— Я, конечно, понимаю, что ты не приучена к нашей убогости и простоте, ты — аристократка, но осада всех уравнивает. Придется потерпеть, коли охота в живых остаться. До сих пор как-то же умудрялись отбиваться, и сейчас отобьемся, — уверенно заявила женщина, пока они шли в цитадель-редюит — это последнее убежище гарнизона, последний оплот обороны форта. — Я рядом буду, — предупредила Эндрита. — Если что — зови на помощь с розгой.
И торжественно вручила Джону, точно полковое знамя, другой даме — высокой полукровке по имени Шана, чьей самой примечательной чертой была толстенная коса длиной до колен.
«Однако! — отметила леди Янамари. — Комендант выдрессировал всех — и ролфи, и диллайн, и шуриа».
Он был совершенно прав. Если бы не четкий порядок, то в форте царил бы хаос и безумие.
И зря Джона волновалась относительно неопределенности. К закату все стало на свои места. Чори медленно, но уверенно подтягивались к стенам форта, жгли костры, но идти в атаку не спешили. Оно и понятно, без пушек лезть на стены — чистое самоубийство. Логичнее всего было предположить, что они ждут корабля с пушками для полноценной осады.
Эндрита со стены вернулась расстроенная. Ее окружили взволнованные женщины.
— Все плохо. Марти говорит, там не просто несколько отрядов, там целая армия. Такого раньше не было. Откуда же их столько повыползало? Неужели специально завезли?
— Ты смотри, спокойно как идут! Не торопясь, с расстановочкой… — сержант ир-Симейн неприцельно плюнул желто-коричневой табачной слюной — навесом через кладку бруствера.
— Недолет, сержант, — флегматично отметил залегший рядом стрелок, слишком тощий и темноволосый, чтоб быть чистокровным ролфи. Должно быть, из имперцев, решила Грэйн, сомневаясь, правильно ли будет добавить «бывших». Бывших имперцев. Хотя здесь и сейчас национальная и государственная принадлежность осажденных большой роли уже не играла — в отряд, расположившийся на Южном привратном равелине, набралось добровольцев всех пород и мастей. Два десятка ролфи, пяток шуриа, синтафцы да сама Грэйн — всего тридцать человек. И ни у кого из этих трех десятков в форте и окрестностях не было ни постоянных женщин, ни детей. Бессемейные добровольцы-одиночки — читай, смертники. Значит, в намерениях коменданта эрна Кэдвен не ошиблась, и оставалось только восхититься этой истинно армейской смекалкой эрна Тэлдрина. Прием древний, как сама война. Не можешь избавиться от неудобного тебе человека сам — отправь его на передний край, а буде вражеская пуля пролетит мимо него… Девушка зябко повела плечами, подавив желание почесать между лопаток, где, казалось, уже нарисована мишень. И оглядываться на куртину в поисках стрелка, которому эрн Тэлдрин уже наверняка отдал соответствующий приказ, не стала тоже. С другой стороны, все лучше, чем попросту улететь вниз со стены, — и уж точно лучше петли!
— И впрямь не торопятся, — сказала она, поглядев на те самые холмы, расположение которых они обсуждали давеча, подходя к крепости. Теперь их плоские вершины почернели от вражеских отрядов — и это выглядело не как скопище бандитов, а действительно как настоящая армия. Притом — готовящаяся к планомерной осаде по всем канонам батальной науки. Войско чори уже вовсю жгло костры, ставило офицерские палатки и натягивало тенты, а на склонах ближайшего к форту холма копошились солдаты с мешками и лопатами. — Похоже, действительно редут собрались сооружать.
— Но ведь пушек-то у них нет, сударыня, так к чему же укрепления? — усомнился синтафец с тонким аристократическим, типично диллайнским лицом, забавно сочетающимся с традиционной шурианской рубахой и синтафским мундиром с отпоротыми рукавами и следами от сорванных нашивок. — Да и непохоже это все на типичные действия чори.
