Внутри тоже все оказалось довольно уютным и чистым. В такой тюрьме внезапно захотелось посидеть. Просто так, отдохнуть от суеты мирской, перевести дух…
Мне понадобилось несколько минут, чтобы понять, что нежно-розовое здание с витыми решеточками на окнах — это, так сказать, административный корпус. Здесь находились кабинет коменданта, караулка для солдат, комнатка врача, кухня, склад, архивы и тому подобные подсобные помещения. А вот сами казематы располагались под землей.
В коридорчике, выстланном ковровой дорожкой, туда-сюда прохаживался Анджелин Мас. Одна рука у него висела на перевязи, на виске был заметен свежий шрам, из-за которого он постоянно щурился, — кожа там оказалась натянута и слегка воспалилась.
— Вы его привели, лейтенант, — безо всякого выражения констатировал он. — Хорошо. Идемте!
— Простите, но сначала я должен кое-что узнать…
— Все, что вам нужно знать, Груви, вы узнаете в камере, — отрезал градоправитель. — И постарайтесь вызнать как можно больше, бесы вас подери!
Вот за что он так? Я ему ни одного лишнего слова не сказал, а он ругается! Впрочем, ему по статусу положено.
Мас пошел первым, показывая дорогу и почти совсем незаметно припадая на левую ногу. Вообще-то при его решительной походке можно было и не обратить на это внимания, но на крутой лестнице хромота стала заметнее.
Меня словно толкнули между лопаток — я невольно ускорил шаг, равняясь с градоправителем:
— Туго пришлось?
— Нормально, — процедил тот, не глядя в мою сторону.
Меня поразило, что, кроме лейтенанта Винта, никто не шел с нами. Однако внизу, в подземелье, возле запертой двери, встретились три стражника и тюремщик. Пятым был незнакомый человек с ухватками кулачного бойца. «Местный врач!» — догадался я по слабому запаху лекарств, исходящему от него. М-да, такого «специалиста» неплохо бы иметь и столичной тюрьме — при одном взгляде на его кулаки у любого авантюриста пропадет охота симулировать сердечный приступ с целью внезапного нападения на чересчур беспечную охрану.
— Привели? — поинтересовался он.
— Сам пришел! — огрызнулся я.
Тюремщик погрохотал ключами, отпирая тяжелую железную дверь. За ней обнаружилась толстая решетка, которая поднималась с помощью хитрого рычага, спрятанного в щели между камнями. Щель устроили так, что засунуть в нее руку можно было только снаружи. Ну и приспособления! От кого они защищают? От монстров?
За дверью и решеткой обнаружился глухой темный коридор, единственными источниками света в котором оказались два факела в руках стражников. Оба прошли вперед, держа оружие наготове и освещая двойной ряд массивных окованных железом дверей.
— На этом этаже, — голос градоправителя эхом отражался от стен, — содержатся обычные преступники…
Обычные? А необычные тогда где?
— Этажом ниже, — словно прочитал мои мысли Анджелин Мас. — Там другая система защиты. Двойная.
Ничего себе! В маленьком скромном провинциальном городке — и вдруг такое! Можно понять, почему взбеленилась графиня, узнав, что ее сыночку предстоит провести несколько дней в этом месте!
— Как вы, наверное, знаете, — голос градоправителя звучал ровно, даже лениво, — государственных преступников часто ссылают как раз в такие места. Подальше от крупных городов…
Ну и ну! Выходит, тюрьма Больших Звездунов — государственного значения? И здесь, в подземельях, без дневного света, обречены сидеть те, кого осудили на пожизненное заключение за особо важные и страшные преступления против страны и короны? Ой, мама! В какую же грязную историю я вляпался?
Но тут мы как раз пришли. Дверь в камеру на первый взгляд ничем не отличалась от остальных. Разве что номером — двадцать шесть. Рядом были двадцать четвертая и двадцать восьмая, а по противоположной стене шли камеры с нечетными номерами.
— Предупреждаю. — Тяжелая рука Анджелина Маса внезапно легла мне на плечо. — Постарайтесь держать себя в руках и не слишком бурно реагировать на то, что увидите.
Тюремщик открыл камеру, предварительно заглянув в смотровую щель.
— Все нормально, — сообщил он, распахивая передо мной дверь.
Я переступил порог.
Воображение успело нарисовать довольно жуткую картину — изуродованное обратным превращением тело в луже засохшей крови, кишки на полу, стая испуганных крыс, пирующих свежатинкой. В общем, кошмар наяву. Так вот — ничего этого не было. На приколоченной к стене койке на боку лежал человек. Самый обычный человек. Молодой еще мужчина. Серая тюремная роба, ручные кандалы — их всегда надевают тем, кого подозревают в убийстве. Облик его был чем-то знаком — наверное, виделись на улицах.
…Гримаса ужаса исказила лицо настолько, что даже через несколько часов после смерти его черты не разгладились…
— Вот. — Голос градоправителя заставил вздрогнуть. — Тело.
— Это он?
— Да. Меня сразу насторожили огромная физическая сила и ловкость. Его еле удалось скрутить — он сражался, как одержимый. Утром, по словам дежурного, проснулся спокойным, попросил привести к себе священника. А еще через несколько минут, когда пришли кормить, обнаружили вот это…
— Вызвали меня, — вступил в разговор врач. — Я констатировал смерть, после чего господин градоправитель и отдал приказ послать за вами.
— Я хочу, чтобы вы кое-что узнали, Груви, — начал Анджелин Мас.
При этом он отвернулся от тела, и я увидел… нет, почувствовал… понял, что сейчас что-то произойдет.
— Все назад.
Пальцы намертво сомкнулись на рукояти ножа. Где-то в глубине сознания мелькнула и пропала мысль, что такого ни разу не приходилось видеть и делать — ни на практике, ни на экзаменах. Только по книгам, только в теории… Но мысль пропала, как и вообще все посторонние мысли, когда я увидел, что труп медленно приподнимается с лежанки.
— Не может этого быть! — выдохнул врач от двери. — Я же сам констатировал смерть!
Да я и сам еще полминуты назад был уверен, что вижу труп (чтобы некромант и ошибся в таком простом вопросе?), но, судя по всему, глаза не обманывали не только меня. Люди враз оцепенели, глядя на чудо природы.
В голове словно что-то щелкало — различные предположения возникали и тут же рушились. Упырь — сразу скажу «нет», ибо на теле не заметно ран, для созревания личинки у него просто не было времени, да и выглядит, как нормальный человек… По той же причине это не нежить вообще — обычный человек, который еще минуту назад был мертв. Не нечисть — однозначно, ибо у любого представителя нечисти всегда есть физические недостатки. И не нелюдь… хотя…
— Умр-ри, — тем временем глухо провозгласил… э-э… провозгласило «нечто» и бросилось на Анджелина Маса.
У меня не было времени, чтобы додумать последнюю мысль до конца. Не успев подготовить ни одного заклинания, с совершенно пустой головой я просто полоснул себя ножом по запястью и ударил в сущность сгустком чистой энергии.
