— Не знаю, Джон, — сказал Мэдисон.
— Не знаете чего?
— Иногда не знаю, то ли повысить вас, то ли разжаловать. Я действительно не думаю, что вы добились успеха с этим Ганьоном из Министерства здравоохранения. Когда Хог пришел ко мне, чуть не плача…
Такер устремил на Мэдисона безнадежный взгляд:
— Что я могу сказать, Уолли?
Мэдисон вздохнул.
— Ничего. — Из его голоса исчезли добродушные нотки. — Для министра мне нужно что-то убедительное, Джон.
Такер покачал головой:
— Вам придется сказать ему что-нибудь уклончивое. Дайте нам дня два. Фой не мог далеко уйти. Хенгуэр исчез в Оттаве, и, если то, что Фой рассказал Ганьону, не было наглым враньем, он собирается побродить здесь, чтобы найти старика. Тут-то мы его и схватим.
— Слушать вас одно удовольствие. Умеете убеждать, этого у вас не отнимешь. — Мэдисон сложил в портфель бумаги, касающиеся проекта. — Сделаю что смогу. У вас есть время на ланч?
— Боюсь, что нет. Надо еще кое-что проверить. Помните, что мы обнаружили тогда в комнате Хенгуэра? То, что проверял для нас Тэд Бенсон?
— Тэд что-то нашел? — спросил Мэдисон.
— В некотором роде. Он нашел одного типа, который сегодня явился в музей с костяным диском, чтобы узнать, сколько лет может быть его находке. А все дело в том, что диск этот в точности такой же, какие мы изъяли при обыске у Хенгуэра.
— Это пригодится мне для министра, — кивнул Мэдисон. — Ему будет очень-очень интересно.
Такер усмехнулся, почувствовав сарказм в голосе Мэдисона.
— Пока это единственная зацепка, которая у нас есть, Уолли. Мне надо смотаться в музей поговорить с этим типом. Бенсон старается задержать его для нас.
— Если что-нибудь узнаете…
— Я знаю, где вас найти, — улыбнулся Такер. — Будете ползать на брюхе перед Главным прокурором.
— Пошел вон!
— Слушаюсь, сэр!
Оба рассмеялись.
Глава пятая
В среду утром Сара проснулась, чувствуя себя гораздо лучше, чем обычно. Она не относилась к категории ранних пташек и, даже проспав десять часов, должна была выпить две чашки кофе и выкурить столько же сигарет. Лишь тогда она более или менее приходила в себя и начинала действовать. Но сегодня она проснулась бодрая и веселая.
Будильник сообщил ей, что еще только половина девятого. Но вместо того чтобы снова сунуть голову под подушку, Сара соскочила с постели и стала одеваться. Через несколько минут она спустилась в кухню в джинсах, мокасинах и в розовом хлопчатобумажном свитере, на груди которого красовался портрет Дэвида Боуи
[55]
в гриме клоуна.
На плите на маленьком огне стоял кофейник со свежим кофе — верный признак того, что встала она не первая. Эта мысль показалась ей образцом блестящей дедукции для такого раннего утра. Она налила кофе в кружку, села к столу перед окном с видом на сад и свернула первую в этот день сигарету. Откинувшись на спинку стула, она с удовольствием затянулась и выпустила в потолок струйку серебристо-серого дыма.
Сара серьезно подумывала о том, чтобы позавтракать, когда случайно взглянула в окно. В саду она увидела Салли — новую подругу Байкера. В топе цвета бордо, спортивном трико, теплых гамашах и черных китайских тапочках Салли выполняла какой-то эзотерический разогревающий ритуал — нечто среднее между балетом и кун-фу. Движения были медленные, обдуманные, она долго принимала нужную позу и так же долго оставалась в ней.
Сара наблюдала за Салли, пока та не закончила свои упражнения, потом встала, налила себе еще кофе, а тут и Салли вошла в кухню.
— Доброе утро! — поздоровалась с ней Сара и показала на кофейник. — С чем будешь пить?
— Спасибо, просто черный.
— Наверное, ты замерзла?
— Не страшно. Главное, взбодрилась. — Салли села напротив Сары. — А ты сегодня рано. Байкер велел подняться к тебе и хорошенько тебя потрясти, если ты не встанешь в полдесятого. Сказал, что только так тебя и можно поднять.
— Да, так и бывает обычно, — ответила Сара, придвигая к Салли кружку. — Не знаю, что на меня сегодня нашло, но чувствую я себя отлично. Невероятно живой! Возможно, к середине дня я свалюсь, когда мои мозги осознают, сколько времени я уже на ногах… — А что за упражнения ты делала? — переменила она тему.
— Тай-цзы.
[56]
Это медитация своего рода.
— Вот оно что! Похоже на приемы Брюса Ли.
[57]
— Сара сделала в воздухе несколько рубящих движений. — Только замедленнее.
— Действительно очень похоже. Но мне нравится думать, что боевые искусства — это просто ускоренное тай-цзы.
Обе рассмеялись.
— Чем собираешься заняться сегодня? — спросила Сара.
— Сгоняем в горы. Если, конечно, Байкер когда-нибудь проснется.
— Бр-р-р, — поежилась Сара. — В такое время года никто на мотоциклах уже не ездит. Только он.
— Он сказал, что ездит до первого снега. Надеюсь, до снега сегодня не дойдет.
— Поспорим? Я могу одолжить тебе свою парку. Хотя опять же то, как ты только что упражнялась в саду…
— Я не ощущаю температуру, когда занимаюсь тай-цзы, — покачала головой Салли.
— Все равно, подумай насчет парки.
— Боюсь не оправдать ожиданий Байкера, я ведь убедила его, что жутко выносливая. Не годится так быстро разрушать образ. А ты сегодня работаешь?
— Угу-м.
— Прости, что я сую нос не в свое дело, но я все думаю: ведь тебе на самом-то деле работа не нужна. Почему ты работаешь?
— Ой, да я и сама не знаю. Ради того, чтобы вырваться из Дома, наверное поэтому. Дом так крепко держит, что не будь необходимости куда-то уйти, можно просидеть в нем всю жизнь. Вот и будешь тогда бесцельно слоняться, как привидение, по всем коридорам. Представь, иногда мне и впрямь кажется, что здесь водятся привидения — бродят себе по всему Дому. — Сара взглянула на старые часы, висевшие над дверью. Они показывали девять тридцать. — Кстати, о работе, — спохватилась она. — Пора открывать лавку. Загляни туда когда-нибудь. Я покажу тебе чудеса антикварного бизнеса. Ты просто обалдеешь!
Салли рассмеялась:
