Книга Тарра. Граница бури. Летопись первая, страница 67. Автор книги Вера Камша

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тарра. Граница бури. Летопись первая»

Cтраница 67

— Не надо извиняться, Марко. — Адмирал положил руку на плечо короля. — Рассказывай дальше. Если ты упомянул о Триедином, надо полагать, он помог?

— Не так, как ты думаешь. Ночью мне опять приснилось чудовище, но на пути его встала невидимая преграда. Олень бесновался, вставал на дыбы, кричал… Не знаю, как описать тебе эти звуки. Эту пасть, глаза… Какие-то клубящиеся провалы, слепые, белесые, но он видел! Он видел не глазами, он видел небом — оно тоже сошло с ума, но добраться до меня тварь не могла. А потом появился Эрасти. Это был он, хотя совсем не такой, как его изображают… Просто уставший человек в темном плаще.

— Он что-то сказал?

— Да. Что у него нет ни сил, ни возможностей предотвратить беду и что это должен сделать я. Нужно, чтобы до конца месяца Вереска наследница Тарски понесла ребенка. От кого угодно, только не от Стефана. И тогда беда отступит, пусть на время, но отступит. Я проснулся в холодном поту.

— И женился…

— Да! Можешь считать меня кем угодно, но со мной говорил именно Эрасти! Нам действительно грозит беда. Беда из Тарски.

— Может быть, ты и прав. Я плохо знаю древний календарь, сейчас в Благодатных землях считают по церковному, а мы и атэвы — от дня зимнего солнцестояния.

— Месяц Вереска начался два дня назад. Я проверил.

— Что ж, время еще есть. Я попробую, но говорить с Герикой будешь ты.

— Я говорил с ней. Только что… Потом позвал тебя. Странная девочка. Иногда кажется какой-то полумертвой, хотя сердце у нее доброе.

— Будем надеяться. Хотел бы я знать, где сейчас Роман…

3

Солнечные зайчики то весело носились друг за другом, то замирали, устав от бесконечной пляски, и, отдохнув, вновь пускались наперегонки. Роман лениво следил за ними, лежа у подножия давно знакомого бука. Сквозь золотящиеся от солнца листья просвечивала синева. Бежали легкие облака, казавшиеся то причудливыми башнями, то фантастическими зверями… Тишину нарушало лишь гудение одинокого шмеля и шорох листвы. Сонное блаженство позднего лета пронизывало все. Роман ждал. Ничего другого ему и не оставалось. Переправиться через болото до холодов можно было лишь одним способом. Не считая магии, конечно, но сейчас более чем когда-либо колдовство требовало осторожности.

Остров. Убежище. Таинственное пристанище эльфов и магов, шагнувших за грань Дозволенного, должно оставаться тайной. Любое, самое невинное волшебство оставляет след, которым можно пройти. Владел этим искусством и сам Роман; эльф-либер не был столь самонадеян, чтобы полагать собственные таланты единственными в своем роде, особенно после приключения в Белом Мосту. Лучше потерять пару дней, чем тайну. Сегодня или завтра, его и так заметят и переправят.

Конечно, терять время не стоит, но промедление пока еще не смерти подобно. Бард расслабленно следил взглядом за огненно-рыжей белкой, суетящейся на ближайшем стволе. Пока не вскочил и не улыбнулся, хотя вышедшая из зарослей зверюга могла повергнуть в ужас самого закаленного воина.

Более всего тварь смахивала на медведя, но ростом была с сохатого и к тому же с ног до головы заросла косматой зеленой шерстью — на спине яркой, как мох на северной стороне дерева, на боках — буро-зеленой, на брюхе — желтоватой. Перепончатые лапы зверя, если бы не огромные когти, напоминали бы утиные, вместительную пасть украшали тупые загнутые клыки, а вывороченные ноздри шумно вбирали запах пришельца. Удовлетворившись унюханным, страхолюдина вперевалку подошла к барду и разинула пасть.

