— Нет.
— Ну а я сделаю себе тосты.
— Я с удовольствием посижу с тобой и буду пить этот очень вкусный чай, — сказала Мэйда.
Керри повернулась и заметила, что Мэйда наблюдает за ней с самым невозмутимым видом, словно называть чашку сахара чаем было совершенно нормально. Девушка только молча покачала головой.
— Я ощущаю себя Алисой после того, как она провалилась в кроличью нору, — сказала Керри.
— Кто такая Алиса? — заинтересовалась Мэйда. — Она, должно быть, очень маленького роста. Иначе не смогла бы провалиться в нору кролика.
— На самом деле этого не было. Это просто история из книжки.
— Ну, все равно… она должна быть очень маленькой.
— Временами она и была маленькой, а потом становилась большой, как дом, — рассказала Керри. — На ее долю выпало немало приключений — она играла в крикет с колодой карт, повстречала говорящую черепаху. — Тут она немного помолчала, напрягая память. — Или это было в другой книжке?
— Я знакома кое с кем из племени черепах, — сказала Мэйда. — Могу познакомить тебя с Соней Джо — он живет в городе. Как-то раз Зия попробовала соревноваться с ним, кто скорчит самую страшную гримасу, и их состязание длилось несколько дней.
Вода наконец закипела, и Керри отвернулась, чтобы выключить газ и залить кипятком пакетик с заваркой.
— Что ты имеешь в виду, говоря о племени черепах? — спросила она, возвращаясь к столу.
Мэйда не торопилась отвечать, и на ее лице появилось выражение смущения.
— Ну… он такой, какой есть, — пробормотала она. — Знаешь, как мы с Зией вороны…
— А, понимаю.
Наверно, у них есть приятель, который считает себя черепахой. На какой-то миг Керри решила, что Мэйда говорит вполне серьезно, но, видимо, напрасно. Девушка снова отвернулась к разделочному столу, отрезала два тонких ломтика хлеба и поместила их в тостер.
— Ты уверена, что не хочешь тостов к твоему э-э-э… чаю? — спросила Керри.
— Совершенно уверена. У меня очень питательный чай.
В этом невозможно было усомниться: полная чашка сахарного песку не могла быть не питательной.
— Так о чем я разговаривала во сне? — спросила Керри, наконец усаживаясь за стол.
— Почти ни о чем, — пожала плечами Мэйда. — Я подумала, что это ты меня просишь не давать тебе лекарство, и ответила, что у меня нет никаких таблеток и в помине, и только тогда поняла, что ты говоришь с кем-то из своего сна.
Очередной сон из ее прошлого. Они приходят почти каждую ночь. И в большинстве случаев Керри вспоминает их утром.
— А что это было за лекарство? — поинтересовалась Мэйда. — В твоем сне, я имела в виду.
— Нечто такое, что помогало мне ощущать себя нормальной.
— Разве есть такие средства?
— Все зависит от того, что подразумевать под «нормальным» состоянием, — ответила Керри.
— Да, мы иногда тоже задумываемся, что значит быть нормальными, — призналась Мэйда. — Неужели быть похожими на тех людей, что ходят по улицам, а потом прячутся в свои дома-коробки?!
Керри взглянула на нее с любопытством. Может, девчонки-вороны тоже проходят курс лечения? Это могло бы объяснить их легкомысленность и детскую непосредственность, а ведь на вид им столько же лет, сколько и самой Керри.
— Но ведь все они настолько неинтересны… Хорошо, что мы такие, какие есть.
А что если подобное высказывание применить и к ее собственной жизни? Прекратить сопротивляться и посмотреть, куда заведут ее видения?
— А знаешь, что ты еще делала? — спросила Мэйда.
Керри покачала головой.
— Иногда ты скрипела зубами.
Эти слова вызвали смутные воспоминания. Кажется, в одном из снов кто-то попросил ее перестать скрипеть зубами… В эту ночь? Чем больше Керри размышляла, тем сильнее становилось убеждение, что она слышала эти слова, но не утром, а раньше, когда только засыпала. Она нахмурилась:
— Как долго ты просидела у моей постели?
— О, несколько часов!
Керри с беспокойством посмотрела на Мэйду. Опять встала проблема уединения. Компания девчонок-ворон так ей нравилась, что она постоянно забывала указать им на их дурные привычки. Мысль о том, что кто угодно, даже такие приятные соседки, как Мэйда и Зия, могут в любое время входить в ее квартиру, совсем ей не нравилась. Никому не позволено рыться в ее вещах, хотя в них не было ничего ценного. И наблюдать, пока она спит.
— Вы не должны так поступать, — сказала Керри. — Невежливо проникать в чужие жилища и шпионить за их обитателями.
— Почему?
Ситуация, возникшая вчера утром, повторялась сначала. Вопрос был задан с такой искренней наивностью, что Керри не знала, с чего начать объяснения.
Она вздохнула:
— Это невежливо. Разве тебе понравилось бы, чтобы люди и с тобой поступали так же?
— Люди всегда так делают, — ответила Мэйда. — Они вечно отыскивают наши гнезда или рубят деревья.
— Но ты же не настоящая птица, — настаивала Керри.
Не успела она договорить, как в ее ушах зазвучал строгий голос терапевта из Лонг-Бич.
Керри, разве ты не понимаешь, что те вещи, которые ты видишь, не являются настоящими?
Эта женщина никогда не упускала случая напомнить Керри, что именно она должна была видеть или чувствовать.
— Это я знаю, — сказала Мэйда.
— Ну и прекрасно, — кивнула Керри.
Готовые тосты выпрыгнули из тостера, и Керри отвернулась, чтобы положить их на тарелку, а затем продолжила:
— Актерская игра — это хорошо, но если ты…
— Я из воронова племени.
Слова Мэйды повергли ее в изумление.
— Что ты сказала?
— Что я из воронова племени, — повторила Мэйда. — Мы появились первыми, — терпеливо пояснила она. — Еще до того, как Коди вытряхнул вас из горшка.
Керри недоуменно покачала головой:
— Никак не пойму, о чем ты толкуешь.
— Но в тебе же достаточно много древней крови.
В душе Керри что-то дрогнуло, и она вспомнила разговор с бабушкой в один из летних дней на крылечке старого дома.
В нас течет древняя кровь. Мы очень давно живем на этой земле. Ты можешь заметить это по нашим глазам и цвету кожи.
Керри всегда считала, что бабушка говорила о примеси индейской крови.
— Что ты подразумеваешь под… древней кровью? — спросила она.