— Поживем — увидим, — мудро рассудил сержант. — Многовато их что-то для обычной атаки. Как бы и впрямь пушками не обзавелись. Эх, хотя б пару гаубиц — и накрыть бы гадов всех разом прям там, на холмах! — ролфи грустно посмотрел наверх, на батарею. — И ведь каждый раз приходится ждать, пока подойдут сами, чтоб аккурат под наши мортиры… Впрочем, нам-то с вами не наср**ь ли, парни… прошу прощения, эрна! — есть там у них пушки или нет? Отобьемся!
— Тэлдрин не прислал бы к нам офицера-женщину, если б всерьез опасался штурма, — заметил синтафец. — Верно я говорю, сержант?
— Верно-то верно, — ир-Симейн задумчиво пожевал губу, — да только это как посмотреть. Видно, не глянулись вы чем-то нашему Хитрюге Хэйлигу, эрна прапорщик, раз уж он вас к нам сюда засунул. Опять же, прошу прощения, посвященная.
— Не извиняйтесь, ир-Симейн, — Грэйн прищурилась на закатное солнце и устроилась поудобней. — Командир предполагает, а решает все равно Локка, так что… Одолжите-ка мне лучше трубочку! Что-то думается мне, на ночь глядя они не начнут.
— Не, это точно. Побегают, как стемнеет, понизу, постреляют, чтоб мы тут не захрапели, а так будут утречка ждать, змеиного часа.
— Наверняка, — подтвердил один из шурианских стрелков.
— А как шурии все полягут, так и пойдет потеха, — продолжал сержант, набивая для Грэйн трубку. — Ну, так пока солнышко не встанет, мы поотстреливаемся, а там и змеюки наши подползут, — и дружески хлопнул по плечу соседа-Третьего. — И цапнут гов… прошу прощения, эрна! — заср… э-э…
— Я поняла, поняла, — ухмыльнулась эрна Кэдвен. — Да не стесняйтесь вы так, сержант. Мы с вами не в Эйнсли на Парадной площади. А то я сама в гарнизоне не служила? О, благодарю! — она взяла протянутую трубку и с удовольствием затянулась, полуприкрыв блаженно глаза. Все ее офицерские функции свелись к начертанию рун на прикладах винтовок и пресловутому поднятию боевого духа. Никто из добровольцев и не ждал, что Грэйн начнет вдруг командовать, а сама она прекрасно понимала, что незачем лезть в сложившиеся иерархические отношения в отряде. Она б тут накомандовала! Но, к счастью, есть сержант, а засевшим на равелине стрелкам и впрямь хватает одного только присутствия рядом «настоящей ролфийской офицерши»! «Этакое диво — и к нам!» — читалось на всех без исключения физиономиях вокруг.
— Вы, эрна, главное, к нам поближе держитесь, когда полезут, да особо не высовывайтесь, — посоветовал ир-Симейн. — А уж мы прикроем. А пока не началось… эрна, может, расскажете, как там дома-то делишки? Вы ж, говорят, прямиком из Эйнсли к нам…
— Вообще-то сначала пришлось прогуляться по Синтафу… — начала было Грэйн и осеклась, заметив, как загорелись глаза теперь уже у бывших имперцев, не решающихся в свою очередь порасспрашивать о забывшей их родине. Вот и еще одна вполне офицерская обязанность, кстати… — Ну, хорошо. Сначала про Ролэнси, потом про Синтаф — идет?
Жаркий беспокойный день превратился в душный безумный вечер, а тот в свою очередь грозил обернуться долгой бессонной ночью. А уж на будущее утро и вовсе загадывать страшно. Ибо ничего хорошего там нет. И вот, казалось бы, за столько лет… точнее, веков можно привыкнуть к ожиданию начала сражения, но не привыкается никак. Сидишь и смотришь в основном на небо, ибо только там все идеально, ну и краем глаза косишься на Грэйн. С куртины на Южный привратный равелин открывается прекрасный вид. И если бы ролфи еще и не выли свои так называемые песни, то ничего лучше и не пожелаешь. И ведь нового почти ничего не придумали, только куплеты к старым сагам дописывают. Чуткое ухо Джэйффа уловило знакомый мотивчик, заставив помимо воли оскалиться в знаменитой на весь остров «улыбочке добренького Элира». Сказать Грэйн, что он отлично помнит время, когда в «Последней Победе» было всего два куплета, или не говорить?
