Пасак немного помог Готику, но большую часть работы по проверке доспехов и оружия юноша проделал сам. Авест сохранял спокойствие, но было заметно, что он несколько раз бросил вопросительный взгляд на Вилия. Новичок осматривал выделенное ему снаряжение, не обращая внимания на суету вокруг.
– Ты, смотрю, совсем не боишься? – раздался над ним голос Яуниста.
– А что, нам предстоит что-то страшное? – Вилий вскинул серые глаза.
– Ну для кого как. Не боишься за свою участь?
– Один из нас точно не будет больше тут ночевать, – пожал плечами новичок, возвращаясь к осмотру кольчуги. – Щипцы у кого-нибудь свободны? Кольцо разболталось…
– Дай мне. – Авест приблизился, взял кольчугу, легко нашел расклепанное кольцо и сильно сдавил его двумя пальцами. – Вот. Должно выдержать.
– Спасибо, – буркнул Вилий, не глядя на него.
– Крутой, да? – прищурился Яунист.
– Круче некоторых.
Он сделал шаг в сторону, но был остановлен молодым рыцарем:
– Повтори, что ты сказал?
Готик поднялся на ноги. Если только Яунист скажет еще хоть слово…
Он не станет вмешиваться. Они сами разберутся! Он сейчас сядет, займется делом и…
«Прекрати мной командовать!»
«Я сильнее его, а с ним вы равны, – пришел ответ. – И еще неизвестно, кто победит, если вы сцепитесь. А вот я…»
– Я сказал, что круче некоторых, – спокойно произнес горец. – Тебе хочется, чтобы я назвал их имена?
– Назови!
Но Авесту не пришлось открывать рот – словно только и ждал этого момента, на пороге возник брат Квактол:
– Строй-ся!
Торопливо закончив приготовления и на ходу напяливая на себя кольчуги, шлемы и наплечники с наручами, юноши бросились к выходу. Толкаясь – некоторым непременно надо было пройти первыми, они выбежали из дверей и вытянулись в одну шеренгу. Учитель фехтования прошелся вдоль строя, придирчиво осматривая всех. Некоторые не успели полностью надеть доспехи, но оружие захватили все.
– Молодцы, – вынес короткий вердикт брат Квактол. – Следуйте за мною!
Со стороны других казарм шли другие группы учеников. Выстроившись в колонну по четверо в ряд, они все вместе направились на плац.
Тот стараниями послушников превратился в ристалище. С двух сторон его ограничивали трибуны, на которых восседали приоры, старшие рыцари и гроссмейстер. С третьей стороны высился помост, на котором стояло изваяние Создателя. Священник заканчивал последние приготовления, отдавая приказы служкам. Само поле было поделено на несколько частей.
Для учеников не предусмотрели ни лож, ни скамеек. Пройдя через все ристалище, они остановились перед трибуной, где сидел гроссмейстер. Подле него устроились приоры Ордена и старшие наставники. Брат Акимир заметно хмурился, выискивая у своих воспитанников недостатки и мысленно сравнивая их с учениками трех других групп.
Сэр Лаймож встал.
– Сегодня торжественный день для нашего Ордена, – раскатился над собравшимися его властный голос. – В наши ряды вступают молодые рыцари, будущие борцы с чудовищами, защитники мирного населения, спасители мира! Приветствуем их!
На помосте грянул музыку переносной орган. Все рыцари, как один, встали, затянув гимн. Многие из учеников стали подпевать – эту музыку и слова они слышали уже несколько раз в соборе, но сейчас они звучали как-то по-особенному. Вон даже у Яуниста на глазах выступили слезы!
Когда отзвучали последние звуки гимна, на помост вывели Юрата и еще одного юношу, из параллельной группы. Оба были в белых одеждах и шагали, опираясь на руки послушников. На шее каждого висел меч в ножнах. Гроссмейстер поднялся на помост, оба неофита опустились перед ним на колени, и тот, взяв из рук оруженосца двуручный меч, размахнулся и чувствительно ударил Юрата по плечу. Тот даже не дрогнул, принимая посвящение, и на трибунах послышалось сдержанное одобрительное гудение – все знали, что рука у сэра Лайможа была тяжелой, и не каждый мог выдержать его удар.
– Встаньте, брат Юрат, – сказал тот. – И примите меч и знаки Ордена, к которому вы отныне принадлежите.
Два рыцаря, отстранив послушников, приблизились и подняли неофита на ноги. Под приветственные клики собравшихся молодой рыцарь был опоясан мечом, ему на плечи был накинут плащ, а талию перетянули новеньким поясом. Пока они лишь цветом походили на плащи и пояса из драконьих шкур, которые носили в торжественных случаях остальные рыцари. На собственный драконий плащ и пояс из змеиной кожи он будет иметь право после того, как убьет своего первого дракона – по традиции, материал для него рыцарь должен добыть в бою.
Все девятнадцать учеников – двадцать, считая и новичка Вилия, бурно радовались, когда Юрат спустился с помоста, чтобы присоединиться к брату Шаулу и занять свое место на трибуне. На посвящение второго неофита глядели не так благоговейно – тем более что он не удержал равновесия и оперся о помост рукой, чтобы не свалиться от удара гроссмейстера.
После этого наставники вновь обратились к юношам:
– Пусть вперед выйдут Садуго, Вильдо, Авидар…
Названные один за другим стали протискиваться вперед, вставая отдельной группой. Это были ученики, которые во время обучения делали большие успехи именно в магии. Отделив их, будущих магов и мистиков повели прочь. Готик не сводил глаз с друга, приподнимаясь на цыпочки, чтобы лучше видеть, пока светлая макушка горца не скрылась из вида. Он не волновался – от Авеста исходили волны уверенности и спокойствия, и юноша буквально был окутан ими. Всех их увели куда-то за пределы турнирной арены. Вместе с ними отправились брат Дайвен и один из приоров, сэр Руйер.
На поле перед трибунами осталось порядка шестидесяти будущих драконоборцев. Всех их разделили на четыре группы, по числу огороженных ристалищ. При этом сопровождавшие их послушники, словно нарочно, сделали так, чтобы группы перемешались. В результате чего вместе с Готиком остался только Пасак, остальные оказались незнакомцами, посматривающими друг на друга с подозрением.
Еще одним знакомым лицом оказался Иер Безухий. Послушник вместе с другими обслуживал ристалища и подошел к юноше как бы случайно, чтобы пригласить на жеребьевку.
– Мне надо с вами поговорить, – шепнул ему юноша.
– Ты всегда сможешь рассчитывать на мою помощь и поддержку, – так же тихо ответил бывший драконоборец.
Что-то в его тоне Готику не понравилось. Он с тревогой заглянул Иеру в глаза:
– Что-то случилось?
– Случилось то, что я не могу быть вашим наставником, молодой человек, – коротко ответил тот. – Но, повторяю, на мою поддержку и понимание вы сможете рассчитывать… Вам помочь? – преувеличенно-любезно сменил он тему.
Юноша скрипнул зубами. Что же произошло?
«Успокойся, – прилетела мысль почувствовавшего его волнение Авеста, – все идет, как надо. Сейчас тебе предстоит серьезное испытание. Ты должен быть тверд и уверен в себе…»
