Выехав из городка, я на всякий случай свернул с главной дороги и двинулся сквозь густые заросли по едва приметной, мало кому известной старой тропе, поскольку знал, что целая толпа жителей Олдервиля уже отправилась в погоню за мной. И хотя я был уверен, что Капитан Кидд с легкостью уйдет от любых преследователей, но все же малость опасался за жизнь Змеюки. Ведь тот легко мог оказаться жертвой шальной пули, ежели кому-нибудь из оддервильцев удалось бы случайно оказаться от нас на расстоянии револьверного выстрела. Местами заросли становились почти непролазными, и, как мне теперь кажется, Мургатройда привели в чувство колючие ветки молодых деревьев, непрерывно хлеставшие его по лицу. А придя в себя, он немедленно принялся за старое.
— На помощь! — вопил он так, будто его резали. — Негодяй! Ты везешь меня вовсе не в Брехливую Собаку! О нет! Ты хочешь обманом умыкнуть меня в глухие холмы, чтобы там, без лишних помех, насладиться зрелищем моей агонии! На помощь, люди добрые! Спасите! Спасите!
— Заткнись! — презрительно фыркнул я. — Раз совсем ничего не соображаешь, так уж лучше бы помолчал! Просто мы едем более короткой дорогой!
— Но ведь никакой другой дороги, кроме как по мосту через Индейскую реку, отсюда в Брехливую Собаку нету! — От удивления Змеюка даже на секундочку прекратил свои отчаянные вопли.
— Почему же нету? — в свою очередь удивился я. — Очень даже есть. Мы прекрасно переправимся по пешеходному мосту!
— Что? — испуганно взвизгнул Мургатройд. — Как?!
И, продолжая непрерывно завывать от ужаса, он принялся конвульсивно дергаться. В конце концов он порвал на части свою куртку, за которую я его держал. Мне не сразу удалось сообразить, что я сжимаю в руке одну только эту драную куртку, а сам Змеюка вывалился из нее на землю и, негромко подвывая, уже со страшной скоростью удаляется от меня на четвереньках… Стряхнув оцепенение, я пустился в погоню, но негодяй так хитро и замысловато петлял между высокими пнями и деревьями, что мне все никак не удавалось его догнать, и я уже начинал подумывать, не упростить ли процесс поимки, подстрелив его в левую ногу. Все же он допустил непростительную ошибку, попытавшись вскарабкаться на высоченное дерево. Капитан Кидд подскакал к тому дереву прежде, чем Мургатройд успел оказаться вне пределов моей досягаемости, и я привстал на стременах, и сумел вовремя схватить беглеца за левую ногу, и стащил его вниз. Больно было слышать из уст образованного человека столь ужасные, поистине кошмарные выражения!
К тому же он так неистово лягался, что умудрился-таки снова выскользнуть у меня из рук. И уж конечно, то была его собственная ошибка! И нечего ему теперь кричать на всех углах, будто бы я специально выпустил его ногу с таким расчетом, чтобы он рухнул головой прямо на камень!
Я уже было нагнулся, чтобы снова поднять Змеюку, но тут вдруг услышал невдалеке бешеный топот лошадиных копыт и посмотрел в ту сторону. Сквозь чащу неслась чертова погоня, снаряженная доблестными гражданами Олдервиля. Дьявол! Оказывается, я потратил чертову прорву времени, гоняясь за Мургатройдом по кустам, и позволил преследователям приблизиться к нам почти вплотную! Поэтому я одним рывком поднял его с земли, перебросил бессознательное обмякшее тело через луку седла и помчался в сторону Индейской реки. Капитан Кидд снова оторвался от погони с такой легкостью, будто у тех идиотов все лошади в одночасье охромели. А когда Кэп вынес нас на восточный берег реки, олдервильцы уже находились так далеко, что их пули не могли достать нас.
За прошедшие несколько часов вода в реке заметно поднялась, она бурлила, кипела, плевалась клочьями пены; а пешеходный мостик был всего-навсего простым, хотя и толстым бревном, переброшенным с берега на берег.
