— И все же тебе придется выслушать, — невозмутимо ответил Змееглав. — Хватит тебе прятаться от действительности за красивыми историями. Твой дед жестоко расправлялся с поклонниками дочерей. Поэтому твоя мать показала мне подземный ход, тот самый, по которому Свистун незаметно пробрался в замок. Она была тогда пылко в меня влюблена, хотя, возможно, ты слышала от нее что-то другое.
— Зачем ты рассказываешь мне небылицы? — Виоланта по-прежнему высоко держала голову, но голос ее дрожал. — Это не мама показала тебе туннель. Наверняка о нем разузнал какой-нибудь из твоих шпионов. И она никогда тебя не любила.
— Думай как тебе нравится. Вряд ли ты много знаешь о любви. — Змееглав закашлялся и со стоном поднялся с кресла. Виоланта отпрянула, когда он вышел на свет факелов.
— Да, погляди, во что превратил меня твой благородный разбойник, — сказал он, медленно подходя к Мортимеру.
Ходьба давалась ему с трудом. За долгий путь Орфей нагляделся на муки, которые причинял Серебряному князю каждый шаг, но голову Змей по-прежнему держал высоко, как и его дочь.
— Не будем говорить о прошлом, — сказал он, останавливаясь так близко к Мортимеру, что тот задохнулся от чудовищного запаха. — И о том, как моя дочь представляла себе нашу сделку. Убеди меня, что есть смысл не спускать немедленно шкуру с тебя, а также с твоей жены и дочери. Ты, может быть, думаешь, что на сей раз они не в моей власти. Ты ведь оставил их у Черного Принца. Но я знаю о пещере, где они скрываются. Мой бестолковый шурин, наверное, уже везет их в Омбру.
Ага, удар попал в цель. Угадай, благородный разбойник, кто рассказал Змееглаву о пещере? Орфей широко улыбнулся, когда Мортимер посмотрел в его сторону.
— Ну так что? — Кулаком в перчатке Змееглав уперся пленнику в грудь, в то самое место, куда стреляла когда-то Мортола. — Можешь ты исцелить книгу, которой так коварно навлек на меня беду?
Мортимер колебался лишь мгновение.
— Конечно, — ответил он. — Если ты дашь ее мне.
"Его голос, надо признать, звучит впечатляюще даже в таком отчаянном положении, — думал Орфей. — Хотя мой все равно гораздо эффектнее". Но Змееглав на этот раз не поддался чарам. Он с такой силой ударил Мортимера в лицо, что тот упал на колени.
— Ты что, действительно вообразил, что можешь второй раз меня одурачить? — крикнул он. — По-твоему, я полный идиот? Пустую Книгу никто не может исцелить! Эта уверенность оплачена жизнью десятков твоих товарищей по цеху! Книга погублена, а значит, мое тело вечно будет разлагаться, ежечасно вводя меня в искушение своей рукой вписать туда три слова, чтобы положить конец мучениям. Но я придумал другой выход, лучше, и для него мне потребуются твои услуги. Поэтому я весьма признателен дочери за неусыпный присмотр за тобой. Я ведь знаю, — добавил он, обернувшись к Свистуну, — какой горячий человек мой герольд.
Свистун хотел что-то возразить, но Змееглав сделал нетерпеливый жест и снова повернулся к Мортимеру.
— Какой выход? — Прославленный голос на этот раз звучал хрипло.
Перепел, похоже, наконец испугался. Орфей чувствовал себя как в детстве, когда с наслаждением читаешь в книге особенно интересное место. "Надеюсь, ему страшно, — думал он. — И надеюсь, это последняя глава, в которой он появляется".
Мортимер поморщился, когда Свистун приставил к его ребрам нож. "Да, Перепел, ты не тех людей сделал своими врагами, — думал Орфей. — И друзьями — тоже не тех. Но положительные герои — они всегда такие. Дураки".
— Какой выход? — Змееглав почесал воспаленную кожу. — Очень простой: ты переплетешь мне новую книгу. Но на этот раз за каждым твоим движением будут следить. А когда книга снежно-белыми страницами надежно защитит меня от смерти, мы впишем в старую твое имя, чтобы ты почувствовал, каково это — гнить заживо. А потом я разорву ее в клочки, буду вырывать страницу за страницей и смотреть, как рвется твоя плоть и как ты умоляешь Белых Женщин забрать тебя поскорее. По-моему, идеальный выход.
"Ах, вот как! Новая книга. Неплохо придумано. Но мое имя выглядело бы на новых страницах куда лучше! Очнись, Орфей, мечты заносят тебя слишком далеко!"
Свистун приставил нож к горлу Мо.
— Что ж ты не отвечаешь, Перепел? Продиктовать тебе слова ножиком?
Мортимер молчал.
— Отвечай! — закричал Свистун. — А то я сделаю это за тебя. Ответ все равно только один.
Мортимер молчал, но за него отозвалась Виоланта:
— Зачем он станет тебе помогать, если ты его все равно убьешь? — спросила она отца.
Змееглав пожал плечами:
— Я могу казнить его не такой страшной смертью или не убивать его жену и дочь, а послать их в рудники. Мы ведь и в прошлый раз о них торговались.
— Но сейчас они не в ваших руках! — Голос у Мортимера был отсутствующий.
"Он скажет "нет", — с изумлением подумал Орфей. — Вот болван!"
— Пока нет, но скоро будут. — Свистун передвинул нож к груди Мортимера и нарисовал сердце там, где оно билось. — Орфей нам подробно описал, как добраться до пещеры. Ты ведь слышал: сейчас Зяблик, вероятно, везет их в Омбру.
Мортимер снова взглянул на Орфея, и ненависть в его глазах была слаще пирожных, за которыми Орфей по пятницам посылал Осса на рынок в Омбре. Теперь, правда, придется поручить это кому-нибудь другому. Осса, к сожалению, сожрал ночной кошмар, когда вылупился из слов Фенолио, — Орфею не сразу удалось его укротить. Но найти нового телохранителя — не проблема.
— Можешь сразу приступать к работе. Твоя благородная защитница приготовила все необходимое очень мило с ее стороны! — злобно проговорил Свистун. На этот раз из-под ножа, приставленного к горлу Мо, потекла кровь. — Хотела убедить нас, что оставила тебя в живых только ради спасения книги! Какой фарс! Она, правда, всегда питала слабость к комедиантам.
Мортимер не замечал Свистуна, словно тот был невидимкой. Он смотрел только на Змееглава.
— Нет! — сказал он. Короткое слово тяжело повисло в полумраке. — Я не стану переплетать тебе новую книгу. Второй раз Смерть мне этого не простит.
Виоланта невольно шагнула к Мортимеру, но он не обратил на нее внимания.
— Не слушай его! — сказала она отцу. — Он все сделает! Дай ему время подумать.
Да, она, похоже, действительно привязана к Перепелу. Орфей нахмурился. Что ж, причиной больше его ненавидеть.
Змееглав задумчиво посмотрел на дочь.
— А ты почему хочешь, чтобы он это сделал?
— Я… — В голосе Виоланты впервые прозвучала неуверенность. — Потому что ты тогда выздоровеешь.
— И что? — Серебряный князь тяжело дышал. — Ты-то хочешь, чтобы я умер. Не спорь. Мне это нравится. Это доказывает, что в твоих жилах течет моя кровь. Иногда я думаю, что надо было действительно отдать тебе трон Омбры. Ты, конечно, была бы лучшей правительницей, чем мой припудренный серебром шурин.
