Книга Сеятель бурь, страница 89. Автор книги Владимир Свержин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сеятель бурь»

Cтраница 89

– Не, ну, это понятно…

– Здесь есть одна загвоздка, – как-то странно усмехнулся наш собеседник. – Екатерина была женой Понятовского.

– Что-о-о?!! – хором выпалили мы с Лисом.

– Ты, часом, ничего не путаешь? Какой женой?! Шо ты грузишь?

– Дело в том, что вскоре после бракосочетания с Петром III новоиспеченный супруг застал ее в любовных играх с красавцем поляком. Как вы, должно быть, помните, Петр III с первого взгляда невзлюбил невесту, но интересы империи оказались выше личных симпатий. Теперь же у него был прекрасный шанс избавиться от нее. Чтобы отрезать Екатерине пути к отступлению, Петр без промедления велел послать за священником-иезуитом. Поскольку этот ревностный католик не признавал таинство брака, свершенное по православному обряду, то он, к великой радости обманутого мужа, обвенчал принцессу Софию-Федерику Ангальт-Цербстскую и графа Августа-Станислава Понятовского. Стоит ли говорить, что эта свадьба проходила под дулами пистолетов! Но она свершилась.

Вероятно, среди иных причин, в конце концов приведших к свержению и гибели несчастного Петра, унижение того брачного фарса и необходимость сохранить его тайну сыграли не последнюю роль. Однако даже боги не могут сделать бывшее не бывшим. Бумаги, подтверждающие законность бракосочетания, были отправлены генералу ордена иезуитов. До самой кончины своей Екатерина поддерживала этот орден, полагая таким образом купить молчание. Даже после того, как римский понтифик упразднил Воинство Иисуса, оно продолжало активную деятельность в российских землях под эгидой православной Екатерины.

Ей действительно было чего опасаться. Всплыви документы иезуитов где-нибудь в Париже, и в глазах Европы самодержица Всероссийская становилась в лучшем случае королевой Полонии. На трон России в этом случае нашлось бы немало претендентов. Уж и не знаю, каким образом, но сейчас злополучные свидетельства в руках у генерала Бонапартия и, возможно, не только они. – Барон умолк, переводя дух.

В моей голове сама собой всплыла фраза вербовщика иллюминатов о благодеяниях доброго «брата» полковника Ландри. Не о том ли шла речь в маленькой каморке под сценой Венской оперы? Кто знает, кто знает.

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны, – качая головой, прокомментировал Лис. – Ну а ты-то тут при чем?

– Мой дядя был назначен отвезти младенца в Краков. Ясное дело, его миссия была окружена завесой тайны, ведь, по сути, новорожденный младенец был сыном польского короля и российской императрицы. При благоприятных условиях он вполне мог претендовать на российский трон и объединить под одной короной земли двух извечных противников. Стоит ли говорить, что в Европе, да и в Османской Порте, могло найтись немало охотников заполучить в свои руки этакий козырь.

Екатерина написала Августу-Станиславу письмо, в котором рекомендовала воспитать Жозефа под видом племянника, сына одного из родственников, что тот и сделал. Однако, кроме этого письма, существовала еще записка, в которой некоему офицеру, командовавшему эскортом царственного ребенка, предписывалось на обратном пути ликвидировать и моего дядю, и кормилицу младенца. – Конрад умолк, переводя дыхание.

Подобная жестокость слабо вязалась с привычным образом радушной государыни-матушки, однако я припомнил собственную историю и разговор с Джоном Полом Джонсом на Змеином острове и со вздохом признал вероятность подобного факта.

– На счастье Карла Фридриха, – продолжал свой рассказ Мюнхгаузен, – офицер, которому было поручено убийство, по неведомым дяде причинам собирался бежать из России. Возможно, он резонно опасался, что по возвращении его самого будет ждать та же участь. Так или иначе, человек императрицы взял с дяди немалую сумму в обмен на жизнь и скрылся с деньгами. Барон также решил обезопасить себя. Путь домой в Брауншвейг ему был заказан, в России его дожидалась любимая жена. Тогда Карл похитил у Августа-Станислава то самое письмо от Екатерины, в котором весьма подробно описывалось происхождение Жозефа Понятовского и те меры, которые польскому королю надлежало предпринять незамедлительно для сохранения в тайне подробностей виленского свидания. Письмо было спрятано в надежном месте и могло быть передано англичанам или французам, если бы вдруг с дядей или его близкими что-то случилось.

Екатерина решила не дразнить гусей. Она поселила барона Мюнхгаузена неподалеку от столицы, чтобы надзирать за ним и контролировать всякий его шаг. Об остальном вы уже слышали от Наполеона. Но здесь есть одна деталь, которая вполне даст вам возможность убедиться в коварстве российской императрицы, коварстве, не знающем границ.

Не зная, где хранится компрометирующий документ, эта женщина наняла двух писак, Распэ и Бергера, которые насочиняли всякой отсебятины под названием «Приключения барона Мюнхгаузена», и щедро оплатила как сами издания, так и последующее их распространение. Борзописцы оказались, увы, не бесталанными, и с этой поры доброе имя Мюнхгаузенов было навек опорочено. Вот такая история. – Конрад вопросительно глянул на Сергея, и тот, молча кивнув, налил ему стакан «Лисового напию», которым до этого потчевал меня, как сам он выражался, «для сугреву». – Дальнейшее вам, господа, в общих чертах известно. Я действительно убил на дуэли сослуживца и был вынужден бежать в Ганновер. Но дело в том, что мой ганноверский родственник Хилмар фон Мюнхгаузен – глава тайного кабинета министерства иностранных дел этого королевства.

От неожиданности я попытался было подняться, но, коснувшись раскаленных прутьев каминной решетки, судорожно отдернул руку и уселся мимо кресла.

– То есть, иными словами, начальник политической разведки? – скривившись, переспросил я, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное место.

– Именно так, – печально кивнул Мюнхгаузен. – Он предложил мне службу и хорошие деньги. Я мог бы сказать, что у меня не было выбора, и это было бы почти истинной правдой, но это самое «почти» и отличает правду от лжи. На самом деле я был рад отомстить сыну императрицы Павлу, если уж не имел случая мстить ей самой. Мне дали людей, с которыми я должен был проникнуть в Австрию, чтобы перехватить тайный меморандум, направленный графу Боиапартию одним из его сторонников в Париже. Дело казалось пустяковым. Я точно знал, кого мне следует изловить, и поверьте, без труда справился бы с этим, когда б не ваше вмешательство.

– Елкин гриб! Значит, тогда, на дороге под Веной, это ты устроил тарарам? – Лис возмущенно хлопнул себя по колену.

– Конечно, я. Вернее, мои люди. Я разбил отряд на две части и караулил посменно. По моим сведениям, господин де Сен-Венан должен был ехать ночью. То, что с ним окажется спутница, как и то, что этой особой будет сестра Наполеона, мне никто не сообщил.

– Вряд ли об этом кто-то мог знать. Каролина просто-напросто сбежала с очередным любовником от надоевшего ей маршала. Оттого, вероятно, де Сен-Венан и подорожную не показывал, что в ней он значился один-одинешенек.

– Быть может, – согласился Конрад. – Но все пошло наперекосяк с самого начала, и ваше с Лисом вмешательство только усугубило неудачу. Но теперь это уже не важно. Как бы то ни было, я последовал за вами, а ночью мой человек залез к вам в дом, чтобы похитить бумаги, которые вы достали из корсета де Сен-Венана. Ему не повезло. Не повезло дважды. Во-первых, он похитил не те документы, во-вторых, имел неосторожность потревожить вас.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация