— Сними его прямо сейчас, если ты действительно не хочешь выйти за меня.
Кольцо горело на пальце Наоми, словно клеймо. Оно подошло идеально, будто было специально для неё сделано. Снять его было столь же немыслимо, как перестать дышать.
— Я хочу тебя Наоми. Мне вечности с тобой не хватит, — склонившись к губам девушки, вампир взмолился: — Возжелай меня тоже.
И поцеловал её, глубоко и жарко, поднимая подол сорочки до самой талии Наоми. Когда ладонь Конрада накрыла её лоно, Наоми показалось, что он сжёг последний предохранитель внутри неё. Тело ответило мгновенно, она сделалась влажной и горячей. Ладони Наоми отчаянно заметались, касаясь вампира везде, куда она только могла дотянуться.
Стоило ей расстегнуть его брюки и рывком освободить возбуждённый член мужчины, широкая головка тут же толкнулась в её вход. Конрад положил руку ей на грудь и прижал спиной к зеркалу. Наоми подтянула согнутые в коленях ноги, упершись пятками в край столешницы и открывшись для него настолько, насколько вообще возможно. Застонав, Конрад подхватил её под колени и наклонился вперёд.
Он снова навис над ней, поймав, словно птичку в клетке, и вошёл. Он хотел не просто заниматься любовью с ней в этот раз. Он жаждал ею обладать.
— Я чувствую, как ты ускользаешь от меня, — пробормотал Конрад и с оттяжкой, одним долгим толчком погрузился в неё до предела. — Не надо…
Конрад смотрел налицо Наоми, наблюдал за эмоциями, отражавшимися в её глазах.
Это было прощание. Даже сейчас, в это самое мгновенье, когда он был внутри её тела, она говорила ему «прощай».
«И я не понимаю, почему?»
Он брал её, вкладывая в каждое движение все свои чувства, всё, что испытывал к этой женщине. Его член пульсировал внутри её тугих ножен от нестерпимого желания кончить. Но Конрад сдерживался желая, чтобы это длилось вечно.
И чем больше он тянулся к ней, тем сильнее она отдалялась…
Но он никогда не позволит ей уйти. Никогда!
«Возьми её… Отметь её».
Между ними остался лишь один барьер. Конрад жаждал её укусить, оставить на ней метку, словно животное. Все считали его монстром, и он на самом деле им был и действовал, как монстр.
Нет! Ему нужно бороться… нужно одолеть инстинкт.
Конрад почувствовал, как заострились его клыки. Бёдра двигались сами собой, а он вдруг поймал себя на том, что склоняется к бледной коже её шеи, не в силах отвести взгляд от лихорадочно бьющегося под ней пульса.
«Обладай ей. Возьми её».
Конрад лизнул Наоми и… разум накрыло пеленой.
Он прокусил нежную кожу, и сладчайшая плоть изо всех, испробованных им, сомкнулась вокруг ноющих клыков.
«Она стонет?» Конрад скорее почувствовал, чем услышал звук.
Сделав первый глоток, вампир распахнул глаза от изумления… Да поможет ей господь, но он станет пить из неё отныне и впредь. Он не сможет удержаться.
Когда её пряная кровь коснулась языка вампира и скользнула в горло, словно бархатистое вино, он застонал в экстазе. Огонь побежал по его венам. Это был её жар. Её сущность.
— Остановись, — слова девушки были едва слышны по сравнению со сладчайшим стуком её сердца, грохочущего прямо у него в ушах.
«Нет. Хочу ещё. Сильнее».
— Ты делаешь мне больно, — прошептала Наоми.
«Ещё!»
— Конрад…
Невероятным усилием воли он все же заставил себя остановиться, но не вынул клыки. Всё ещё ощущая, как её плоть обнимает их, рыча у её влажной кожи, он исступлённо кончил, извергая семя толчками.
«Связь. Отметил. Моя…»
Оторвавшись, наконец, от Наоми, Конрад заглянул ей в лицо. Она разрумянилась. Он не причинил ей боли.
Он укусил её. Взял её кровь. Но это ощущалось так, словно это должно было произойти. Она испытала удовольствие от его укуса.
«Я не причинил ей боли…», — успокоился вампир.
И тут Наоми разрыдалась. Со слезами на глазах, с дрожащими губами, она прошептала:
— Как же ты мог, Конрад?
И замахнулась, чтобы влепить ему пощечину… а затем её лицо исказила такая ярость, какой он никогда от неё не ожидал.
Глава 37
— Да что же со мной такое? — Конрад снова ходил кругами возле беседки на берегу. Все ночные создания вокруг попрятались и хранили молчание, словно ощущали исходящую от него угрозу. — Ну почему я не могу ничего сделать правильно? — проревел вампир в ночь.
Он не поранил Наоми физически, однако девушка была безутешна.
«Ты даже не представляешь, что натворил!» — прокричала она. Рука, занесённая для удара, застыла в воздухе. Наоми сжала ладонь в кулак и опустила её, так и не наградив его заслуженной пощёчиной.
Взгляд Наоми блуждал по лицу Конрада, но он не видел в нём тех чувств, к которым так привык за последнее время. В любимых глазах больше не светилась гордость за него, они не полнились желанием.
Наоми выглядела так, словно он её предал.
Целый час Конрад ходил своим привычным маршрутом вдоль берега. Начался ливень. Небеса буквально разверзлись, и хлестало, как из ведра, но он почти не замечал ничего вокруг. Когда вампир покидал комнату, ему показалось, что Наоми разрыдалась ещё сильнее. Она плакала из-за него.
И от её слез у него в груди словно открылась бездонная дыра, а не так давно забившееся сердце заныло, обливаясь кровью. Чёрт, наверное, даже умерев, он не чувствовал бы себя хуже, чем сейчас.
Единственное, что оставляло надежду — она не сняла кольцо. Они оба посмотрели на него, а затем встретились взглядами. Конрад был уверен, что она швырнёт перстень ему в лицо.
Но она не отвергла его. Пока нет.
Какой-то звук, раздавшийся позади, привлёк внимание Роса. В первый момент он подумал, что Наоми вышла под дождь, разыскивая его, и резко развернулся, высматривая девушку. Мольбы о прощении уже норовили сорваться с его языка. Я люблю тебя. Я исправлюсь. Я не хочу больше причинять тебе боль…
Вместо Наоми вампир увидел восемь воинов с обнажёнными мечами. И среди них Тарута. Редко приходилось Конраду задирать голову, чтобы встретиться с противником глазами. Мало кто на свете из мужчин бывал столь высокого роста. Этот демон был одним из таких немногих.
Конрад выругался. Проклятье, как он допустил подобную беспечность? Чутьё никогда раньше не подводило его. А сейчас сонный демон мог возникнуть прямо у него за спиной и снести ему голову, до того, как вампир понял бы, что происходит.
— Ты переместишься, Рос? — прогремел Тарут, заглушая ливень. — Или будешь драться?
— А ты, наконец, набрался смелости умереть?
Ну, вот она, решающая битва. Если Конрад потерпит поражение, возможно, это будет даже к лучшему. Потому что, если Наоми покинет его, воспоминания жертв снова возьмут верх, и он будет потерян в любом случае.
