Набирая номер, Фрэнни гадала, связан ли необычно ранний уход Споуда со звонком Фиби. Какова бы ни была причина, она обрадовалась, что его здесь нет и он не услышит ее разговор.
– Фрэнни? – Голос Фиби звучал нетерпеливо.
– Извини, мне только сейчас передали твою просьбу.
– Слушай, я сейчас не могу говорить. Мы можем встретиться сегодня вечером?
– Нет. Никак не получится. Может быть, завтра в обед?
– Тоже не выйдет, у меня встреча. А может, завтра вечером? Мы можем пойти ко мне домой и поужинать.
– Да… я думаю… наверно, – произнесла Фрэнни, не желая занимать вечер на случай, если Оливер пригласит ее куда-нибудь. – Где ты живешь?
– В Клэфеме. Тетфорд-авеню.
– Я знаю, где это. Всего несколько кварталов от меня.
Фиби не отреагировала на ее слова.
– Это очень важно, Фрэнни, действительно важно.
– Не волнуйся, я приду. Во сколько?
– Около семи.
– Хорошо.
– Дом тридцать восемь. Квартира три.
Фрэнни записала.
– Тебе что-нибудь говорит число двадцать шесть, Фрэнни?
Она задумалась на мгновение.
– Нет, а что? – И услышала, что кто-то нетерпеливо зовет Фиби.
– Слушай, мне надо бежать. На всякий случай остерегайся этого числа.
– Остерегаться? Что это значит? – Фрэнни снова расслышала нетерпеливый возглас.
– Увидимся завтра. В семь. – И Фиби повесила трубку.
15
После полудня дождь временами прекращался, и мокрые улицы блестели под темнеющим небом. На часах было без пяти семь. Фрэнни в плаще терпеливо стояла у музея. Час пик заканчивался, и поток машин редел, но в воздухе Грейт-Рассел-стрит все еще висели тяжелые клубы выхлопных газов. Раздался пронзительный автомобильный гудок, и к тротуару с ревом подкатил автомобиль Оливера.
Она забралась внутрь, Оливер извинился за опоздание, сказав, что застрял в пробке из-за какого-то митинга, а потом поцеловал ее так, что у нее перехватило дыхание и кровь прилила к лицу.
– Ты выглядишь великолепно, – заявил он.
– Ты тоже не так уж плох. – Она оценила его светло-голубую рубашку и оранжевый галстук в полоску.
Фрэнни поцеловала костяшки его пальцев, и они посмотрели друг другу в глаза; мотор деловито урчал. Оливер выглядел умиротворенным и уверенным в себе, беспокойные морщинки, избороздившие его лицо после уик-энда, разгладились.
– Я скучал по тебе, – произнес он.
– Я тоже. – Она знала, что они стоят на виду у всех, кто выходит из музея, но это ее не волновало.
– Эдвард пошел в школу? Все о'кей?
– Да, и казался очень счастливым. – Он поднял палец. – Мне пришлось дать торжественное обещание, что ты будешь в Местоне в субботу, когда он приедет на уикэнд. – Он склонил голову набок и улыбнулся. – Возможно это?
На мгновение печаль по Меридит и недоумение по поводу слов Фиби оставили Фрэнни. Она обвила Оливера руками, опьяненная его искренней теплотой.
– Думаю, это можно будет устроить, – мягко сказала она.
– Как укусы?
– Немного побаливают, но уже гораздо меньше.
Оливер пристроился в поток уличного движения. Фрэнни откинулась на спинку сиденья и спросила:
– Эдвард каждые выходные приезжает домой?
– Да, в субботу после обеда.
– Ты, наверно, скучал по нему сегодня?
– Так как я в понедельник и вторник отсутствовал на работе, сегодня мне пришлось серьезно взяться за дело, и у меня просто не было времени думать о нем.
– И чем ты сегодня занимался?
– Анализировал и обсуждал статистику дорожных происшествий.
Он вел машину агрессивно, на огромной скорости, и Фрэнни подумала, что занятия статистическим анализом ни на йоту не изменили Оливера.
– А для чего это нужно?
– Банк занимается перестрахованием страхователей автомобилей. Нам необходимо принимать решения, основываясь на статистике. – Он знал, о чем она подумала, и замолчал, перестраиваясь в другой ряд. – Как прошли похороны?
– Мрачно. Ее муж держится очень хорошо. Думаю, шок наступит позже.
– Ты вернулась вчера вечером?
– Да. И сегодня мне сообщили хорошую новость на работе. Я буду заниматься новой выставкой, я очень довольна.
– Отлично! Ты молодец!
– По-моему, мне просто повезло. И кстати, я столкнулась с одним довольно интересным совпадением. Это касается твоей семьи, – неуверенно проговорила она.
– Да?
Она рассказала ему про бронзового тигра, но не упомянула, что укололась об него.
– Четырнадцатый маркиз. Уильям Халкин, – задумчиво произнес Оливер. – По-моему, он имел отношение к Ост-Индской компании. И к нашей политике в Индии. Он подарил музеям довольно много произведений искусства.
– А знаешь, когда я увидела эту фигурку, она мне показалась немного жуткой. Похоже, твоя боязнь совпадений начала передаваться и мне. – Ее бросило вперед, когда Оливер резко затормозил у светофора, и ремень безопасности врезался в тело.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты помнишь, по пути в Лондон мы видели аварию?
Он кивнул, выражение лица стало серьезным.
– Ну вот, и как только я вернулась домой, зазвонил телефон и мне сообщили это ужасное известие о Меридит. После твоих слов о том, что совпадения всегда что-нибудь означают, я подумала, что здесь замешано что-то сверхъестественное.
Вспыхнул зеленый свет, и Оливер двинулся с места, на этот раз несколько медленнее.
– Меня тоже в воскресенье вечером ждали не слишком хорошие новости, я не стал говорить тебе по телефону. Чарльз позвонил и сообщил, что еще шесть коров заражены вирусом, и ветеринар запретил нам продавать молоко, пока стадо не выздоровеет.
– Ты много теряешь из-за этого?
Впереди на Черинг-Кросс-роуд движение застопорилось, образовалась пробка. Оливер остановился позади такси, высаживающего пассажиров.
– Да, и страховка этого не покрывает.
– Может быть, гомеопатия, которую вы хотели попробовать, поможет?
– Может быть, – произнес он без особой уверенности в голосе.
Они обогнули Трафальгарскую площадь и очутились на Пэлл-Мэлл. Оливер притормозил, отыскивая место для парковки, и, развернувшись, поставил машину. Фрэнни получила огромное удовольствие от прогулки вдоль белой Георгианской террасы, рука об руку с Оливером, она любовалась последними лучами заходящего солнца, которые пробивались сквозь листву деревьев.
