Ария сняла длинный плащ, развязала веревку, которой подвязала юбку, и юбка упала до пола. Она была сшита из дешевого белого атласа, туго обтягивающего бедра. Разрезы — от бедер до пола — были обшиты тремя рядами пышных нейлоновых оборок в фут шириной, которые искрились красными и белыми блестками так, что рябило в глазах. Короткая кофточка-топ из белого атласа, без рукавов, оголяла живот. Красная атласная лента охватывала талию, надетые отдельно пышные рукава состояли из трех рядов сборчатого нейлона, щедро усыпанного блестками.
На руках у нее были безвкусные красные браслеты — от запястья и почти до локтя. На шею она надела пятнадцать ниток стеклянных бусин, которые свисали почти до талии.
Но головной убор затмил все — это было чудовище из пяти нейлоновых цветов шириной в семь дюймов и картонного полумесяца, обтянутого парчой с блестками и торчащего на верху тюрбана из белого атласа. Сережки были пришиты к тюрбану.
— Ну, с Богом! Теперь попробуем напялить на тебя это гнездо для бегемота, — сказала Долли. Она уже взяла тюрбан, но потом застыла на месте, услышав звук спускаемой воды. — Я не заметила… — пролепетала она с несчастным видом.
Из кабинки вышла хорошенькая женщина — высокая, стройная, с темно-каштановыми волосами, одетая в шикарное элегантное черное платье. У нее была прекрасная кожа, так что трудно было определить ее возраст.
Обе они — и Долли, и Ария — стояли как вкопанные; Долли — с тюрбаном над головой Арии.
— Сегодня вечером будет шоу? — спросила женщина.
— Экспромтом, — ответила Ария.
— О-о! Могу я вам помочь? — спросила она Долли, глядя на тюрбан.
— Конечно.
Женщина убрала волосы Арии назад и быстро посадила тюрбан на место.
— Очень тяжелый?
— Терпеть можно, — ответила Ария. — Думаю, я готова.
— Ох, нет, моя дорогая, — сказала женщина. — Ваш грим не совсем готов; лицо теряется среди блеска. У меня есть с собой кое-какая косметика. Можно мне вам помочь?
Ария послушно села у зеркала, и женщина приступила к делу.
— Я не собиралась подслушивать, но, по-моему, здесь замешан мужчина.
Ария ничего не ответила, но Долли понесло.
— Это ее муж… Он… ну, в общем, этого сукина сына видели с другой женщиной, и мы с Арией решили отплатить ему и его матери.
— Его матери? — удивилась женщина.
— Она — вся из себя янки-сноб, приехала сюда, чтобы утереть нос своей невестке, и Джей-Ти ведет себя так, будто у Арии нет ничего в голове, будто она так бестактна, что может…
— Долли, — предостерегла ее Ария.
— Понимаю… — сказала женщина, отступая, чтобы видеть лицо Арии. — Теперь, думаю, гораздо лучше. Послушайте, а почему бы не дать женщине еще пять долларов, а потом я уговорю оркестр сыграть разбитной мотивчик, и вы появитесь с шиком.
— Вы ужасно добры… — смущенно проговорила Ария.
— У меня была свекровь и есть муж. Никогда даже и не думайте спускать мужчине измену. Надеюсь, он здорово сядет в лужу и вы зададите ему хороший урок. Мне почему-то кажется, что он больше не будет вами пренебрегать. О, чуть не забыла: что попросить сыграть?
— Я знаю слова «Чика-чика-бум-чик», «Тико-Ти-ко» и «А-я-я-й, ой-ой-ой, ты такой симпатяга».
— Мои самые любимые, — сказала женщина, и все они засмеялись. — Подождите, пока не услышите музыку.
Ария подождала, пока оркестр поиграет пару минут, прежде чем выйти из туалета. Она тренировалась целыми днями и видела фильм с Мирандой четыре раза, так что, когда она вошла в бальную залу, мягко освещенную, полную чопорно одетых матрон, и услышала тихие разговоры и вежливый жеманный смех, она была Кармен Мирандой.
Она говорила со знойным испанским акцентом и бурно жестикулировала, пробираясь сквозь ошеломленную толпу.
— Вы такой видный мужчина, — сказала она одному адмиралу, чмокая его в щеку. — И умный. Смотрите, сколько у него на груди звездочек! — подмигнула она обалдевшей адмиральской жене.
Один за другим гости оборачивались, и в конце концов все уставились на нее. Она плюхнулась на колени к капитан-лейтенанту и стала игриво двигать задом туда-сюда.
— Хотите «Чика-чику-бум-бум»?
— Юная леди! — изумился мужчина. — Вас сюда приглашали?
— У-у-ух, да, — ответила она чуть визгливым голоском. — Я — ж-жана ба-алыного человека.
— Чья? — рявкнул мужчина. Он пытался спихнуть ее с колен.
— А-а вон он. Правда, душка?
Джей-Ти смотрел на все это и веселился, понятия не имея, кто эта женщина.
— О господи! — У него отвисла челюсть, когда он понял, что это — Ария. Он стремительно понесся через зал и стащил Арию с колен капитан-лейтенанта.
— Я прошу прощения, сэр, — сказал Джей-Ти. — Я даже и не знал, что она… я имел в виду…
— Кажется, вам нравятся женщины в красном, — проговорила Ария — так, что только он мог слышать. — Может, эта краска слишком бледная по сравнению с той, которой пользуется она?
Она повернулась к толпе.
— Он — та-акой важный, правда? Такой… — она округлила глаза, выпятила грудь, а потом прижала одну свою оголившуюся из разреза ногу к его бедру и поехала задом вниз по его ноге.
— У-у-ух! — взвизгнула она.
— Лейтенант Монтгомери! — заорал адмирал.
— Да, сэр, — слабо ответил Джей-Ти.
— Ох, я так хочу видеть е-вв-о мамулечку, — сказала капризно Ария. Она внезапно вырвалась из рук Джей-Ти и вильнула бедрами под носом у капитана. — Мущ-щины могут быть такими жестокими, правда?
— Я — мамулечка Джарла, — услышала она голос у себя за спиной.
Ария обернулась, и лицо ее вытянулось. Это была женщина из туалета.
— О Господи! — сказала она, впервые упоминая имя Господа всуе. — Я… я… — еле выдавила она. «Я хочу умереть, — думала она. — Пожалуйста, Господи, порази меня насмерть!»
Миссис Монтгомери потянулась и поцеловала Арию в щеку.
— Не сдавайся! — прошептала она. Она повернулась к остальным. — Моя невестка и я хотим спеть вам песенку. Джарл, будь добр, дай мне свой перочинный нож.
— Мама, я отвезу вас обеих домой.
— Да, лейтенант Монтгомери, думаю, это будет разумно, а завтра утром я жду вас у себя в кабинете, — сказал адмирал.
— Да, сэр, — Джей-Ти резко отдал честь и твердо взял Арию за руку.
— Трусиха! — сказала Арии миссис Монтгомери, когда ту потащили к выходу.
Ария вырвалась.
— Он — тиран, правда? — сказала она громко. — Он заставляет меня мыть тарелки, драить полы, скрести ему спину, но никогда не дает мне петь.
Несколько человек засмеялись.
