Вынул пистолет, взвел курок, положил «ТТ» на бетонный
подоконник, сдув предварительно песок. Натянул свой капюшон – тот самый, своими
руками смастеренный из шапочки, проверенный в деле.
Показалось или где-то рядом, в недостроенном доме, на этом
же этаже, послышался скрипучий стук? Словно нечаянно задели подошвой камешек
или кусочек бетона и он свалился в пролет…
Решил, что показалось. Но прислушивался сторожко. Если не
считать Ольховского, людей во дворе не было – только молодая мамаша неподалеку
старательно качала коляску. Возле подъезда стоял пустой зеленый «москвич» и
синяя «газель» с брезентовым тентом, в кабине – никого. Тишина и симметрия…
Задача шпанца была простой, как перпендикуляр: когда Даша
направится в подъезд, шарахнуть ей в спину холостым патроном из крохотной
«Перфекты». Во-первых, нелишне посмотреть, что из этого получится, а во-вторых,
если ничего особенного не произойдет, Даша непременно вцепится в хулигана
согласно милицейскому рефлексу – и подставится под пулю…
А шпанец получит вторую или третью – смотря каков будет
расклад. Даже если он на все сто поверил версии Родиона о строптивой телке,
которую следует легонько попугать, чтобы меньше вертела хвостом, – станет
совершенно ненужным свидетелем. Или – пусть живет? Плевать на очную ставку в
случае чего – отрицать все, честно глядя в глаза следователю. А если еще
вмешается Меч-Кладенец, кое-чем серьезным обязанный деду, будет совсем
безопасно…
Показалась белая «Ока»! Родион взял пистолет обеими руками,
встал боком к холодной бетонной стене…
Тонкие перчатки немного мешали, но ничего не поделаешь –
кончилась волшебная паста…
Хлопнула дверца. Даша заперла машину, пошла к подъезду, не
оглядываясь, Родион, держа пистолет дулом вверх, стал выдвигаться, разворачиваться
лицом к цели…
Холостой выстрел! Парень даже не успел вытянуть руку—ее
мгновенно заломили за спину двое крепких ребят, словно джинны из бутылки,
выскочившие из-под тента «газели», и незадачливый ассистент киллера нажал на
курок чисто машинально, уже припечатанный к асфальту, распластанный, как кукла…
А Дашу мгновенно втянули в подъезд, прикрывая могучими
спинами, двое таких же широкоплечих, «молодая мамаша» вертелась во все стороны,
забыв о коляске, вполне профессионально держа пистолет в вытянутой руке, возле
подъезда вдруг оказалось не менее полудюжины парней в штатском, одни поднимали
с асфальта стрелка, другие вертели головами, будто псы, отбивающие нападение
волков на стадо…
Родион кинулся к лестнице даже раньше, чем успел все
осознать. Дом словно ожил – с нескольких сторон раздался топот. Ловушка! Рыжая
ждала чего-то подобного!
Неимоверным усилием воли Родион заставил себя замереть.
Прижался к стене всем телом, понимая, что погибнет, если потеряет голову. У них
не хватило бы людей, чтобы устроить засаду на каждом этаже, на каждом
лестничном марше, слишком много окон пришлось бы держать под наблюдением,
достроенный до шестого этажа дом длиннющий, как авианосец…
Холодно, расчетливо проанализировав все долетавшие шумы, он
на цыпочках побежал вправо, на миг испугавшись, что не найдет выхода из серого
лабиринта. Топот послышался справа – и миновал место, где остановился Родион.
Нет смысла гадать – то ли из окружения Седого произошла
утечка (которой Седой и боялся), то ли Рыжая была сущей чертовкой, способной
просчитать все варианты. Возможно, за квартирой Родиона после ее ухода следили,
засекли Седого с компанией… Какая разница? Ноги бы унести!
В проеме перед ним появилась обтянутая черной кожанкой
широкая спина – и Родион выстрелил в нее. Человек без крика завалился лицом
вниз. Перепрыгнув через него, Родион выскочил на лестницу, загромыхал вниз.