Но мой Капитан Кидд смог бы перейти на ту сторону даже по жердочке! Так что мы уверенно двинулись вперед, и все шло отлично, но как раз на самой середине бревна Змеюка вдруг очнулся и увидел прямо под собой грохочущий седой водоворот. Он опять начал дергаться, лягаться, завывать от ужаса и, неистово дрыгая ногами, оцарапал Капитану Кидду шкуру своими дурацкими шпорами. Тогда Кэп страшно обиделся и повернул голову, чтобы укусить меня за бедро, поскольку во всех наших неприятностях привык винить одного меня. Так или иначе, он потерял равновесие, и все мы с громким плеском свалились в ревущий поток. Едва нам удалось вынырнуть, как я тут же ухватил одной рукой Капитана Кидда за хвост, а другой успел сцапать за шкирку Мургатройда, и Кэп бодро устремился по направлению к западному берегу. Я вообще иногда сомневаюсь, найдется ли в мире такая река, какую не сумел бы переплыть мой Кэп! Мы были уже недалеко от цели, когда позади нас раздалась пальба: это погоня наконец-то добралась до берега реки. Тем идиотам из Олдервиля очень уж хотелось меня подстрелить! Но, по-видимому, они не могли толком разобрать издали, какая голова кому принадлежит, и потому часть народу стреляла и в Змеюку тоже. Просто так, на всякий случай. Для гарантии. Умник Мургатройд не выдержал и разинул пасть, чтобы объяснить тем дурням, что к чему, но тут же нахлебался воды и, черт его побери, чуть не утонул!
А затем из зарослей на западном берегу вдруг отрывисто зарявкал винчестер и кто-то из преследователей отчаянно завопил:
— Стой, ребята! Это ловушка! Проклятый Элкинс заманил нас в засаду!
И эти придурки разом повернули своих лошадок и галопом умчались обратно в свой долбаный Олдервиль.
* * *
И что б вы думали? С перепуганным пальбой и нахлебавшимся воды Змеюкой сделался самый настоящий припадок. Он опять принялся отчаянно брыкаться, выкручиваться и выкрутился-таки из своей нижней рубашки, оставив ее у меня в руках; и как раз в тот момент, когда я уже нащупал ногами твердое дно, чертов дурень окончательно вырвался из моих объятий. Река закрутила его в водовороте и помчала вниз по течению.
Я одним прыжком выскочил из воды на берег и, не обращая внимания на Капитана Кидда, который на радостях от души лягнул меня, схватил с седла свое лассо. Тут из зарослей на берег выбежал Гусак Уилкерсон. Он размахивал над головой винчестером, нелепо приплясывал и вопил:
— Не вздумай дать ему утонуть, чтоб ты лопнул! Вся моя предвыборная кампания поставлена на кон из-за соревнования по орфографии! Сделай же что-нибудь!
Тогда я шустро пробежал по берегу несколько сот ярдов, хорошенько раскрутил лассо и набросил его на Змеюку. Петля, правда, затянулась прямо у него на голове, чуть пониже ушей. Такой бросок при всем желании трудно назвать удачным, но на большее в тех условиях я оказался просто не способен, а в природе мало какая вещь умеет отрастать заново так же быстро, как кожа на человеческих ушах!
Но я все же вытащил парня из реки; и ни один непредвзятый человек не назовет иначе как самой черной неблагодарностью те обвинения Змеюки, какие он позже постоянно выдвигал в мой адрес! Подумать только, мерзавец имел наглость утверждать, будто бы я намеренно протащил его по самым острым камням, сколько их нашлось на дне Индейской реки. Это подлая ложь! Хотел бы я знать, как можно вытащить человека из Индейской реки, не ободрав, хотя бы малость, евонную шкуру об тамошние камни! А ведь Мургатройд, ко всему прочему, так нахлебался воды, что вообще едва не испустил дух!
