Книга Сеятель бурь, страница 52. Автор книги Владимир Свержин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сеятель бурь»

Cтраница 52

– Знаете ли вы, – затараторил сыщик, – что-либо о так называемом «чудесном аппарате графа Сен-Жермена», который извлекает звонкую монету из неоплатных векселей?

– Извлекал, – поморщился я, нервно расхаживая по кабинету. – Сей замечательный агрегат, увы, был разрушен в момент нападения разбойников на наш обоз близ Вены. Да вы сами были тому свидетелем!

– Среди имущества, утраченного вами на проезжем тракте вблизи столицы, не было означенного чудесного прибора. – На лице Протвица шипящей змеей скользнула недобрая ухмылка. – Я сам лично составлял опись того, что было уничтожено во время разбойничьего нападения. Однако скажу вам больше, ваше сиятельство, подарка Сен-Жермена в обозе не было вовсе.

– С чего вы это взяли? – Я сурово нахмурил брови.

– А с того, что у меня есть прямое свидетельство, что сия в высшей мере подозрительная вещица была продана вашим секретарем барону Дрейнгофу за полмиллиона золотом.

– Ну, каков мошенник! – с негодованием проговорил я.

– Секретарь?

– Барон!

– Почему?

– Мне странно, господин Протвиц, что вы задаете столь нелепые вопросы. Легко смутить такими-то деньжищами душу небогатого человека, ведь и сам прародитель греха искусил Адама и Еву в Эдемском саду, но скрытно посягать на чужое имущество, да еще подбивать на этот прискорбный шаг честного, хотя и слабого, – я скорбно вздохнул, – потомка райской четы – разве это не преступление? Знаете что, господин Протвиц, – мои пальцы решительно сомкнулись на гусином пере, торчавшем в чернильнице, – с секретарем я сам разберусь. Он, конечно, виноват передо мной, но все же он давно и верно мне служит. А вот барона, будь он хоть на йоту человеком истинно благородным, я бы, пожалуй, вызвал на дуэль! Но эти жалкие ростовщики лишь позорят звание дворянина, а потому я желаю возбудить против него дело о незаконном завладении чужим имуществом. Кажется, так это у вас называется?

– Вы что же, хотите сказать, что прибор, в который вкладывались неоплатные векселя, а высыпались золотые монеты, действительно существовал?

– Ну конечно, – удивленно пожал плечами я. – А что, собственно говоря, вам кажется странным?

– Но этого не может быть! – едва не закричал полицейский. – Это противоречит всяческим законам природы!

– К стыду моему, признаюсь, – сокрушенно вздохнул я, – мне совершенно неизвестен принцип, заложенный великим графом Сен-Жерменом в основу сего таинственного прибора. Но если желаете, я готов немедля отдать вам, ну, скажем, сотню монет, и вы сами убедитесь, что в них абсолютно никакой фальши, самое что ни на есть истинное золото.

– Граф, – Протвиц возмущенно поднялся с места, – если вы желаете подкупить меня…

– Кто здесь говорит о подкупе? Я сказал, что готов дать вам объект для экспертизы. Кстати, господин сыщик, раз уж мы заговорили о похищенном у меня имуществе… Если вы утверждаете, что оно не погибло, как я полагал, то мне интересно знать о его судьбе.

Таксоид вынужденно скривил физиономию, силясь изобразить проникновенное сочувствие:

– Увы, сей чудесный прибор был разрушен. Спустя день после вашего отъезда барон вознамерился испытать златоносную машину, однако та разрушилась с дымом и грохотом, похитив у господина банкира векселей почти на сто тысяч крон и нанеся ущерба пламенем еще на две тысячи.

– Через день после отъезда?! – Я всплеснул руками. – Но агрегат нельзя использовать чаще одного раза в неделю! Он должен был набрать силу.

Лицо Протвица обрело такое выражение, будто его вдруг начала мучить дикая изжога.

– Пока что больше вопросов к вам я не имею. – Он повернулся к двери, попутно добавляя: – Пока не имею.

Я молча глядел вслед удаляющемуся сыщику. Надеюсь, он остался недоволен визитом к подозреваемому. Стоило таксоиду удалиться, как в кабинет, стряхивая на ходу налипшие хлопья снега на персидский ковер, ввалился Лис.

– Капитан, шо тут за фигня творится? Опять это сурло здесь ошивалось?

– Ты ведь наверняка с ним столкнулся нос к носу, зачем спрашивать? – Я покосился на оставляемые талым снегом лужицы на драгоценном шедевре хорасанского ковроткачества.

– Шо он опять хотел-то?

– Дрейнгоф нажаловался, что ты ему некондиционный товар подсунул.

– Так я ж не желал продавать! – встал в гордую позу Сергей. – Отнекивался, грудь себе пяткой колотил, шо с чужого имущества не разбогатеешь! Он же меня слушать не хотел, чуть не силой уломал!

– Примерно так я и объяснил. Еще добавил, что желаю иск против банкира вчинить.

– А он?

– Расстроился, денег не взял.

– Это плохо, – опечаленно вздохнул Лис. – Это наводит на грустные мысли. Значит, с голодухи удила закусил, на принцип корявый пошел.

– Ладно, – отмахнулся я, – и не из таких передряг выходили. Что на улицах говорят?

– Да ну, все больше с Рождеством поздравляют, барышни с французами амуры крутят, в кофейне не протолкнуться. Хоть всю покупай…

– А если серьезно?

– Если серьезно, то нынче в три часа пополудни во дворце Бельведер начнется торжественная церемония, посвященная исторической встрече двух императоров и одного базилевса. Так шо ежели мы поспешим, то есть шанс занять места у трапа среди прочих официальных лиц.

– Разве император Павел уже прибыл? – коря себя за неосведомленность, спохватился я.

– Ты шо? Он еще вчера перед отбоем прикатил. Не видел, что ли, – салют бабахал.

– Сейчас в Вене салюты каждый день, – отмахнулся я, – благо и тебе встреча монархов, и Рождество. Но в одном ты прав: если мы желаем получить места с видом на государей, то стоит поторопиться.

Кони неспешной рысью шли по заснеженным улицам австрийской столицы, недовольно фыркая и пуская клубы пара от навалившегося морозца. Досужая беседа, которую вели мы с Лисом, была прервана самым бесцеремонным образом.

– Эй, майор! Дюфорж, черт вас подери!

Я резко повернул коня. Передо мной, обнимая за талию какую-то хихикающую девицу, стоял высоченный французский кирасир.

– О-ла-ла! Да вы такой же майор Дюфорж, как я китайский император!

– Лейтенант Бувеналь, если не ошибаюсь? – с усмешкой проговорил я.

– Он самый. – Лицо моего недавнего знакомца приобрело весьма жесткое выражение. – Значит, и я не обознался. Так что же, сударь, выходит, я имел дело с лжецом, присвоившим чужое имя и чужой мундир?

– Военная хитрость позволительна на поле боя, – незамедлительно парировал я. – Мое имя – граф Вальтер Турн фон Цеверш, я полковник богемских стрелков и весьма блюду свою честь и свое слово. Так что если вы толкуете о дуэли, как тогда в долине Гольдбаха, извольте прислать секундантов в особняк Турнов.

– Не премину, – коротко отчеканил кирасир, подернув усом. – И немедля же!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация