Но я уже знала, что стоит мне выйти из
кабинета, как пластиковая коробочка вылетит в окно, а фамилия и имя Майя
Капкина будут навечно занесены в черный список. Желая изо всех сил помочь
девочке, я практически лишила ее всяких шансов.
– Майя ни в чем не виновата.
Кивок.
– Она вообще не из мира шоу-бизнеса.
Кивок.
– К Волкову попала случайно.
Опять кивок!
– Она совершенно его не знала.
Крыжовников повертел в руках диск.
– Принцип нашего радио прост: в эфир
попадают талантливые песни, нас нельзя испугать крутыми родителями, богатыми
мужьями и высокопоставленными любовниками. Если песня хороша, поставим ее в
эфир. «Русское радио» зажгло много звезд. Да, если Алла Борисовна Пугачева или,
к примеру, Филипп Киркоров, Олег Газманов, Николай Расторгуев скажут мне, что
такой-то певец или певица представляют интерес, я прислушаюсь к мнению
высококлассных профессионалов. Но если тот же Киркоров заявит: «Слышишь, я тебе
заплачу, сунь эту девочку в ротацию», – ни за что не соглашусь. Хотя
Филипп такого никогда не скажет. «Русское радио» гордится своей репутацией. Мы
всегда говорили и будем говорить, несмотря ни на что: «Мы работаем честно, присылайте
свои песни. Если мы поймем, что они талантливы, – двери к славе откроются
перед вами».
Вспомните хотя бы Земфиру. Никому не известная
девочка из провинции, без всяких покровителей пробила себе дорогу своей
неординарностью и работоспособностью. Пишите, творите, работайте, будьте упорны
– и «Русское радио» вас поддержит. Но «поющие доллары» мы никогда прославлять
не станем, слишком дорожим своим незапятнанным именем. Я понятно объяснил?
– Майя талантлива. – Я цеплялась за
последнюю надежду.
– Вполне вероятно.
– Ну, послушайте ее.
– Хорошо, когда будет время. А сейчас,
извините, меня ждут в студии.
Едва не зарыдав от отчаяния, я пошла было к
двери и тут же решительно затормозила. Стой, Виола, с какой стати ты надумала
складывать лапки перед первой же трудностью? Этот мир принадлежит стойким и
упорным, а ну, не сдавайся!
Твердым шагом я вернулась назад.
– Что-то забыли? – улыбнулся Сергей.
– Вы знаете, кто я?
– Звучит угрожающе.
– Я не шучу.
– Еще хуже.
Стало понятно, что он попросту издевается надо
мной.
– Меня зовут Виола Тараканова.
– Вы представились с самого начала.
– Книги я пишу под псевдонимом Арина
Виолова.
– Замечательно, увы, я не читал ваших
произведений, но после нашего знакомства непременно куплю.
– Я уже опубликовала несколько романов!
– Желаю вам всяческих творческих
успехов, – продолжал сиять улыбкой Крыжовников.
– Не перебивайте меня! Я их не просто
пишу!
– Да? Очень интересно. Но, простите, я не
понимаю, к чему вы клоните.
– Я ничего не выдумываю, все мои
детективы основаны на реальных фактах, и мне надо…
Сергей фыркнул:
– Вы хотите сказать, что лично убиваете
намеченные жертвы, а потом описываете свои ощущения в книгах! Экая вы
кровожадная, а по виду и не скажешь!
И тут на меня налетел ураган чувств. Обида за
глупую Майю, решившую в недобрый час стать звездой сцены, злость на ее отца, не
желавшего помочь дочке, вина перед Архипом, которого я почти утопила своими
показаниями, ненависть к этому противному лысому мужику, похоронившему все
мечты Майи и спокойно ерничающему сейчас в своем шикарном кабинете.
Практически не владея собой, я подбежала к
могущественному радиодеятелю и вцепилась ему в плечи.
– Слушай меня!
Крыжовников крякнул, но я, крепко держа его,
зашипела:
– Значит, так! Все мои книги написаны на
основе реальных событий, которые я сама распутала.
Я помогла людям, которые оказались в
невероятно сложных ситуациях, их бросили все, улики были против них, вина их
казалась очевидной, и только я верила: они тут ни при чем. Ясно?
– Пока не слишком, – не потеряв
самообладания, ответил Крыжовников.
– Отвечайте честно: Архип виновен?
– Нет.
– Почему вы так решили?
– Ну зачем ему убивать Волкова?
– От злости! Тот досаждал Архипу.
– Ерунда. Сергеев, конечно, вспыльчив, но
и только. У Сергеева не было мотива ненавидеть Волкова, а вот Роман всей душой
ненавидел Архипа. «Укусы» Волкова вызывали всего лишь досаду.
Роман понимал это и бесился. Архипа
подставили, я уверен в его невиновности. Впрочем, даже если Сергеев и прирезал
гада, мое отношение к Архипу не изменится. Роман это заслужил с лихвой,
удивительно, как он дожил до своих лет, его, по идее, должны были намного
раньше отправить в лучший мир!
– Ладно, я предлагаю вам сделку!
– И какую же? – прищурился Сергей.
– Я нахожу настоящего убийцу, а вы в благодарность
за работу слушаете песню Майи и честно, бескомпромиссно высказываете свое
мнение. Если в девочке, по-вашему, есть искра божья, вы ей поможете, нет –
значит, нет.
Крыжовников широко распахнул глаза, потом
начал хохотать. Я мрачно ждала, пока припадок пройдет.
– С ума сойти, – простонал наконец
Сергей, – с таким я еще не сталкивался. Слушай, а ты мне нравишься!
– А ты мне нет, – рявкнула я, –
и Архип тоже, но отчего-то, убей меня бог, не знаю, может, из-за той серой
тени, метнувшейся за соседней занавеской, мне кажется, что он тут ни при чем. И
потом, в момент драки я очень хорошо понимала, как зол Архип. Он сидел верхом
на Волкове и методично бил его лицом о пол, но никакого ножа в руках у Сергеева
не было. Похоже, он не из тех людей, которые станут вонзать лезвие в человека,
лежащего без сознания! Так вот, вы мне не по душе, но ради Майи я расстараюсь
изо всех сил.
– По-моему, ты сумасшедшая, – подвел
итог Сергей.
Я, только сейчас поняв, что держу его за
плечи, разжала пальцы.
– Сам знаешь, в этой жизни добиваются
успеха лишь упертые психи, а также те, кто пробивает лбом бетонные стены.
Думаю, и на эстраде встречаются подобные. Ну что, согласен?
