Но она хотела отказаться от него, и это ужасно его бесило, вызывало ярость. Его жена поступила точно так же несколько столетий назад, но Эмма-то должна быть рассудительнее. Она была очень неглупой и вполне современной женщиной, так почему же поддалась древним суеверным страхам? Да и чего ей бояться? Ведь она очень смелая, безумно смелая. К тому же она была воином, как он. А то обстоятельство, что он позволил себе войти в ее сознание... это вторжение было с его стороны актом отчаяния. Уж если она собирается его отвергнуть, то должна, черт подери, знать, от чего отказывается!
В дверь соседней комнаты постучали.
— Войдите! — В джинсах, носках и белой майке Ангус прошел в кабинет.
В комнату тут же вошел Коннор.
— Ангус, нам нужно поговорить.
— В «Роматек» все в порядке?
— Да. — Коннор закрыл дверь. — Родильные покои готовы — на случай если ребенок Шанны... потребует специальных условий.
«Неужели мальчик — наполовину вампир?» — подумал Ангус со вздохом.
— Что-нибудь еще? — спросил он.
— Врачи-вампы прибудут завтра ночью. Роды назначены на ночь пятницы.
— Очень хорошо. — Ангус присел к столу.
— Я рад, что ты вызвал дополнительную охрану, — продолжил Коннор. — Мы могли бы приставить их к прибывающим докторам, но Джек сказал, что ты отправил его и Робби дежурить в Центральном парке. Это так?
— Да, совершенно верно. Они должны помешать мятежникам продолжать убийства.
Коннор немного помолчал, потом спросил:
— Значит, у нас появился новый друг — доктор Фэнг?
Ангус, проверявший электронную почту, с улыбкой ответил:
— Его зовут Финеас Маккини. Как он адаптируется?
— Как будто рад услужить... Йен говорит, что первый урок фехтования прошел неплохо.
— Отлично, — кивнул Ангус. Известий от Михаила не поступало, и он выключил компьютер. — Дневная смена прибыла?
— Фил уже на месте. Говард должен появиться с минуты на минуту.
— Скажи Филу, чтобы сегодня охранял мисс Уоллис. — Ангус написал на клочке бумаги адрес Остина.
Коннор подошел к нему и взял записку.
— А что, ей грозит опасность?
— Она была со мной, когда я нашел Финеаса. Там был еще этот русский, Алек. И он узнал в ней убийцу.
— Это очень некстати, — пробормотал Коннор. — Ведь Катя теперь решит, что это мы стояли за всеми этими убийствами, что это мы помогали мисс Уоллис.
Ангус пожал плечами:
— Уже ничего не поделаешь...
Коннор нахмурился и проворчал:
— Тебе не нужно было с ней связываться, как только понял, кто она такая.
— Не читай мне нотаций, приятель.
Сжав руки в кулаки, Коннор прошелся по комнате.
— Значит, в этом и состоит истинная причина? — спросил он. — Именно поэтому Джек и Робби дежурят в Центральном парке? Чтобы мисс Уоллис туда не ходила?
— Да, верно. Чтобы больше не убивала.
Коннор внимательно посмотрел на друга.
— Ты применил к ней все средства убеждения, не так ли?
Ангус прищурился и тихо сказал:
— Ты слишком далеко заходишь, старый друг.
Коннор вздохнул и пробурчал:
— Боюсь, что это ты зашел слишком далеко. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Ангус ударил ладонью по столу и встал.
— Неужели обязательно надо было выставлять ее трусики на кухонном столе для всеобщего обозрения? Неужели нельзя было оставить их здесь, в кабинете?
— Похоже, ты в первую очередь думаешь о ней.
— И что же?
Коннор снова вздохнул.
— Боюсь, такой образ мыслей может привести тебя к гибели.
— Я поклялся защищать ее, — заявил Ангус. — И теперь ни за что не брошу. — Он подошел к бару и вынул из холодильника бутылку с этикеткой группы 0. Поставив бутыль в микроволновку, спросил: — А ты будешь?
— Нет, спасибо.
— В таком случае разговор окончен. — Ангус налил себе стакан искусственной крови. — Доброй ночи.
Но Коннор и не думал уходить.
— Ангус, я прекрасно все понимаю. Понимаю, что ты босс. Но ты мне еще и как брат. И как отец — для Йена.
Ангус молча кивнул и отхлебнул из своего стакана. Он слишком много лет дружил с Коннором, поэтому не мог долго на него сердиться. Что же касается Йена... При упоминании о нем он ощутил знакомый укол вины, сопровождавшийся первыми признаками сонливости. Вероятно, близился восход солнца.
— Я всегда ценил твою честность, Коннор. — Ангус пристально посмотрел на старого друга. — Ты полагаешь, я неправильно поступил, трансформировав Йена в столь юном возрасте?
— Йен умер бы, если бы ты его не изменил. Думаю, он счастлив. Счастлив, как любой из нас. — Коннор направился к двери. У порога обернулся и вдруг спросил: — Ты ее любишь?
Ангус кивнул:
— Да, люблю.
— Тогда мы сделаем все от нас зависящее, чтобы с ней ничего не сучилось. — Коннор взглянул на друга с печалью и добавил: — Чтобы с вами обоими ничего не случилось.
Эмма проснулась около двух часов дня, быстро приняла душ и оделась. Нахмурившись, уставилась на гору мокрых полотенец, которыми вытирала лужу на полу ванной. Похоже, что сегодня ей предстоял поход в прачечную. Сложив полотенца в сумку, она оттащила ее к входной двери.
Услышав в коридоре голоса, посмотрела в глазок. У ее двери стоял молодой человек. Высокий и мускулистый, он был в брюках цвета хаки и форменной рубашке ВМФ. С ним болтали две блондинки. Те две пустышки, что посчитали Остина геем. Линдси и Тина. Они нагло приставали к бедняге в коридоре. Последовавший глухой удар свидетельствовал о том, что его прижали к двери.
Эмма рывком распахнула дверь. Молодой человек влетел в прихожую, но все же устоял на ногах.
— Бедный мальчик. — Высокая блондинка схватила его за руку. — Дай я помогу тебе, чтобы не упал.
— Я в порядке, — ответил парень, пытаясь высвободить руку.
Но Линдси уже вонзила ему в запястье свои длинные розовые ноготки. А розовые пряди в волосах Тины очень удачно сочетались с розовой же мини-юбкой и едва прикрывавшим грудь топом. Уставившись на Эмму, Тина спросила:
— Так это ты та самая важная персона, которую охраняет Фил?
— Фил?.. — Эмма взглянула на молодого человека. Вероятно, это был тот самый охранник, который нашел ее красные трусики и отдал Коннору.
Линдси провела пальцем по его груди.
— Мысль о том, что ты телохранитель, приводит меня в трепет. Бьюсь об заклад, что и выносливость у тебя отменная.
