Решено, Феликса он запрет в Кантиске, пусть сидит там, пока что-то не произойдет, а насколько Михай Годой знал клириков, нечто произойдет обязательно. Архипастырь выступил против того, кто оказался сильнейшим, а Церковь всегда поддерживала победителей. Нет, о Феликсе можно не думать, его сожрут свои же собратья, сожрут не позже чем к осени…
Тарскиец вальяжно откинулся на мягкую спинку дивана, смакуя императорское вино. Базилек при всей своей бездарности держал прекрасные погреба. Хорошо, что он удрал со всем семейством. Бежавший император в глазах подданных куда ниже, чем император покойный и тем паче убиенный император. Ему, Михаю Годою, осталось лишь подобрать брошенный впопыхах скипетр. Нет, положительно, проклятый Архипастырь застрял костью в горле. Без благословения Церкви императорская корона остается просто бессмысленной красивой штукой с алмазами и сапфирами, а он — отлученным от Церкви узурпатором.
Тарскийский господарь в сердцах так сжал ножку бокала, что она рассыпалась на части, и осколок пурпурного стекла поранил ясновельможную ладонь. Годой, изрыгнув парочку проклятий, зажал ранку тончайшей салфеткой и со злостью взглянул на вошедшего Уррика.
— Господарь, — гоблин не счел нужным менять обращение, а Годой не настаивал — понимал, кого можно и нужно учить пресмыкаться, а кого нет, — пришли двое, назвавших Ключ-слово. Именуемый Ванста и гонец из Лаги.
— Зови, — отрывисто бросил Годой, — сначала гонца.
Запыленный тарскиец преклонил колени и протянул свиток. Новости были не из приятных. Мальвани оказался слишком умен и, узнав о разгроме, повернул назад. А узнал он не от кого-то, а от проклятого Архипастыря, который провел всех. Церковное войско с присоединившимися к нему остатками арцийской гвардии соединилось с Северной армией, но, вместо того чтобы дать бой, арцийцы повернули на Гверганду.
Больше в письме ничего не было, но Годой не сомневался, что, выбирая между ним и Рене Арроем, Феликс и Мальвани без колебаний встанут на сторону последнего. А это значит, что у Эланда появилась очень неплохая сухопутная армия, которая намертво запирает приморский путь во Внутренний Эланд. С одной стороны, это было бы не так уж и страшно, пусть сидят у Гверганды и не мешают прибирать к рукам Арцию. Потом он с ними со всеми разберется. Но Архипастырь!!! С ним надо что-то решать, и решать быстро.
Отпустив гонца, Михай пригласил Вансту. Пышнотелый кудрявый шпион и на сей раз не унизился до раболепства. Ванста знал себе цену. Это раздражало, но без его услуг было не обойтись. Скорее всего именно ему и предстоит заняться Архипастырем. Но сначала главное.
— Ну и? — Ванста только пожал полными плечами и заговорил не раньше, чем налил себе вина и устроился в кресле напротив Михая.
— Я привез женщину, именующую себя вдовой Стефана Таянского. Полагаю, она представляет некоторый интерес хотя бы потому, что является племянницей императора.
— Не Герику?!
— Отнюдь нет. Это Марина-Митта, она весьма красива и не расположена к монашеским строгостям. Про Герику же ни в указанном тобой монастыре, ни в иных, расположенных рядом, никто не слышал…
2229 год от В.И.
12-й день месяца Медведя.
Эланд. Идакона
— Итак, Годой все же прельстился императорской короной. — Старый Эрик рассуждал вслух, пытаясь представить, что творится на дорогах империи. Увы! После известий о вторжении в Арцию и переданных верными людьми сведений о том, что командор Мальвани внезапно вывел Северную армию из Гверганды и форсированным маршем направился на юго-восток, не оставив в городе не то что приличного гарнизона, но даже самого завалящего отряда, новостей не было. Оставалось лишь гадать и готовиться к бою.
— Что ж, — кардинал Максимилиан, допущенный Рене к ежедневным военным советам, поправил наперсный Знак, — сообщивший нам о вторжении Луи Арцийский оказался неглуп и смел. Надо надеяться, они сумеют задержать Годоя до подхода главных сил. В любом случае, Эланд пока в безопасности.
— Только вот поверят ли Луи в Мунте, — тряхнул темной шевелюрой Шандер Гардани, — хотя даже коту подзаборному, и тому ясно, что Базилеку следует разослать гонцов к вассалам и Архипастырю и, выйдя из столицы, форсированным маршем выдвинуться к Лагу.
— Да, Лаг — подходящее место, — почти равнодушно согласился Рене Аррой, — хотел бы я знать, жив ли сейчас этот Луи и как долго ему удалось сдерживать тарскийцев. Боюсь, те, кто сидит в Мунте, куда глупее котов и трусливее крыс.
— Рене, — Шандер задумчиво повертел все еще спадающее с исхудавшей руки графское кольцо с короной, — ты уверен, что не стоит посылать гонцов в Кантиску?
— Феликс и так знает все, что знаем мы. И даже больше, — покачал седой головой адмирал, — Кантиска от Мунта ближе, чем Идакона, а клирики всегда давали фору любым разведчикам, да и Луи ему отписал. Думаю, Святое войско уже выступило навстречу тарскийцам, и, если это так, — голубые глаза Рене нехорошо сверкнули, — Феликс совершает самую страшную из возможных ошибок!
— Ошибок? — Шандер не поверил своим ушам. — Но разве можно поступить иначе?!
— Ошибок, Шани, — повторил герцог, — он позволяет Годою бить всех по очереди, причем каждая победа делает регента сильнее и ослабляет не только проигравшего, но и того, кому вступать в бой следующим.
— Ты говоришь так, словно война уже проиграна.
— Арция проиграет войну с Таяной, мне это очевидно. Михай наверняка разобьет, если уже не разбил, имперскую армию до подхода Феликса и Мальвани, даже если у тех вырастут крылья. Феликс опоздает на три-четыре диа, Мальвани на все восемь.
— Феликсу следовало бы ускоренным маршем идти не в Мунт, а на Гверганду, на соединение с Мальвани и с нами, — подал голос Диман, — или, на худой конец, запереться в Кантиске и разослать гонцов по всем еще не захваченным землям, а не ввязываться в игру по правилам Годоя. Не хочу быть пророком, тем более черным,
[91]
но Михай сейчас вполне может распоряжаться в Мунте, склоняя на свою сторону арцийскую знать…
— Но кто пойдет за узурпатором, тем более отлученным от Церкви? — пожал плечами Максимилиан.
— Э, Ваше Высокопреосвященство, вам ли не знать, что к победителям всегда относятся снисходительно. А Годой сейчас на коне, никуда от этого не денешься.
— Пока на коне, — уточнил Эрик.
— Да, «пока», и от нас зависит, чтобы это «пока» наконец закончилось. Проклятый бы побрал Базилека и его прихвостней! — Аррой стиснул кулаки и замолчал, пытаясь взять себя в руки. Затем нарочито спокойным голосом продолжил: — Давайте исходить из того, что Годой уже стал или вот-вот станет хозяином Арции, а Феликс разбит или заперт в Кантиске. Если дела обстоят не столь плачевно, я первый обрадуюсь, но готовиться надо к худшему. Максимилиан, вы лучше нас знаете Арцию, чего нам ждать оттуда?