Поблизости послышались азартные голоса, перекликавшиеся громко, беспокойно:
– Сева, в ту сторону!
– Пятый молчит!
– Давай оцепление в темпе!
Родион прыгнул со второго этажа в кучу песка. Не упал. Тут
же кинулся вправо, далеко обходя проход меж гаражами, по которому сюда
пришел, – наверняка они ждут и у машины… Обернулся. В окне маячили две
неразличимые физиономии. Навскидку выстрелил по ним, жал на спуск, пока не опустошил
обойму. Спрятались, твари.
Бросив пистолет, наддал что есть мочи, бежал дворами, на
ходу сдирая капюшон и запихивая его в карман куртки. Те, кто давно уже выручал
и берёг, словно несли его над землей, над ямами и железяками, над разбитыми
асфальтовыми дорожками, дули в спину ледяным ветром…
И умчали от облавы, вынесли незамеченным на неширокую улицу
имени генерала Говорова. Успокоили, заверили, что он сумел благополучно
скрыться, что бояться больше нечего. Родион, старательно причесавшись, подошел
к краю тротуара с поднятой рукой – и остановил первую же машину…
…До своего «форда», оставленного на стоянке возле оперного
театра, он добрался минут через двадцать после бесславного бегства с поля боя.
Впрочем, бесславное бегство ничуть не позорно, если помогает спасти свою шкуру,
живая собака лучше мертвого льва, а хозяин богатого клада не имеет права
ложиться костьми на потеху сыскарям…
Теперь предстояло сработать в лихорадочном темпе. Вполне
возможно, неподалеку от места неудавшегося покушения торчал кто-нибудь из людей
Седого – и сейчас торопится доложить…
«Подведем итоги, – лихорадочно размышлял он, сворачивая
к спортзалу, где постигала премудрости художественной гимнастики Зойка. –
Отпечатки пальцев в машине? Подвозил меня на ней такой мордастый, могу описать
его кое-как… Пацан с пистолетом? На пистолетике моих пальцев нет, на патронах
тоже, а парнишку впервые в жизни вижу… И вообще, разве кто-то убит, кто-то
ранен? На стройке? Не был я на стройке, хоть обыщите…»
Остановил машину в отдалении. Осмотрелся. Спортзал был
старой постройки, стены с выщербленными кое-где кирпичами, грязный и
запылившийся стеклянный дугообразный купол. Неподалеку четыре машины – две
вроде бы пусты (хотя, вспоминая сюрприз возле Дашиного дома, кто их знает…),
Маришкина «Ока», уж она-то точно пустая… А вот индивидуум в белой «девятке»
знаком донельзя – именно он, когда Кира возилась с батарейкой, тогда держал
левую руку и левую ногу Родиона. Вот и свиделись. Один – это неплохо…
«Зауэр» он держал в бардачке «форда» – риск был жуткий, но
сейчас предстояло прятать Зойку, ломая противодействие сильного противника…
Кажется, мордастый его не заметил. Возможно, топтуна не
предупредили насчет того, что у Родиона есть «форд», и он не встревожился…
Не снимая темных очков, Родион закурил. Зудяще ныл висок,
ноздри щекотал неведомо откуда взявшийся химический запах, имевший,
определенно, отношение к медицине.
Он даже повертел головой, надеясь обнаружить его источник.
Тщетно.
На крыльце показались единственные, кто еще оставался ему
хоть как-то близок, пусть даже близость эта почти не чувствовалась теперь. Они
виделись словно бы в перевернутый бинокль, сквозь мутное стекло – Маришка, то и
дело озираясь, сбежала со ступенек, буквально волоча за руку Зойку. Личико у дочери
было ничуть не испуганное, скорее капризное, на миг Родион увидел вместо нее
Лику: тот же надменный поворот головы, манера прикусывать в раздражении нижнюю
губку… «Быстрее, мать вашу», – мысленно поторопил он, бесшумно приоткрывая
дверцу.
