– Знать не знаю, а вот менестрель, который тут зимой бывал, балладу сказывал. Помните, про тварь мстительную, которая за убийство подруги рыцареву невесту прикончила?
Подавальщица, как раз притащившая новую порцию пива, хлюпнула носом – видимо, баллада была жалостливая.
– Так менестрель, может, не про эту тварь пел. Мы-то откуль знаем? – рассудил виллан, припадая к кружке. – Эх, хорошее у тебя пиво, брат Рут! Плесни-ка по новой, красавица!
– Э, а нам пива? – воскликнул Карадор. – Мы тоже хотим! И мы раньше их пришли. Ну-ка, Фрося, разберись!
Драться не входило в планы драура, во всяком случае, нападать первым. Весь опыт говорил бывшему наемнику, что ссориться с людьми просто ради ссоры – себя не уважать. Тем более что он мог сломать барную стойку одним ударом кулака. Но зачем?
Оценив рост и разворот плеч бледного до синевы скуластого незнакомца со странными глазами, вилланы как-то сразу притихли. Кто-то словно невзначай потянулся к висевшему на поясе ножу, но Фрозинтар остановился перед ними и осведомился довольно мирным тоном:
– О какой твари вы говорите?
– Ну это… летает тут такая, – начавший разговор детина несколько раз взмахнул руками. – А может, не летает, а ползает…
– Летает-летает! Коли ползала, следы были бы! А то нету! – заспорили с ним.
– А может, она того… крадучись?
– Эдакая махина – и крадучись? Кто видел, чтоб драконы крались?
– Дракон?
Рядом возник Карадор с горящими глазами, потирая руки и подмигивая всем подряд. Вынырнув из-под локтя своего друга, он протолкался поближе, оказавшись в кругу вилланов.
– Дракон? Никогда не видел живого дракона! Он какой? Белый? Черный? Зеленый? В крапинку?
Ободренные вниманием и неподдельным интересом незнакомца, люди заговорили все разом, постепенно разошедшись, и принялись перебивать друг друга, спеша поведать все новые и новые подробности. Каждый горел желанием высказаться первым, каждый был уверен, что располагает самыми точными сведениями, и вообще, был у этого дракона в гостях и за хвост его успел подергать, а остальные – жалкие выдумщики, которые готовы от безобидного ужа бежать без оглядки.
– Тих-ха!
Низкий рык драура прокатился под потолком трактира, заставив вилланов испуганно присесть.
– По очереди, мать вашу!
Через несколько минут все стало более-менее ясно.
Жители данного селения и окрестные хуторяне в основном жили за счет скотоводства – пригодной под пашню земли было не так уж и много, лишь под огороды. Ячмень и овес выращивали не столько на хлеб, сколько на корм скоту, а все нужное закупали в городе на осенней ярмарке. И вот уже несколько месяцев, как только скот выгоняли с кошар на пастбища, в отарах и стадах стали пропадать овцы и коровы.
Вообще-то, и в прошлые годы бывало, что не досчитывались овец и коров – животные могли упасть с обрыва, могли отстать от стада и стать добычей хищников, сами пастухи могли прирезать заболевшее животное. Иногда и случались кражи – где-то в горах жили подземники
[17]
, которые могли при случае спереть овцу или козу. За год все отары теряли две-три дюжины животных – не так уж и много.
Но в этом году за неполные три месяца отары уже потеряли более полусотни овец и несколько коров. Серьезная потеря, если учесть, что все овцы были матками, ожидающими приплода. Набеги начались не сразу, как выгнали скот, а примерно через пару-тройку седьмиц. До этого все шло как обычно.
Некоторое время вилланы были уверены, что скот таскают подземники. Они даже отказались в этом году от меновой торговли с ближайшим поселением рудокопов – мол, с ворами не торгуем. Гномы кивали на цвергов и дворхов, но доказательств вины последних представить не могли, а овцы продолжали пропадать. Пастухи в один голос утверждали, что это дело какой-то твари. Они описывали зверя по-разному, сходясь на том, что у него есть крылья. Но про драконов тут не слыхали с давних пор, и пастухам не верили. Тем более что большинство нападений совершалось по ночам, когда мало что можно увидеть.
Оберегая свои стада, вилланы стали пасти их поближе к селениям, а на ночь загоняли в кошары. Некоторые, самые осторожные, даже вовсе возвращали коров и овец в сараи, таская им туда возами траву с поля. Нападения прекратились, как по волшебству, окончательно уверив людей, что во всем виноваты именно подземники – одно дело выбраться тайком из пещеры и отогнать к себе пару-тройку овечек, и совсем другое – совершить налет на деревню.
Еще несколько седмиц все шло тихо-мирно, а потом был совершен именно что налет, раз и навсегда доказавший, что подземники, как вполне миролюбивые гномы, так и воинственно настроенные дворхи, тут ни при чем.
Совершилось это белым днем, так что нашлись свидетели нападения.
Косари вышли на рассвете, чтобы до солнышка успеть накосить травы для стоявших в загонах овец и коров. Работали они споро, выкашивая косами-горбушами склоны альпийских лугов и, исполнив работу, собирались отправиться за подводами, чтобы привезти траву животным. В этот момент откуда-то из-за горной гряды на них и напала странная крылатая тварь. От неожиданности – подобных существ люди никогда прежде не видели – все оцепенели. И она совершенно спокойно, упав с высоты, как сокол, подхватила одного косаря и была такова.
Однако это был не последний случай. С момента нападения на человека прошло примерно полмесяца, и с тех пор еще четверых унесла точно такая же тварь. Она хватала всех без разбору, мужчин и женщин, что сбивало людей с толку и заставляло усомниться в том, что они имеют дело с драконом. Ведь даже дети знают, что драконы охочи исключительно до девиц, а простые мужчины им без надобности. Люди стали бояться ходить куда-либо в одиночку и без оружия. Теперь даже женщина к колодцу шла в сопровождении вооруженного мужчины, а детей не пускали со двора. Но все равно раз в день-другой кто-то обязательно пропадал – если не в этом селении, так на уединенных хуторах в окрестностях.
– И как выглядел этот «дракон»? – поинтересовался Фрозинтар.
Вилланы опять заговорили, перебивая друг друга. Двое из них своими глазами видели крылатую тварь, остальные спорили, что после пяти-шести кружек пива без закуски привидится и не такое, а тварь на самом деле выглядела по-другому. Постепенно поднялся общий шум и гвалт, в котором можно было разобрать лишь отдельные слова: «крылья – во!», «зубищи – во!», «когтищи», «хвост такой…», «пасть во какая!», «волосатая вся…».
– Пещерный морл, – произнес драур, выслушав людей.
– Это чего за зверь? – прочавкали рядом.
– Да вот такой… Они обитают на Плоскогорье, но и на восток тоже иногда забираются. Живут парами или колониями – несколько взрослых пар и их детеныши. У драконов в клане обычно яйца откладывает одна пара, вожак и его подруга. А у морл не так. Наверное, у них детеныши появились, вот родители и таскают им еду.
