— Одевайся, Клэр, — повторила мать, выходя. — Завтрак будет готов через пару минут.
— Я люблю тебя, мама, — прошептала Клэр ей вслед.
2
Феликс очнулся в постели один. Головная боль прошла. События минувшей ночи — реальные и похожие на обрывки снов — смешались в его сознании, и единственно отчетливым было лишь воспоминание о том, как Джейни и Дедушка выгнали его из дома.
Или это ему тоже приснилось? Ведь он был здесь, в комнате для гостей Дедушкиного коттеджа. Так, может, ничего и не случилось? Но нет, они и вправду выгнали его — иначе мысль об этом не причиняла бы таких страданий.
Но что тогда делала рядом с ним Джейни? Он же видел ее, когда просыпался ночью.
Феликс оглядел комнату: если это действительно дом Литтлов, значит, и Джейни была настоящей.
Он сел на кровати, чувствуя себя словно с похмелья. К горлу подступила тошнота.
Как он попал сюда?
Кто-то положил его вещи и трость Клэр у двери, а одежду аккуратно повесил на спинку стула.
Феликс попытался напрячь память. После ссоры с Литтлами он заходил к Клэр. Потом играл на аккордеоне у моря. Потом под проливным дождем направился к Лине, чтобы передать ей трость. А потом… потом все смешалось. Сначала его вздернули на виселице, но затем веревку обрезали, и он упал в грязь, где…
Вот что было сном!
Феликс задрожал. Какая-то женщина занималась любовью с его трупом. И еще… Лина. Она делала то же самое, но только не на улице, а в постели в своем номере. Сходство между обеими женщинами было поразительным, равно как и полная беспомощность Феликса, который словно со стороны наблюдал за происходящим.
Неужели с Линой все было наяву?
Ночью Джейни говорила что-то насчет наркотиков, которыми его накачали.
Накачала Лина…
Как Феликс ни старался вспомнить, у него ничего не получалось, и лишь смутные обрывки ночных кошмаров мелькали в его сознании, когда он закрывал глаза.
Вздохнув, молодой человек встал, оделся и направился в ванную, но тут же почувствовал чудовищную слабость и новый приступ тошноты. В итоге Феликса хватило только на то, чтобы прополоскать рот, и тут же захотелось опять прилечь, однако желание услышать ответы на некоторые вопросы оказалось сильнее.
Феликс осторожно спустился вниз. Джейни и Дедушка завтракали на кухне. Заметив его, они замерли, и на их лицах отразились смущение и тревога. Не будь Феликсу так плохо, он непременно передразнил бы их, но все, на что он был способен сейчас, — это кое-как доковылять до дивана в гостиной и лечь на него, прежде чем силы оставят его. В течение какого-то времени Феликс старался не шевелиться, чтобы комната перестала наконец вращаться и тошнота отступила.
Джейни стремительно подбежала к нему и плюхнулась рядом так, что Феликса опять замутило.
— Феликс…
— Я… Со мной все в порядке.
— Что-то не похоже.
Феликс попытался улыбнуться, но получилось не слишком убедительно.
— Вообще-то мне паршиво, — признался он.
— Пожалуй, нам стоит отвезти тебя в Пензанс в больницу, — сказал Дедушка: он поспешил в гостиную вслед за Джейни и теперь стоял на пороге, явно не решаясь подойти ближе.
Феликс покачал головой и тут же пожалел об этом: его чуть не вывернуло наизнанку.
— Не надо, — простонал он.
Феликс ненавидел болеть, однако больницы он ненавидел еще сильнее: по его мнению, в них человеку становилось только хуже, хотя в данный момент он с трудом мог представить себе состояние отвратительнее своего нынешнего.
— Это неплохая идея, — возразила Джейни. — Мы ведь не знаем, что за наркотики подсыпала тебе та женщина.
— Она действительно это сделала?
Джейни кивнула.
— И ты привезла меня… сюда?
— Именно так, — подтвердил Дедушка.
Феликс перевел взгляд с Джейни на него.
— Сейчас вы оба верите мне? — спросил он. — Верите, что я не имею никакого отношения к этим людям и…
Джейни положила руку ему на плечо.
— Конечно, мы верим тебе. Мы поступили отвратительно, не дав тебе возможности объясниться.
— Мы словно обезумели, — добавил Дедушка. — Прости, Феликс. Я так виню себя за это…
Феликсу сразу стало гораздо лучше. Тяжесть в груди, которая так угнетала его, теперь исчезла, и на душе сделалось легко.
— Все нормально, — ответил он. — Я тоже был не прав.
— Не так, как мы, — вздохнула Джейни.
— Все нормально, Джейни, — повторил Феликс. — Правда, нормально.
— Насчет больницы… — попытался вставить Дедушка, однако Феликс решительно замотал головой, и его снова затошнило.
В течение нескольких минут Дедушка молча смотрел на него, и Феликс видел, как таяла боль в его глазах. Наконец старик расправил плечи и бодро кивнул.
— Ты, наверное, хочешь чаю? — поинтересовался он.
Феликс едва не расхохотался: настоящий Том Литтл! Все недуги на свете лечит чаем, считая это средство даже лучше традиционного корнуэльского куриного бульона.
— Чай — это здорово, — улыбнулся Феликс.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказала Джейни, когда Дедушка отправился на кухню. Она хотела было встать, но Феликс поймал ее руку.
— Я так рад снова быть здесь, — прошептал он. Джейни улыбнулась и осталась сидеть возле Феликса.
3
Рано утром Вилли Кил постучался в дверь гостиничного номера Лины Грант.
— Работа выполнена, — доложил он, как только она открыла ему. — Все как вы приказывали.
Проведя бессонную ночь, Лина пребывала в крайнем раздражении, но решила не срывать его на Вилли: не исключено, что он ей еще пригодится.
— У меня нет наличных, — сказала она. — Возьмешь дорожные чеки?
— А я смогу получить по ним английские фунты?
— Конечно.
Лина заглянула в сумочку и обнаружила, что чеков У нее осталось чуть меньше, чем на шестьсот фунтов стерлингов.
— Ничего, если я дам тебе пятьсот фунтов сейчас, а за остальными мы сходим в банк завтра?
Кил заколебался.
— Ну… — протянул он, нахмурившись. — Вообще-то мы договаривались о другом. Вы разбудили меня посреди ночи и…
— У вас проблемы, мисс? — раздался вдруг чей-то голос.
Лина подняла взгляд и увидела Джима Гейзо, стоявшего в дверях. Телохранитель семьи Грант подошел так тихо, что ни она сама, ни Вилли не слышали.
Если Кил ассоциировался у Лины с общипанной курицей, то Гейзо — с диким быком. Высокий и широкоплечий, атлетического телосложения, с темными, аккуратно подстриженными волосами и приятными чертами лица, он выглядел весьма привлекательно. Впечатление немного портил только сломанный нос. Гейзо был идеальным телохранителем, ненавязчивым и молчаливым, внушающим страх одним своим видом. Он умел держаться в тени и появляться в самый нужный момент.
