Вдруг Водяник вскочил. Никто не успел заметить, как в руке его оказался посох. Коротко и зло рявкнув, он замахнулся им в пришлеца и метнул.
С глухим стуком острие посоха врезалось в пол у ног гусляра, на голове которого не дрогнул ни один волос. Он даже не моргнул, не отводя взора от лица Водяника, и не посмотрел на подрагивающее копье.
Неожиданно черты его противника разгладились. Водяник улыбнулся и поудобнее устроился на троне.
— А и смелый ты, добрый молодец! — довольно прогудел он, кивком приглашая его подойти и присесть на ступень трона. — Кары страх не знаком тебе. Верно, ты бывал в городах моих — знаешь все законы и правила!
Буян, не чинясь, принял приглашение и даже взял из рук наложницы чару. Пригубив ее, чтобы не обижать хозяев, он ответил:
— Здесь я не бывал, видом не видал — только слыхом слыхал на родной земле, что за песни поют о тебе самом, о твоей стране да обычаях.
Водяник был доволен речами гостя — давно ему не попадались люди, столь хорошо владеющие песенным и устным словом. Он хлопнул в ладоши — и перед Буяном слуги-рыбы вмиг раскинули скатерть, на которой выставили угощение.
Не успел гусляр как следует распробовать поданные блюда, как его отвлек сам Водяник. Он опустился пониже и с чувством похлопал Буяна по плечу.
— Ну, а раз слыхал, — вкрадчиво заговорил он, наклоняясь к самому уху гусляра, — гостем будь моим. Развлеки меня словом песенным, повести, что творится за морем. Ты, я вижу, слов не ищешь и с гуслями знаком не первый день!
С этими словами Водяник, трогая струны, слегка коснулся лежащих подле гусель. Они отозвались тонкими нежными голосами, словно умоляли о чем-то.
Буян не спеша принял у него инструмент, но, пристраивая его на коленях, окинул взглядом зал. Гости уже успокоились и рассаживались поближе, из-за колонн выглядывали русалки и слуги-рыбы. Появились лебединые девы, и среди них — та, которая недавно смотрела на него. Будто невзначай, она прошла меж остальными и села так, что Буян принужден был смотреть либо на нее, либо на гусли.
— Спой нам, певец с земли, — молвила она так тихо, что ее расслышали лишь те, кто сидел совсем близко. — Я хочу услышать твой голос.
Буян мигом обернулся — и успел заметить, как Водяник кивнул говорившей, намекая на что-то. Эго сразу показалось гусляру подозрительным, и он вскочил.
Лебединая дева потянулась к нему, сам Водяник привстал, засуетились те, кто стоял около, готовясь перехватить человека, но, прежде чем их плавники, руки и лапы коснулись его, Буян уже отбежал в сторону и оттуда крикнул Водянику:
— Уж ты гой еси, Водяник морской! Разгадал я твою хитрость тонкую! Ты меня не словишь на удочку — я не только с песнями знаюся!
Водяник медленно встал, и в зале опять наступила тишина. На сей раз несколько гостей поспешили к выходу столь явно, что Буян понял — хозяин подводного мира рассердился не на шутку. И раньше, чем тот открыл рот, гусляр поспешил объясниться:
— Иль легенд не слыхал в Нове Городе, о купце одном в старом времени? — заговорил он, не сводя глаз с лица Водяника, который остановился, услыхав про Новгород. — Он попал к тебе, как и я пришел, тебе песни пел, о себе забыв. В приймаках у тебя жил он много лет — отпустил ты его с молодой женой, с молодой женой, с малой дочечкой…
Тут Буяну пришлось умолкнуть, потому что Водяник, как подкошенный, рухнул обратно на трон, цепляясь руками за подлокотники. Он не сводил жадного взора с человека и, силясь заговорить, только хватал воду ртом, как утопающий человек.
Буян молчал. Он видел, как повел себя Водяник, как хлопочут около него русалки и лебединые девы, шелестя белоснежными крыльями, предлагая испить крепкого вина. Гусляр понимал, что Водяник не забыл той давней истории, а значит, помнит и его прадеда.
Водяник отстранил всех нетерпеливым жестом и ткнул пальцем в Буяна.
— Ты, — прохрипел он, — откуда ты знаешь сие? Ведь столько лет миновало!
Буян шагнул вперед, срывая шапку с головы и на ходу отвешивая поклон:
— Я слыхал про то да от матушки, что тебе приходится внучкою…
Больше он не успел ни слова вымолвить — Водяник вскочил с трона, одним прыжком покинул помост, подбежал и обнял его. Гусляр ткнулся лицом в мокрую бороду, не мешая Водянику радоваться.
— Внук! — Водяник отстранил его, придерживая за плечи и любуясь гусляром. — Вот уж того не думал, не гадал, нечаянно попал! Внук… Твою бабку звали Чернавою?
— И ее, и матерь мою так кликали, — кивнул Буян.
— То-то я смотрю, ты больно смел! Это по-нашему! — восхитился Водяник. — А как имя тебе, добрый молодец?
— Буян я, сын единый Вадима Храброго, что служил в юности под началом моего деда…
Не дав Буяну договорить, Водяник, придерживая его одной рукой за плечи, величественным взмахом другой руки подозвал слуг.
— Эй вы, слуги мои верные! — воскликнул он на всю залу. — Несите из подвалов да погребов все самое лучшее, ничего не жалейте — принимаю я дорогого гостя, из всех людей самого лучшего!
Слуги-рыбы засуетились, расталкивая гостей и готовя новый пир. Русалки и лебединые девы расступились перед Водяником и его спутником, склоняясь в почтительных поклонах.
Водяник радовался как дитя. Он усадил Буяна на спешно притащенный из дальних покоев трон и не переставая расспрашивал его о бабке и матери, заставляя вспоминать все до мелких черточек.
— Ты сам посуди, свет-Буян, — говорил он, угощая его отборным вином. — Так редко к нам гости сверху попадают, что поневоле каждому рад. Как-никак, все под одним солнцем живем, одна земля нам родная. В давние века водяные не просто так дань девицами от людей требовали — им без новостей скучно, вот и спрашивают всякий раз новую. Но то утопленники да пленники — с ними не поговоришь: все о воле да прошлой жизни вспоминают, возвернуться мечтают. А вот чтоб сам, без напоминания, не зван, не прошен, да как раз к празднику — такого еше не было!
Хотел было Буян напомнить, что не со скуки сюда отправился, но решил покамест не рушить беседы, а спросил учтиво:
— А что за праздник у тебя, Водяник морской? Это ты из-за него наверху бурю устраиваешь, кораблям не даешь плыть?
Услыхав про бурю, Водяник враз перестал улыбаться и вроде как чужим стал, но ответил по-прежнему любезно:
— Дочь моя любимая его справляет. Раз в году дочери да внучки мои сей день отмечают. В этот день она может выбрать себе жениха средь людей или водных жителей. Коли захочешь, оставайся — а вдруг повезет тебе…
— Почему ты так думаешь? — осторожно молвил Буян. Водяник подбоченился.
— Так моя дочерь только что мне про тебя говорила, все выспрашивала, не останешься ли ты до срока, — гордо произнес он. — Вот ведь сердце девичье, как чуяло — оказался и ты мне родственником! И глянь — какова любушка!