Вместо того чтобы выхватить оружие, влезть на дерево, пуститься наутек или, на худой конец, притвориться мертвым, Роман лениво потянулся к сумке и вытащил прихваченную на последнем постоялом дворе ковригу, которую и предложил чудовищу. Зверь угощением не побрезговал. После ковриги зеленая страшила слопала несколько яблок и полголовки сыра, после чего ткнула Рамиэрля рылом. Либер со смехом оттолкнул клыкастую морду, ничуть не озаботившись тем, что болотный лакомка свободно мог перекусить ему руку.

— Нет у меня больше ничего, дан трясинник. Ты и так слопал мой обед и ужин, остается надеяться, что меня чем-нибудь накормят дома. Мы едем домой. Там я тебя и угощу.

Страхолюд гукнул и безропотно позволил на себя взобраться. Перекинув через спину чудища сумы, Роман тронул трясинника коленями. За Перлу и Топаза либер не беспокоился, им не впервой ожидать его в этом лесу.

— Вперед!

Неуклюжий на сухом месте, в болоте трясинник двигался уверенной размашистой рысью. Лапищи бодро шлепали по грязи там, где провалился бы даже лось. Мимо проплывали заросли камыша, шарахались и взлетали отъевшиеся утки и болотные курочки, где-то ревел водяной бык. Трясинник, не обращая внимания на птичью суету, уверенно уходил все глубже в топи, где не рос даже илиссис. Дорогу он знал отменно, равно как и то, что в Убежище ему перепадет что-то вкусное, причем чем быстрее он доберется, тем скорее получит вожделенное лакомство.

Понуканий не требовалось. Зверь свою выгоду понимал и спешил изо всех сил, эльф же мысленно готовился к разговору. Никогда еще разведчик не приносил столь тревожных и странных новостей. Обычно, вернувшись, Роман отсыпался и наслаждался красотой и гармонией зачарованного острова, на этот раз все обстояло иначе. Нужно рассказать отцу и Эмзару обо всем, получить совет Преступивших, если те смогут его дать, и мчаться в Таяну. Роман думал об обратной дороге с тоской, но знал, что не проведет в Убежище ни единого лишнего часа.

Роман усилием воли отогнал неприятные мысли. Успеется! Топи кончались. Трясинник с шумом проламывался сквозь кусты ивняка, почва еще оставалась сырой и раскисшей, но все, что грозило здесь путникам, это измазать сапоги. Замолк лягушачий хор, чье неуместное в конце лета пение выдавало близость Убежища. Земноводных певунов сменили пернатые: Роман с удовольствием узнавал знакомые, вечно звучащие по-весеннему голоса. Вот иволга, вот сизоворонка. А это варакушка… Почти соловей, но не соловей. Наконец зверь остановился.

Путешествие окончилось на небольшой полянке. Отец уже ждал, они обнялись. Возмущенный трясинник боднул барда шишковатой башкой; Роман, разведя руками, указал на отца. Кленовая Ветвь с усмешкой исчез в кустах, на ходу развязывая серебристую сумку. Изнывавший от нетерпения болотный скакун рванул следом и скрылся в ивняке, откуда незамедлительно раздалось чавканье, похрюкивание и треск веток. Зверь устраивался на заслуженный отдых.

Роман и вернувшийся Астен остались вдвоем — оба высокие, с тонкими правильными чертами лица и невероятно синими огромными глазами. Обитатель Убежища, однако, казался чуть моложе и был тоньше в кости. Сторонний наблюдатель из людей легко мог принять его за младшего брата Романа Ясного, но у Светорожденных старше тот, у кого тяжелее на сердце.

Астен коротко сообщил, что местоблюститель ждет разведчика в Лебедином чертоге и что Уанна на острове нет, но он извещен.

4

— Я вовсе не полагаю предложение его величества таким уж безнравственным, — уверенно заявил Жан-Флорентин. — Он заботится о благе государства и обеспокоен будущим династии. Для короля это вполне естественно. Кроме того, насколько я знаю человеческую породу, вы довольно часто вступаете в связь с себе подобными как во имя какой-то серьезной, с вашей точки зрения, цели, так и просто ради удовольствия.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация