Крыжовников усмехнулся:
– У парнишки редкий талант. Голос, правда,
средний, и поет он не всегда ровно, но песни!
Мальчик пишет удивительную музыку и совершенно
нехарактерные для нашей эстрады тексты.
Принцип «Русского радио» можно изложить так:
«Мы всегда на стороне творческой личности».
Да, Волкова не любили, считали его подлецом, но Карно очень талантлив, и это
открыло ему дорогу в студию. Все по-честному. Думаю, он и «Золотой граммофон»
получит. А Минна, которую Волков пытался пропихнуть, нет. Но к чему этот
разговор?
Вера кашлянула.
– Волков предпочитал не связываться с
самодостаточными, творческими людьми, отчего же он занялся Карно?
– Право, не знаю, да и знать не хочу.
– Я вам объясню.
– Мне это неинтересно.
– Песни для Карно написала я, Минна моя
сестра, – внезапно заявила Вера.
Крыжовников рассмеялся.
– Девочка, ты забавная! У меня с утра
было плохое настроение, но тебе удалось его исправить.
– Я говорю правду, – твердо сказала
Вера.
– Ну и бред! – воскликнул
Крыжовников.
Глава 16
– Минна моя сестра, – повторила
Вера, – но она не хотела иметь со мной ничего общего. Ее взял Волков,
когда понял, что Минна дура, которая станет петь под его дудку.
– Интересный каламбур, – съязвил
Крыжовников, – одного не пойму, с какой стати я тут сижу и слушаю эту
чушь!
– Я дала Минне кассету со своими песнями.
«Вода», «Отчаянье», «Мимоза» и «Всего лишь
факт».
Попросила их послушать, – свистящим
шепотом перебила его Вера, – сестра швырнула пленку на калошницу, не знаю,
как события разворачивались дальше, то ли она прослушала запись, то ли Волков
ее схватил. В общем, как-то материал попал к Роману, а тот носом почуял хиты.
Небось возликовал! Целых четыре готовые вещи ему бесплатно достались. Меня-то
он не боялся. Начну шуметь, кто мне поверит?! Вот и появился Кирилл Карно,
поющая голова, как все у Романа. Да, он боялся работать с таким, как Газманов,
попробуй заставь заслуженного есаула эстрады поперек себя пойти. Ни фига не
выйдет! А Карно пластилин!
И он поет мои песни!
– Захватывающий рассказ, – кивнул
Крыжовников, – милая сказка. Чего же ты хочешь? Собираешься подавать на
Карно в суд? Знаешь.., кстати, как тебя зовут?
– Вера.
– Так вот, Вера, нет тебе веры. Опять
каламбур, на этот раз мой. Странно получается. Кирилл Карно на сцене не один
месяц, а ты молчишь.
Потом умирают Волков и Минна, то есть певица,.
которая могла бы сказать: «Да, правда, кассета принадлежит моей сестре», –
не успевает большинство людей, связанных с Кириллом, почить в бозе, как ты
заявляешь о своих правах. Напрашивается вопрос: чего же ты раньше молчала?
– Карно исполняет мои песни!
– Небось боялась, что Волков тебе голову
за вранье откусит, а Минна начнет орать на всех перекрестках: «Брехня, никаких
кассет я не видела, и вообще, эта особа мне никто».
– Карно исполняет не свои песни!
– Может, оно и так, но как докажешь, что
они твои?
Вера вскочила.
– Вы мне не верите?
– Нет.
– А.., а!.. Поняла! Ну и дура же я!
Господи, дура! Дура!
– Хорошее воспитание предписывает
человеку, услышавшему такое высказывание, не отвечать: «Да, да, вы абсолютно
правы!» – ухмыльнулся Крыжовников, – но я должен тебе сказать, что только
детство, проведенное на Николиной Горе, позволило мне сдержаться и не
согласиться с тобой.
Вера издала негодующий крик. Я лежала, боясь
пошевелиться. Лично у меня сейчас сложилось определенное впечатление о
Крыжовникове. Похоже, он любитель манипулировать людьми и на данном этапе
строит разговор так, чтобы обозлить Веру и узнать от разъяренной девушки
побольше деталей о столь деликатном деле.
– Я все поняла! – потеряла
самообладание официантка. – До меня дошло! Карно-то после смерти Волкова к
себе Рыжков забрал!
– И что?
– Он же ваш лучший друг!
– Да ну?
– Все об этом знают!
– Допустим.
– Карно сейчас дико популярен!
– Возможно.
– Он еще года три столько лавэ приносить
будет…
– Дай ему бог удачи!
– Поэтому вы и убили Волкова! Чтобы Карно
Рыжкову достался! Небось он с вами поделится полученными барышами! Я видела,
как прирезали Романа! Имейте в виду! Да! Я за занавеской стояла!
– Девочка, – оторопело спросил
Крыжовников, – ты сумасшедшая?
И тут Вера, истерически смеясь, ринулась в
коридор. Крыжовников остался в курительной, я, превратившись в окаменелость,
лежала на диване.
Несколько секунд в комнате стояла напряженная
тишина, потом до моего слуха долетело тихое попискиванье. Оно повторилось
несколько раз, затем Сергей спросил:
– Где Рыжков? Федор, почему мобильный не
берешь? Ясно! Нет, ничего особенного, случались денечки и похуже. Встретиться
надо. Ты с Кириллом контракт подписал? Тогда погоди. Да нет, пообщался только
что с одной сумасшедшей девицей, она интересные вещи рассказала. Может
неприятность с Карно получиться, проблемы возникнут.
Кстати, зеленая мартышка свободна? Думаю, ей
придется вновь поработать. Нам скандалы не нужны! Ага! Гони ее сюда, на
тусовку, пусть меня найдет и разруливает ситуэйшн. Я спокоен! Я совершенно спокоен.
Все. До утра!
Захлопнув крышечку телефона, Крыжовников,
ушел.
Я села и попыталась привести мысли в порядок.
На что намекала Вера, крича об убийстве Архипа? Дураку ясно. Крыжовников убил
Волкова!
А потом свалил вину на Архипа? Пырнул
продюсера ножом, завернул орудие преступления в салфетку и подбросил компромат
в чужой портфель?
Сергей мог легко проделать подобное. Они с
Архипом давние приятели. Вот оно что! Вся ситуация самым банальным образом
крутится вокруг денег.
