Габриэль глянула на стоявшие рядом часы. Они были сломаны, но Габриэль не поняла этого, так как в ее со знании время, пока она безучастно разглядывала комнату, текло очень медленно. Назначение этой комнаты было слишком очевидным, поскольку ее обстановку составляла прежде всего огромная кровать и как приложение к ней — ночной столик, гардероб и два стула. Заведение мадам… в котором так много подобных комнат.
— Они задерживаются.
Габриэль повернула голову в ответ на разрезавший тишину обеспокоенный голос Кларисы:
— Они должны быть уже здесь.
Утонченное лицо Кларисы отражало тревогу. У Габриэль перехватило дыхание, когда она ответила:
— Вы сказали, что господин Делиз может оказаться в зависимом положении только от людей, которых он нанял, и что охранники согласились помочь ему.
— Но я не говорила, что операция не может сорваться! — Клариса тяжело вздохнула, и слезы наполнили ее прекрасные голубые глаза. — Пьер — умный и осторожный человек, но он не может предусмотреть все.
Страх все больше и больше заполнял ее, и Габриэль попыталась взять себя в руки. Она смахнула рукой набежавшие слезы.
— Я… я не знаю, что и сказать. Мой отец…
— Ваш отец — порочный человек и убийца! Габриэль промолчала.
— Он и его грязные дела виной тому, что происходит сейчас!
Она снова не сказала ничего в ответ.
— Именно из-за него оба они — и Роган, и Пьер — подвергаются сейчас смертельной опасности! Он…
— Он — мой отец.
Клариса внезапно умолкла. Она испытующе посмотрела на Габриэль своими блестящими глазами. Боль, любовь к Рогану и печаль прочитала Габриэль в этом взгляде.
Клариса вздрогнула и с коротким вздохом сказала:
— Итак, мы обе поражены любовью, сопротивляться которой не в силах. И эта любовь приносит нам обеим больше страданий, чем радости. Габриэль… — Голос Кларисы стал мягким: — Pardonnez-moi, s'il vous plait
[22]
. Мне трудно признаться самой себе в том, что Роган оценил вас верно и вы достойны любви такого человека, как он.
Комок застрял в горле у Габриэль.
— Клариса, Роган и я…
Шум за дверью оборвал фразу Габриэль на полуслове. Она услышала мужские голоса. Вскочив на ноги, она рванулась к двери. Клариса следовала за ней. Открыв дверь, она остолбенела. В комнату вошли двое мужчин, сгибаясь под тяжестью тела Рогана. Рубашка Рогана была залита кровью, лицо побледнело, а глаза закрыты!
Мужчины положили Рогана на кровать, и Габриэль склонилась над ним. Не замечая, что по ее лицу текут слезы, не помня бессвязных слов, которые нежно шептала ему в ухо, тщетно ожидая ответа, она чувствовала только, как внутри нее нарастает неизбывный ужас. Кожа Рогана была холодной и влажной. Глаза по-прежнему закрыты, а посеревшие губы плотно сжаты. Он чуть дышал.
— Доктора! Ему нужен доктор!
Безмолвно стоявшая позади нее Клариса рванулась к двери, тогда как Пьер Делиз склонился над Роганом с другой стороны кровати, исследуя его рану. Он с сомнением покачал головой, когда Габриэль подняла на него глаза.
— Рана в грудь… Не думаю, что пуля задела легкое, но уверенным я быть не могу. — Он посмотрел на место, где только что находилась Клариса. — Клариса сейчас приведет доктора, я уверен. — Он вздохнул. — Капитан Уитни потерял много крови.
Вздох Пьера отозвался у Габриэль дрожью во всем теле. Она снова посмотрела на Рогана. Пьер продолжал говорить, а она бессознательно гладила Рогана по щеке.
— Несколькими минутами позже уже ничего нельзя было бы сделать. Они шли за ним. Мы увидели в коридоре трех охранников, которые шли нам навстречу. Их знают как людей Пуантро.
Эти простые слова, произнесенные Пьером Делизом, пронзили Габриэль ужасом. Она всхлипнула, крепче прижавшись к Рогану, и не отнимала губ от его холодной щеки, пока Делиз продолжал свой рассказ:
— Мы слишком поздно заметили их, чтобы успеть спрятаться. Завязалась перестрелка. Капитан Уитни был ранен, а двое из людей Пуантро — убиты. В суматохе нам удалось скрыться.
Габриэль отодвинула прядь черных волос, прилипших ко лбу Рогана.
— Он… он едва дышит.
Она подняла голову и увидела озабоченное выражение лица Пьера. Ее голос сорвался, и она всхлипнула:
— Он не должен умереть.
В коридоре послышались шаги. Через мгновение дверь открылась, и в комнату вошел невысокий седовласый мужчина в рубашке с короткими рукавами и с маленьким черным чемоданчиком в руке. Вслед за ним появилась Клариса.
— Доктор Торо находился в комнате наверху, с Николь. Он и раньше помогал нам в сложных ситуациях.
Доктор наклонился над Роганом:
— Подайте мыло и воду. Клариса, необходимы чистая одежда и новые простыни, чтобы мы могли выбросить все это, запачканное кровью. Быстрее! И все — вон отсюда!
Ястребиный взгляд доктора задержался на Габриэль, но она не пошевелилась.
— Я сказал — вон!
— Нет.
— Я не…
Его голос внезапно умолк: ресницы Рогана шевельнулись, он чуть приоткрыл глаза и еле слышно прошептал:
— Габриэль… останься.
Доктор бросил на нее пытливый взгляд:
— Так вы — Габриэль Дюбэй?
Она кивнула.
— А это… капитан Роган Уитни?
Она кивнула еще раз.
— Останьтесь.
Клариса принесла кувшин с водой, а следом за ней Пьер доставил чистую одежду и льняные простыни. Доктор Торо повернулся к ним и не заметил миг, когда чистыесерые глаза Габриэль поймали мимолетный отливавший золотом взгляд Рогана, когда она, наклонившись близко-близко к нему, прошептала, коснувшись губами его холодной щеки:
— Я люблю тебя.
Не заметил доктор и как Роган еле слышно прошептал ей в ответ то же самое, прежде чем его глаза закрылись и он безмолвно вытянулся на постели.
Клариса окаменела, когда Роган закрыл глаза.
Не в состоянии думать или говорить, она ждала, глядя на его грудь. Прошла вечность, прежде чем грудная клетка Рогана поднялась, с трудом пропустив первый глоток воздуха. Постепенно дыхание восстановилось, но оно было очень слабым.
Пошатываясь, Клариса направилась к двери. Сильная рука подхватила ее, и вместе с Пьером они вышли в коридор. Клариса подняла глаза на Пьера. Его взгляд был полон сочувствия. Он прошептал:
— Очень тяжело, ma cherie, так сильно любить человека, который не испытывает по отношению к тебе столь же пламенных чувств. Можете утешить себя тем, что вы были честны в своей любви и сделали все, что могли. Остальное — в руках доктора Торо и Всевышнего.