— И оставайся там, где покоится прах твой, до скончанья времен! — произнес священник последнюю фразу и удалился с чувством выполненного долга.
Дождавшись, пока стихнет эхо их шагов, я крадучись вернулся на прежнее место и обновил пентаграмму.
— Слушай меня, повинуйся мне! Восстань…
— Встаю уже, встаю…
Призрак Вайвора Маса устроился на крышке саркофага.
— Продолжим разговор?
— Угу… В общем, я сильно беспокоился за сыновей. Мой сердечный приступ отчасти можно было объяснить тем, что меня припугнули, что в любой момент сюда приведут Денима и заставят отца смотреть на пытки, которым подвергнут его сына. После моей смерти вызвали какого-то некроманта, он допросил мою душу, я во всем признался…
— То есть как — признались? Разве это сделали вы?
— Нет. — Призрак рассмеялся. — Не я! Но, оказавшись на той стороне, я узнал имя виновника. Вернее, имя исполнителя чужой воли. Он был уже мертв: тот, кто отдал ему приказ, разумеется, позаботился о том, чтобы убрать его… Ну в общем, дело закрутилось. Меня заочно оправдали, прах переправили на родину и положили здесь. Собственно, это все! — Обитатель Бездны развел руками.
— Как — все? А Деним? Ваш младший сын?
Ответить покойник не успел. В тоннеле опять послышался топот, и в пещеру влетел Дей Долл. В двух руках его болтались арбалет, заряженный серебряными болтами, и нож с рунами на лезвии.
— Ага! — хищно вскричал он. — Опять? Изыди! Прочь из мира живых в Бездну, где тебе самое место!
— Молодой человек, — начал было Вайвор Мас, но испарился, стоило моему конкуренту разрядить в него арбалет. Призрак рассеялся с легким хлопком.
— Прошу вас, пра. — Некромант шаркнул ножкой и посторонился.
Второй раз старый священник начал читать заупокойную молитву, но на сей раз его помощники окропили саркофаг святой водой и как следует окурили ароматическими травами. Под конец все три гроба, даже пустой, осенили обережными знаками и удалились восвояси.
Все это время несознательный некромант лежал в уголочке за третьим саркофагом, зажав нос двумя пальцами, поскольку от дыма курильниц тут было нечем дышать. Когда, ворча себе под нос что-то вроде: «Ночь уже на дворе, нам что, до утра тут бегать?» — удалился и Дей Долл, я тихо выполз наружу и, прочихавшись, в третий раз провел обряд вызова.
— Как? — были первые слова призрака. — Еще не все?
— Извините. Но нас все время перебивают… Хотел только узнать, что правда, а что ложь в старой легенде о Холодном Камне…
— Холодный Камень? — Призрак задумался. — Нет, я даже отсюда кое-что слышал, но чтобы вот так, навскидку… Вот бес!
Реплика была адресована Дею Доллу, который в третий раз нарисовался на пороге.
— Изыди! — возопил он снова. — Именем Четырехликого заклинаю тебя — вернись в Бездну! Туда, где…
— Ну что за…! — выдал призрачный лорд реплику, которая больше подошла бы пьяному грузчику. — Как же вы меня достали!
— Пр-ра! — тем временем заорал мой конкурент. — Они опять…
Матюкнувшись, я полез прятаться, машинально отметив, что с каждым разом это получается у меня все лучше и лучше. Тем временем под старыми сводами пещеры в третий раз зазвучала поминальная молитва. На сей раз это была полноценная служба, с чтением фрагментов Священного Писания и разбрызгиванием повсюду крови жертвенного цыпленка. В общем-то, красивое действо, но слушать его, скорчившись в три погибели за покрытыми пылью саркофагами — то еще удовольствие.
Дождавшись наконец тишины и выждав для верности еще немного, порядком належавшийся в пыли и паутине, я кое-как выбрался наружу и… правильно, в четвертый раз начал обряд вызова духов.
На сей раз он, то есть дух, явился почти сразу.
— Ну знаете, молодой человек, это уже переходит всякие границы! — рявкнул Мас, даже не дав себе труда проявиться целиком. — То «восстань», то «изыди»! Я вам что, мальчик? Надоело! Пошли вы все!..
Матерился призрак долго, отчаянно, со вкусом, перебирая столько всяких выражений, что примерно на середине монолога мне стало стыдно, грустно и тошно. Не дослушав все, что покойник имел честь сообщить о живых вообще и о некоторых конкретных представителях рода человеческого в частности, этот самый «представитель» позорно слинял, хлопнув дверью склепа…
И едва не нырнул обратно с воплем ужаса.
Пока то да се, наступила глубокая ночь. Высокое небо усеивали звезды, крупные и яркие, какие бывают только в конце лета. Успело похолодать — все-таки уже началась пора первых заморозков. Звезды и почти полная луна ярко освещали неровные ряды каменных надгробий, над которыми тут и там вспыхивали и переливались голубые огоньки.
Любой жальник не самое приятное место для ночных прогулок. А жальник при храме, где священник умеет использовать магию (руны на каменных надгробиях ясно свидетельствовали об этом!), и вовсе следовало обходить десятой дорогой, даже если ты некромант. И ничего удивительного не было в том, что, увидев чью-то тень, я подпрыгнул на месте с воплем ужаса.
Тень сделала шаг навстречу:
— Мастер Груви?
— Д-д…
— Вы не узнаете меня? Это лейтенант Винт!
Сказано это было таким тоном, что я сразу почувствовал страх.
— Что вы здесь делаете? — Рука нашарила нож, пальцы до боли стиснули рукоять.
— Жду вас!
— Зачем? — Не сводя глаз с собеседника, я постепенно отступал в сторону выхода.
— Проводить. Сейчас ночами очень неспокойно. Нельзя ходить в одиночку — это приказ градоправителя!
— Вы решили меня проводить? Куда?
— До дома. До вашего дома, разумеется…
«Который находится под ближайшим камнем!» — мысленно добавил я.
— Сам дойду!
— Не советую. — Лейтенант поедал меня глазами и двигался в мою сторону с грацией хищника, которому нечего терять. — Сейчас по улицам бродит упырь…
— Еще один?
— Как? — Лицо лейтенанта дрогнуло. — А разве…
— Разве вам не сказали, что их два?
— Н-нет. — Он удивился так натурально, что я чуть было не обругал себя за то, что начал подозревать этого в общем-то открытого парня. В конце концов, что у меня против него имеется? Только то, что он знает убийцу двоедушника, покушавшегося на градоправителя. То есть мог быть в сговоре с убийцами и, кто скажет, во что еще окажется замешан.
— А их два. И один — сзади!
Лейтенант отреагировал именно так, как и ожидалось, — развернулся на пятках с отчаянным воплем, одновременно хватаясь за меч. Стражнику хватило доли секунды, чтобы понять, что его разыграли, но и я не собирался стоять и смотреть. Ноги сами донесли меня до забора. Одним отчаянным прыжком вскочил наверх и перемахнул на ту сторону под гневные проклятия. Прислушиваться не стал — и так ясно, что это были не пожелания счастья и долгих лет жизни.
