Конрад провёл тыльной стороной ладони по губам.
— О-опусти руки.
Прислонившись спиной к стене, Наоми убрала одну руку, затем другую, и подняла их над головой. Руки Конрада непроизвольно сжимались и разжимались, будто в своём воображении он сжимал эту великолепную грудь. Ничто на свете, казалось, не могло заставить его отвести взгляд. Красные глаза мужчины тлели, как горящие угли в золе. Наоми пришла в трепет, заметив, как едва уловимым движением он прошёлся кончиком языка по клыкам.
— Ты думал, я блефовала?
Словно лишившись дара речи и не в силах оторваться от представившегося ему зрелища, вампир лишь коротко кивнул в ответ.
— Я никогда не блефую. Если требуется обнажить моё тело, чтобы доказать, что ты можешь меня видеть, тогда смотри вдоволь, Конрад, — когда он, наконец, взглянул Наоми в глаза, она склонила голову и послала ему кокетливую улыбку. — Но почему ты игнорировал меня?
— Потому что ты не ре… ты не была реальной, — ответил Конрад и поморщился, словно нашёл свой ответ идиотским.
Он думал, что она галлюцинация. Бедный вампир! Он игнорировал её, потому что пытался сохранить остатки самого себя.
— А ты хочешь, чтобы я была реальной? — отпорхнув от стены, Наоми медленно направилась к мужчине, не отпуская его взгляд. Казалось, он даже не заметил, что неосознанно двинулся ей навстречу и вышел из под льющейся воды. — Меня зовут Наоми, — промурлыкала девушка.
— Наоми, — повторил он рассеянно, — неужели ты совсем не испытываешь смущения?
Девушка покачала головой, разметав волосы по плечам и груди. Несколько локонов скользнули к её соскам, и это зрелище вновь приковало взгляд вампира.
— Довольно трудно заставить себя испытывать сожаления по поводу содеянного, когда мой вампир одаривает меня взглядами, от которых пальцы ног загибаются от удовольствия.
Конрад громко сглотнул.
— Я заставляю твои пальцы загибаться от удовольствия?
Она кивнула и тут же спросила:
— Позволишь присоединиться к тебе?
— Почему ты этого хочешь? — недоверчиво нахмурился Конрад.
— Потому что в настоящий момент кроме тебя ничто на свете для меня не имеет значения, — честно призналась Наоми.
Полуобнажённая призрачная женщина с высокой, пышной грудью желала присоединиться к нему в душе.
А Конрад понятия не имел, как в таком случае следовало себя повести. Вампир покрылся испариной и заскрежетал зубами. У него не было подобного опыта, и он не знал, что полагается делать в такой ситуации.
Конрад родился и вырос в чрезвычайно консервативной среде. За всю свою взрослую человеческую жизнь он ни разу не представал ни перед одной женщиной раздетым, и уж точно ни перед одной не мылся.
А теперь эта призрачная девушка невозмутимо стоит перед ним, облачённая лишь в чулки, подвязки и невероятно сексуальные трусики, плотно облегающие роскошную округлость её попки блестящим чёрным кружевом. А её величественная грудь гордо выставлена напоказ.
«Она ведёт себя столь непосредственно, словно мы муж и жена. А я даже не знаю её полного имени».
Не удержавшись, Конрад окинул очередным жадным взором тело девушки. Наоми оказалась удивительно хорошо сложена, с сильными, стройными ногами и изящными гибкими формами. Это было тело танцовщицы, поражавшее мягкими изгибами бедёр и такой тонкой талией, которую он с лёгкостью мог бы обхватить руками.
И эта грудь…
Конрад тряхнул головой. Она слишком хороша. С чего вдруг полуобнажённой красавице заглядывать к нему в душ? Совершенно случайно появляться в его жизни? Это никак не вязалось со всем тем, что происходило с Конрадом на протяжении целых столетий. С его-то удачей.
— Скорее всего, ты не реальна.
Она лишь ухмыльнулась в ответ, и Конрад в очередной раз проклял себя за свою неотёсанность. Как же ему не хватало той лёгкости, с которой Мёрдок умел обращаться с женщинами. Хотя ещё в ранней юности он уже знал, что напрочь лишён какого-либо обаяния, сейчас Конрад, как никогда прежде сожалел об этом.
— Тебе часто мерещатся вещи, которых не существует? — спросила Наоми.
— Каждый день, — отозвался он. «Но что, если она реальна?..» — Входи. Если хочешь.
Не сводя с него взгляда, девушка полетела по направлению к Конраду. У неё были синие, тлеющие страстью глаза. Они всё понимали. Гипнотизировали. Мужчина против собственной воли потянулся навстречу.
Едва Наоми впорхнула в душевую кабину, тысячи мельчайших электрических разрядов заискрились вокруг неё, словно сверкающий ореол, не позволяющий воде намочить девушку.
Это был сон… эротический сон. Неужели это действительно он, Конрад, абсолютно голый в душе с полуобнажённой танцовщицей? Нужно только расслабиться и получать удовольствие.
Только, чёрт возьми, как? Он не испытывает сексуального возбуждения. Он не способен к эрекции. И она… она — призрак!
Тем не менее, Наоми это всё, казалось, не останавливало. Конрад никогда ещё так отчётливо не ощущал исходящую от неё силу. Призрачная девушка буквально излучала энергетические волны, перетекавшие от неё к вампиру и обратно.
— У le dfiment великолепное тело, n`est-ce pas
[30]
? Ты такой сильный, мужественный.
Затылок Конрада привычно заныл.
— Не зови меня так больше.
— Значит, помимо прочих языков, ты говоришь и по-французски? — удивилась Наоми и, когда он лишь коротко кивнул в ответ, продолжила:
— Что ж, как же мне тебя называть в таком случае? Конрад Неистовый? Или Конрад Безумный? А может, я могла бы называть тебя «Мой вампир»? — проворковала девушка ещё более ангельским голосом. — О, кажется, последнее тебе пришлось по душе.
Она будто видела его насквозь, и Конрад не представлял, как ей это удавалось.
— Ну, раз ты можешь слышать меня и видеть, я хотела бы выяснить и всё остальное. Быть может, я смогу… возможно, я могла бы прикоснуться к тебе? — прошептала Наоми, и в её голосе вдруг проявилась такая пронзительная тоска, что Конрад невольно содрогнулся. — Видишь ли, я ничего не чувствую. Мои руки проходят сквозь всё, к чему я прикасаюсь.
Эта девушка не могла ни к чему прикоснуться, а он не способен был испытывать возбуждение. Впрочем, он всё же не лишился всех радостей жизни — Конрад по-прежнему ощущал вкус крови на языке, опьянение от бодрящего прикосновения прохладного ветра.
— Что если я очень тщательно сконцентрируюсь, может быть, с тобой… с тобой я снова смогу чувствовать? — Наоми подняла изящную, бледную руку с окрашенными тёмным лаком ногтями и прилипшим к тыльной стороне ладони розовым лепестком. Лепесток слетел с запястья девушки, закружился и растворился в воздухе. — Можно я попробую к тебе прикоснуться?
