
Джо взглянул на часы: десять минут третьего. Утро кончилось. Сначала была лекция, потом консультация. А потом появился Блейк, и они пошли на корт. Сейчас Джо был озабочен – как бы уединиться в своем кабинете и позвонить Джулиет. Однако он прекрасно знал, что Блейк собирается, как обычно, пойти вместе в общую комнату, чтобы перекусить.
– Думаю, ты должен поговорить с Венсесласом, – сказал Блейк.
– Да, пожалуй, – пробормотал Джо, натягивая вельветовые брюки. – Да, между прочим… У меня появилась новая студентка, которая интересуется криоконсервацией.
Блейк надел поверх черной водолазки толстый серый пуловер.
– В каком смысле?
– Она подписала договор с «Крионитом».
– С «Крионитом»? Должно быть, очень разумная девушка. Как ее зовут?
Джо старался не выдать своего интереса.
– О… э… – Он сделал вид, что забыл имя девушки. – Ах да, Спринг, Джулиет Спринг.
Блейк покачал головой, глядя на свое отражение в зеркале, потом похлопал по щекам ладонями, чтобы появился румянец. Он постоянно проделывал эту процедуру, ужасно раздражавшую Джо.
– Да, да, припоминаю… У нас подписано восемьдесят семь договоров. Неплохо, а? За прошлый год количество удвоилось.
– Ты встретил ее на прошлой неделе, когда она приходила ко мне. Ты привел ее ко мне в кабинет.
Блейк наклонился ближе к зеркалу и принялся расчесывать свои длинные темные волосы.
– Рыженькая такая? Так это была она?
– Ага.
– А она ничего! С такой, как она, я бы не прочь провести вечность. Когда она приступает? Я поговорю с ней.
Интерес Блейка к Джулиет заставил Джо ревновать, он уже пожалел, что упомянул о ней.
– Вероятно, со следующей недели. – Джо наблюдал за лицом Блейка и отметил его возросшую заинтересованность. – Очень хорошо, что вам удалось удвоить количество пациентов. Я этого не знал, – попытался он сменить тему. – Я считал, что британцы по-прежнему неодобрительно относятся к идее криоконсеварции.
– Результаты интересные, Джо. Мы, как и раньше, собираемся раз в месяц, в воскресенье, по утрам. Тебе бы снова присоединиться к нам, ты ведь уже давно у нас не был…
Незадолго до трагедии, произошедшей с его отцом, Джо окончательно утратил интерес к вопросам криоконсервации, потому что не видел перспектив этой работы; он полностью сосредоточился на АРХИВе.
– Что за результаты?
– Кое-что любопытное по витрификации, – с таинственной улыбкой сообщил Блейк.
– Да?..
– Ну, пока не очень много, но ты все же взгляни. О'кей?
– Посмотрю, – кивнул Джо.
– Что у тебя за странный интерес к интеллектуальным пилюлям?
Не желая выслушивать новые насмешки Блейка, Джо решил умолчать о своем экспериментировании со сканером.
– Я думаю, что они, возможно, будут способствовать работе АРХИВа…
– Ты хочешь ввести их в его живые нейроны?
– Можно попробовать.
– После каникул получены какие-нибудь новые результаты с АРХИВом?
– Да, было кое-что интересное, но до каникул. Мы добились некоторого реального прогресса в увеличении емкости запоминающего сердечника. В настоящее время мы имеем виртуальную память, емкость которой превышает человеческую приблизительно в семь раз.
– И все-таки, даже при такой мощности, вы находитесь где-то между тараканом и мышью, так?
Джо нехотя кивнул:
– К сожалению, так.
АРХИВ мог запомнить и воспроизвести объем информации, эквивалентный разуму семи человек, но пользовался этой информацией весьма ограниченно, хотя прогрессивные изменения происходили.
– Однако с каждым днем он становится все разумней, даже сам обучился разной ерунде… То есть с биологической частью у нас все отлично, наблюдается прогресс.
– А в подкачке информации от людей есть успех?
Джо сложил в спортивную сумку влажные после игры тенниску и шорты, сверху сунул кроссовки и застегнул «молнию».
– Нет, – ответил он, – никакого.
Блейк положил руку ему на плечо:
– Все еще переживаешь за своего старика?
Джо с мрачным видом кивнул.
– Знаешь, у меня такое чувство, будто с ним умерла… какая-то часть меня самого, – проговорил Блейк.
