Сампсон отстранился от своего верного доджена и не пытаясь скрыть выступивших слез своего горя, подошел к нему.
Прежде чем Дариус смог заговорить, мужчина сказал:
— Я заплачу вам.
Дариус нахмурился.
— За что?
— Чтобы… увезти ее от сюда и позаботиться о том, чтобы у нее был кров над головой. — Хозяин повернулся к слуге. — Ступай, возьми из казны и…
Дариус сделал шаг вперед, схватил Сампсона за плечо и сжал его.
— Что вы такое говорите? Она жива. Ваша дочь жива и хорошо будет себя чувствовать под этой крышей и в этих стенах. Вы ее отец.
— Уходите и заберите ее с собой. Прошу вас. Ее мамэн… не переживет этого. Позвольте мне обеспечить…
— Ты кара, — выплюнул Дариус. — Кара и позор своего рода.
— Нет, — возразил мужчина. — Она. Отныне и навеки.
На мгновенье, Дариус был ошеломлен в повисшей тишине. Прекрасно зная об унижениях со стороны глимеры, и будучи подвергнутым им сам, он все равно был потрясен.
— У вас с симпатом много общего.
— Как смеете вы…
— Ни у одного из вас нет сердца, чтобы оплакивать свое дитя.
Дариус направился к двери и не остановился, даже когда мужчина крикнул ему вслед:
— Деньги! Позвольте мне обеспечить вас деньгами!
Дариус не настолько доверял себе, чтобы ответить и дематериализовался назад к лесистой долине у реки, на которой он находился несколько минут назад. Принимая форму у кареты, его сердце пылало огнем. Сам, будучи тем, от которого отреклись, он прекрасно осознавал всю трудность нахождения безродным и отвергнутым от всего мира. И это все без дополнительного бремени женщины, которое она, в буквальном смысле, носила в своем чреве.
Несмотря на то, что солнце вот-вот угрожало появиться из-за горизонта, ему необходимо было время, чтобы успокоиться и сформулировать, что сказать…
Из-за драпировки окна кареты прозвучал женский голос:
— Он сказал тебе забрать меня отсюда, не так ли?
Воистину, Дариус осознал, что нет таких выражений, в которых он мог бы представить все в лучшем свете.
Он положил свою руку на холодную деревянную дверь кареты.
— Я позабочусь о тебе. Я буду обеспечивать и защищать тебя.
— Почему?.. — с болью в голосе спросила она.
— Поистине… это будет правильным и достойным поступком.
— Ты герой. Но то, что ты стремишься защитить, не станет для тебя наградой.
— Станет. Со временем… сама убедишься.
Когда не последовало никакого ответа, Дариус прыгнул на место возницы и взялся за поводья.
— Мы едем ко мне домой.
Шум скачущих лошадей и подкованных копыт по утрамбованному грунту, сопровождали их на всем пути из леса. Он повез их другим путем, держась подальше от особняка и семьи, социальное положение которой, было гуще крови.
А что касательно денег? Дариус не был богатым мужчиной, но он скорее отсек бы себе руку собственным кинжалом, чем принял бы хоть пенс от ее слабодушного отца.
ГЛАВА 60
Кряхтя, Джон принял сидячее положение на каталке, Хекс помогла ему, удивив его своей силой. На мгновение ее рука задержалась на его спине, и он почувствовал, что весь его вес полностью поддерживается ею.
Опять же, как она частенько любила повторять — она не какая-нибудь там обычная женщина.
Вернулась Джейн и пустилась в разъяснения, как там у него обстоят дела под повязкой и что необходимо делать, чтобы позаботиться о послеоперационном шве… но он не слушал.
Он хотел секса. С Хекс. Прямо сейчас.
На данный момент эта нужда перебивала все остальные — и это была не просто плотская потребность, вроде обычного желания перепихнуться, нет, все было гораздо сильнее и глубже. Схватка со смертью заставляла его просто кричать о стремлении жить, и секс с желанным для вас человеком, был лучшим способом выразить этот крик.
Глаза Хекс сверкнули, когда она уловила испускаемый им аромат.
— Тебе нельзя двигаться еще минут десять, — предупредила Док, складывая свои инструменты в паровой стерилизатор. — А затем можешь завалиться здесь — на больничную койку.
«Пошли», показал он Хекс.
Свесив ноги со стола, Джон почувствовал взрыв острой боли в бедре, но это дерьмо никак не повлияло на принятое им решение. Однако, это привлекло внимание всех остальных. Матерясь, Хекс поддержала его, а доктор начала высказывать аргументы в поддержку «ложись-обратно-здоровяк», только Джон абсолютно не склонен был им следовать.
«У тебя здесь случаем не завалялась никакой одежды, в которую я мог бы переодеться?» показал он жестами, зная, что его член уже не может быть больше.
После этого завязался спор, и в конечном итоге, Джейн подняла руки, сдаваясь, уступив со словами, что если он желает быть идиотом, она не в силах это исправить. Затем кивнула и Элена исчезла, вернувшись с чем-то пушистым и плотным, и достаточно большим, чтобы прикрыть его… от ключиц до, возможно, середины бедра. К тому же это что-то было розовым.
Стопудово, дурацкая пижама была ничем иным, как расплатой за нежелание остаться. И если вы думаете, что халатик для Барби был способен скрыть возбуждение — то вы глубоко заблуждаетесь.
Его каменный член вздымался, указывая на его мужественность.
Заставляя гордиться ублюдком.
«Спасибо», поблагодарил он жестами, натягивая халат на плечи. С некоторыми ухищрениями, но ему таки удалось прикрыть грудь и что южнее. Едва.
Джейн прислонилась к стойке, скрестив руки на груди.
— Нет никакого способа, которым я смогла бы заставить тебя остаться здесь еще ненадолго? Или вернуться на костылях? Или… заставить тебя остаться здесь еще ненадолго?
«Я в порядке… но все равно, спасибо».
Док покачала головой.
— Вы, Братья — все занозы в заднице.
И тут, нечто жгучее пронзило его, не имевшее ничего общего с ногой.
«Я не Брат. Но не думаю, что буду спорить касательно второй части сказанного».
— Мудрый мужчина. Каким и должен быть Брат, которым ты и являешься.
Джон подтянул зад и аккуратно переместил свой вес со стола, все время следя за халатиком года от мисс Присс
[104]
. К счастью, все прошло вполне прилично даже когда Хекс нырнула под его руку.
Боже… она была лучшей опорой, какую только можно себе пожелать, беря на себя адски тяжелый груз, пока они ковыляли к двери. Вдвоем, они спустились в офис, нырнули в потайную дверь в стенном шкафу и оказались в туннеле.
