Книга Пятьсот миллионов бегумы. Найдёныш с погибшей «Цинтии», страница 22. Автор книги Жюль Верн, Андре Лори

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пятьсот миллионов бегумы. Найдёныш с погибшей «Цинтии»»

Cтраница 22

Но ключ к этой тайне никак не удавалось подобрать.

Время шло, и Марсель в конце концов вынужден был сказать себе, что ожиданием он ничего не добьётся и только какой-нибудь исключительный случай может дать ему возможность проникнуть в эту тайну. А так как случай заставлял себя ждать, он решил создать его сам.

Вечером 5 сентября он сидел с герром Шульце за обедом. Ровно год тому назад, в этот самый день, Марсель нашёл в шахте Альбрехт труп своего маленького приятеля Карла. Рано наступающая суровая зима в этой американской Швейцарии уже успела окутать окрестности своим белым покровом. Но в парке Штальштадта воздух был тёплый, как в июне, и хлопья снега, тая на лету, ложились на землю обильной свежей росой.

— А сосиски с капустой сегодня были недурны, — мечтательно промолвил герр Шульце, который при всех своих миллионах не утратил привязанности к своему излюбленному кушанью.

— Да, изумительны! — подхватил Марсель, который с мужественным терпением каждый день ел эти до смерти опротивевшие ему сосиски. Он почувствовал, как у него поднимается тошнота, и, должно быть, это чувство заставило его решиться доделать, не откладывая, задуманный им опыт.

— Я иногда думаю, — со вздохом продолжал герр Шульце, — как это люди, которые живут в странах, где нет ни пива, ни сосисок, ни капусты, могут мириться с таким жалким существованием.

— Да, конечно, такая жизнь — сплошное мучение, — поддакнул Марсель. — По-моему, было бы высшим актом гуманности присоединить их всех к Фатерланду.

— А что ж, так оно и будет, так и будет! — воскликнул герр Шульце. — Вот мы уже сейчас в самом центре Америки. Дайте нам только занять островок-другой поближе к Японии, и вы увидите, как быстро мы приберём к рукам весь земной шар.

Лакей подал им трубки. Герр Шульце не спеша набил трубку, раскурил её и, откинувшись на спинку кресла, погрузился в полное блаженство. Марсель только и ждал этой минуты.

— Признаться, не очень я верю в возможность такого завоевания, — сказал он, помолчав.

— Какого завоевания? — с удивлением спросил герр Шульце, который уже успел забыть, о чём они говорили.

— Да вот, завоевания немцами всего мира.

Бывшему профессору Иенского университета показалось, что он ослышался.

— Вы не верите в то, что немцы завоюют мир?

— Не верю.

— Нет, это прямо поразительно! Может быть, вы соблаговолите изложить причины вашего неверия?

— Причина, на мой взгляд, самая простая. Мне кажется, это не может произойти потому, что французская артиллерия в конце концов обгонит вас и возьмёт над вами верх. Мои соотечественники, которые хорошо знают французов, считают, что француз, которого раз проучили, стоит двоих. Урок тысяча восемьсот семидесятого года обернётся против тех, кто его дал. У меня на родине, в моей маленькой стране, сударь, в этом никто не сомневается, и, уж если говорить все до конца, того же мнения держатся и наиболее дальновидные люди Англии.

Марсель произнёс эти слова холодным, сухим, резким тоном, который должен был насколько возможно усилить действие этого неслыханного оскорбления, нанесённого ни с того ни с сего стальному королю.

Герр Шульце сидел ошеломлённый, неподвижный, задыхающийся. Вся кровь хлынула ему в лицо, так что Марсель даже испугался, не зашёл ли он слишком далеко.

Но, видя, что его жертва хоть и задохнулась от бешенства, но не испустила дух, он снова заговорил:

— Да, как ни грустно, но это так. А если наши соперники не поднимают столько шуму, как мы, из этого не следует, что они не делают дела. Вы думаете, эта война ничему их не научила? Можете быть уверены, что в то время, как мы с тупым упорством стремимся только к одному — увеличить вес наших орудий, они готовят что-то новенькое и покажут нам свою новинку при первом же удобном случае.

— Готовят новинку! Новинку! — пробормотал герр Шульце. — Позвольте, а мы что же, этого не делаем?

— Вот в этом-то вся и штука, что нет. Мы отливаем из стали то, что наши предшественники мастерили из бронзы, вот и всё! И удваиваем размеры и дальнобойность наших орудий.

— «Удваиваем!» — с негодованием воскликнул герр Шульце.

— Да, по сути дела, — невозмутимо продолжал Марсель, — мы не что иное, как жалкие подражатели. Хотите знать правду? Вся беда в том, что нам недостаёт изобретательской жилки. Нам никогда ничего нового не выдумать, а у французов есть выдумка, с этим никто спорить не станет.

Герр Шульце внешне овладел собой. Но по тому, как дрожали его губы, по багровым пятнам, проступавшим на его побледневшем лице, можно было судить о том, как он потрясён.

Дойти до такого унижения! Ему, Шульце, создателю и собственнику величайшего в мире пушечного завода, ему, который видел у своих ног королей и парламенты, выслушивать от какого-то жалкого швейцарца-чертёжника, что у него, стального короля Шульце, не хватает выдумки, что его побьёт французский артиллерист!!! И это говорится здесь, где рядом за стальной обшивкой толстой блиндированной стены находится нечто, чем он может припереть к стене этого наглого мальчишку, заткнуть ему рот, свести на нет все эти идиотские рассуждения! Нет, этого он не может стерпеть!

Герр Шульце так внезапно сорвался с места, что трубка его полетела на пол и разбилась. Окинув Марселя язвительным, уничтожающим взглядом, он сжал челюсти и прошипел сквозь зубы:

— Идёмте, сударь! Вы сейчас собственными глазами изволите убедиться, как у герра Шульце не хватает выдумки.

Марсель затеял опасную игру, но он выиграл. Выиграл потому, что ему удалось сначала ошеломить Шульце своим неожиданным дерзким заявлением, а потом, не давая ему времена опомниться, привести его в полное исступление. Ибо, когда у Шульце было задето тщеславие, он забывал думать об осторожности. Теперь ему уже не терпелось поделиться своей тайной.

Он вошёл в кабинет и, пропустив Марселя вперёд, тщательно запер за собой дверь; потом подошёл к книжным шкафам и прикоснулся к одной из полок — в стене тотчас же открылся узкий проход, замаскированный рядами книг; он выходил на каменную лестницу, которая вела до самого подножия «Башни быка». Они очутились перед тяжёлой дубовой дверью; Шульце отпер её небольшим ключиком, который всегда носил при себе. За этой дверью оказалась вторая, из кованого железа, запертая сложным замком с шифром, — такими замками запирают несгораемые шкафы. Шульце составил слово и отворил тяжёлую железную створку со сложным автоматическим приспособлением с внутренней стороны, взрывающимся от прикосновения. Марсель из чисто профессионального любопытства хотел было рассмотреть поближе этот механизм, но спутник его не дал ему на это времени.

Они очутились перед третьей дверью, без всякого наружного запора, открывшейся от простого нажима, произведённого, разумеется, по какому-то определённому способу.

Преодолев эти три преграды, они поднялись на двести ступеней по чугунной лестнице, которая привела их на вершину «Башни быка», поднимавшейся высоко над городом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация