«Они нарушили перемирие, – добавил его спутник. – Мы имеем право ответить тем же. Договор гласит…»
Отмахнувшись и тихо рыкнув, Хуррак заставил гостя замолчать. В конце концов, все кланы подчинялись именно ему, военному вождю. И это к шаману его селения прилетели остальные за советом и сочувствием. Вождь сделал шаг.
«Старый, – тяжело промолвил он, – надеюсь, ты понимаешь, что ждет моего сына сейчас?»
Все прекрасно понимали, что это значит. Ведь теперь драконам придется ответить ударом на удар, исполняя Договор, а в этом случае Авест, отправленный к двуногим, непременно погибнет.
«Его ждет суровое испытание, – промолвил шаман, выпрямляясь во весь свой немаленький рост и раскрывая крылья. – И, надеюсь, ты понимаешь, что в его судьбе уже ничего нельзя изменить? Я предупрежу его, и он исполнит свой долг…»
«Нет! – Яростный рев вождя клана Ледяной Глыбы заставил кружащую в вышине пару ринуться прочь. – Нет, мы не будем выступать!»
«Ты хочешь отказаться от мести?» – Родные погибшего юного дракона ощетинились. Гребни на их затылках и шеях налились кровью, чешуя встала дыбом.
«Войны не будет! – прошипел Хуррак. – А кто против – пусть убирается вон!»
Пришлые драконы тут же взвились в воздух.
«Ты понимаешь, что произошло?» – осторожно поинтересовался Старый.
«Понимаю. – Вожак тяжело дышал, в груди клокотало рычание. – Но я не могу иначе…»
«Тебя могут обвинить в трусости! Боевого вождя племени…»
«Понимаю! – Хуррак все-таки выплюнул сгусток огня. – Но это все-таки мой сын!»
Шаман тихо покачал головой, старательно пряча свои мысли и чувства. Если драконы отзовутся на этот выпад и начнут войну, Авест должен будет пасть ее первой жертвой. Он и так умрет, но, празднуя труса, вожак клана дарил своему сыну лишние дни и недели жизни.
Школа Драконоборцев, тот же вечер
Не донеся ложку до рта, он внезапно оцепенел. Зрачки расширились, заливая радужку могильно-угольной чернотой. Сидевший напротив Пасак удивленно толкнул ногой горца под столом, но тот не среагировал.
– Эй, ты чего?
Готик перестал жевать. Происходило что-то странное. Юноша удивился, но он вдруг почувствовал состояние Авидара – удивление, волнение, страх.
– Не-э-эт…
Ложка выпала из пальцев, зацепившись за край стола, нырнула на пол. Согнувшись над миской, горец схватился за голову, запуская пальцы в волосы.
– Нет, только не это… Это невозможно!
– Что, тебя отравили? – со странной интонацией, словно хотел добавить «наконец-то, и хвала Создателю!», поинтересовался Яунист.
– Отвали! – Готик бросил ложку. – Не видишь – человеку плохо.
– Человеку? – Авидар резко выпрямился. Глаза бешеные, губы прыгают. – Ты сказал «человеку»?
– Да…
– Мм! – тихо взвыл горец и, вскочив, бегом бросился прочь.
– М-да. – Яунист как ни в чем не бывало вернулся к трапезе. Готовили в Школе однообразно, но зато вечерняя похлебка была вкусной и наваристой, в супе плавали внушительные шматки настоящего мяса, а не кусочки вареной требухи и сало, как бывает чаще всего в монастырях. – Психанул… С чего бы это? Вроде ему никто сегодня в кашу не плевал…
Готик резко встал.
– А ты куда?
Ученики сидели за одним общим столом. Наставники и братья-драконоборцы занимали большую часть трапезного зала, садясь по старшинству и влиянию. Рядовые – отдельно от послушников, старшие – отдельно от младших. Приоры и сам гроссмейстер занимали стол, стоявший поперек трапезной на небольшом возвышении. Справа и слева от него были устроены камины. Сейчас, зимой, их топили, и из-за этого, а также из-за того, что с кухни то и дело клубами вылетал теплый воздух, в просторном трапезном зале было тепло и слегка душновато. Пахло закваской – брат-повар уже поставил тесто для утренней выпечки. Ученики легко соглашались помогать на кухне – как правило, помощники получали из партии выпечки самые теплые булочки, еще мягкие и ароматные.
Не обращая внимания на вопросительные взгляды, Готик протиснулся между ученическим столом и стеной к выходу. Горец выскочил из трапезной, как стрела из лука, хорошо еще, никого не сбил по пути. Отправившийся за ним юноша поневоле привлекал внимание. В трапезном зале запрещались лишние разговоры, так что происшествие за столом учеников было замечено всеми. Рыцари переглядывались, но дисциплинированно молчали. Готик чуть не вскрикнул, когда его окликнул брат Акимир.
– Выясните, в чем проблема, и возвращайтесь, доложите мне! – распорядился он. – И постарайтесь донести до его сведения, что подобные экзальтированные выходки отнюдь не приличествуют драконоборцу! Мы должны уметь контролировать свои эмоции, а иначе грош нам цена. Таким не место в наших рядах!
На улице давно стемнело, задувал сильный ветер, и крупными хлопьями летел снег. Юноша мигом продрог в наспех наброшенной куртке, распахнутой на груди. Первый же порыв ветра выдул из-под нее накопленное в трапезной тепло, сразу вспомнился толстый суконный плащ, оставленный при входе, но возвращаться за ним было некогда. Горец как сквозь землю провалился. Крик, едва он вырвался изо рта, ветер затолкал обратно, швырнув дополнительно еще и пригоршню снега в лицо. Юноша от неожиданности зажмурился – все равно в такую темень от зрения было мало толку.
…Неожиданно вспомнился недавний урок по ориентированию. Им всем завязали глаза и приказали выполнить несколько заданий. Ориентироваться следовало на слух, осязание, память, интуицию и прочие чувства. «Драконы любят скрываться под землей, – сказал тогда брат Дайвен. – Там они чувствуют себя в безопасности, ибо не пользуются обычным зрением, а их жертвы, лишившись света, становятся совершенно беспомощны и легко попадают в пасть чудовищам. Настолько легко, что некоторые драконы сперва вволю наиграются с такими «противниками» и лишь потом, вдоволь измучив жертву, добивают ее. Вы не должны давать тварям такой возможности. Вы должны уметь ориентироваться во мраке!» Как ни странно, но Готик достаточно легко справился со всеми заданиями учителя. Быстрее его были только Садуго и Авидар. Да и то, казалось, горец долго колебался, уступить первенство другу или нет.
Где же он сейчас?
Не открывая глаз, юноша сделал несколько шагов с крыльца, стараясь не обращать внимания на ветер и летевший в лицо снег. Прикрыл глаза и нос рукой – все равно от зрения мало толку. А вот если сосредоточиться…
Горца он отыскал у самой крепостной стены, там, где к ней вплотную примыкали склады и кладовые для припасов. Здесь, несмотря на то, что зима началась не так давно, уже успело намести сугробы по пояс, и лишь несколько узких тропинок вело к дверям складов. Тут же был разбит небольшой садик – несколько яблонь и ягодных кустарников теснились посреди грядок с лекарственными травами. Устроен он был по приказу прежнего гроссмейстера, великого магистра Отинура, и никто не знал, кто станет ухаживать за садом теперь, когда его не стало. Тем более что точно такой же сад, только намного больше по размерам, находился за стеной монастыря – там выращивали яблоки и сливы.
