Направляясь следом за ним к лифту, Родион мимоходом
оглянулся на внушительную дверь, открывавшуюся, оказалось, легко и просто.
Идея была незатейливой, как колун. Неделю назад ему и в
голову не пришло бы рассуждать о таком серьезно, но теперь-то он был другим… В
конце концов, почему бы и нет? Никто не подумает на него, руку можно дать на
отсечение – он пребывает среди тех, на кого подозрение не падает. «Родик
Раскатников? Не порите ерунду, я его сто лет знаю, приличный мужик, даже
растяпистый чуточку, и потом, дом у него и без того – полная чаша, супруга
денежку мешками носит…» Именно так или почти так будут думать. А если
позаботиться о должном реквизите…
– Есть одно уязвимое место, – сказал он вдруг. –
Плеснуть азотной кислоты – и моментально сгниет там все аглицкое электронное
нутро…
– В замке-то? – догадался Вадик. – Да говорил я
Михею, вроде и сам инженер, должен понимать, где единственная ахиллесова пята.
Нет, вбил себе в голову, что если на первом этаже милицейский опорный пункт, то
в дом и не полезет никто… Умный-то и полезет, видел, у подъезда юниоры
отирались? Зуб даю, квартирки присматривают, у меня глаз наметанный.
Доболтаются тут такие, а потом тихой вечерней порой придет солидный на вид дядя
с элегантным дипломатиком… Ладно, это Михеевы проблемы. Ждать тебя в шесть?
– Непременно, – сказал Родион.
Он попросил водителя остановить «рафик» в центре – и, как
задумал вчера, двинулся по магазинам. Родилась вчера идейка устроить Лике
маленький домашний банкетик. С туманным намеком насчет своего неожиданного
врастания в частный бизнес. Мысль эта представлялась крайне толковой – немножко
сбить с нее спесь, пусть не думает, что клеймо неудачника он будет носить до
скончания времен…
В кармане у него лежало миллиона два. Впервые в жизни он
отправился за покупками со своими миллионами, им самим заработанными – в конце
концов, как справедливо замечено, воровать тоже работа! – и оттого
шествовал среди прохожих, то и дело чувствуя, как губы растягивает
триумфально-глуповатая улыбка. По крайней мере, сегодня он не был совковым
ничтожеством, льющим слезы по задержанной зарплате. Он мог себе позволить –
великолепное ощущение, если кто понимает…
Свернув к небольшому магазинчику «Подвальчик», известному
натуральным спиртным и ненатуральными для множества шантарцев ценами, вышел
оттуда беднее на полмиллиончика, зато с бутылкой настоящего «Реми Мартин» и
двумя сосудами белого бургундского. Чтобы внести свою лепту в сегодняшнее
застолье у Вадика, взял еще «Черемуху на коньяке» шантарского розлива – недешевый
напиток, которым с недавних пор шантарские виноделы справедливо гордились не
менее, нежели Рига – бальзамом. Настолько, что хозяин производившей «Черемуху»
фирмы, обуянный головокружением от успехов, на полном серьезе пытался выдвинуть
свою кандидатуру в президенты России, но самым позорным образом провалился при
сборе подписей…
Заглянув в «Дары Сибири», с вальяжным видом стал
перемещаться от прилавка к прилавку – два здоровенных пласта копченой осетрины,
икра красная, икра черная, еще всякие баночки, коробочки и пакеты, сплошь
деликатесы с запредельными ценами. Всего этого ему не раз доводилось
отпробовать и дома, скорее чаще, чем реже, но на тех яствах, как легко
догадаться, висели невидимые ярлычки «Куплено Дикой», а эти приобретены на
заработанное честным разбойным трудом…
Одно чуточку уязвляло – продавщицы, да и те, что стояли с
ним в очереди, ничуть не собирались округлять глаза при виде молодого мужика, с
небрежным видом вытаскивавшего из бумажника сотню за сотней. Ничего необычного
в том не видели, сами рассчитывались не мелочью – и это, как ему показалось,
словно бы обесценивало его невидимый миру триумф. Из чистого выпендрежа он
приобрел еще кило лягушачьих лапок, убедившись предварительно, что они не
просроченные. Вот тут на него обратили некоторое внимание, косясь с удивлением
– консервативные шантарцы парижских земноводных лопать не спешили, тем более
что ходили слухи, будто в Париж лягушки попадают как раз из России, а значит,
неизвестно, что они на просторах родного отечества могли сожрать…
Стоявшая сзади пожилая дама в кожаном пальто, не
сдержавшись, спросила прямо:
– Вы что, молодой человек, это есть будете?
– Уи, мадам, – сказал он, ухмыляясь. – Тре бьен
деликате…
На парижском наречии он знал дюжину ходовых слов – ибо
российская интеллигенция знанием иностранных языков, так уж исторически
сложилось, не обременена. Но молодящаяся дама, судя по всему, не знала и того.
Так и разинула рот:
– Вы француз?
– Уи, мадам, – повторил Родион с обаятельной
улыбкой. – Ля Франс, уи… Же не манж па сие жюр… – и побыстрее отошел, пока
до нее не дошло. Впрочем, она могла и не знать классической фразы
Воробьянинова…
Точно, его не разоблачили – успел еще услышать, как дама
громко сказала спутнице, похожей на нее, как близняшка:
– Обаятельные мужчины, одно слово, парижане – а какую дрянь
едят…
– Может, есть причина… – хихикнула подружка и остальное
дошептала ей на ухо, обе зафыркали.
Возле автобусной остановки он купил еще пухленький
четверговый выпуск «Завтрашней газеты» – и до того не брезговал, интересное было
чтиво, а теперь прибавился и глубоко личный интерес: газета славилась тем, что
оперативнейшим образом публиковала криминальную хронику под рубрикой с
одноименным заголовком. Подмывало нешуточное любопытство: неужели его славным
подвигам не уделят места? По идее, никак не смогут пройти мимо свершений
новоиспеченного Ринальдо Ринальдини: они и более мелкие преступления ухитрялись
размазать на приличную заметочку, а он не столь уж и бездарно провел тот вечер…
К его превеликому сожалению, в автобусе так и не выдалось
возможности развернуть газету: народу теснилось, что килек в банке. Он слишком
поздно сообразил, что прекрасно можно было взять такси, денег достаточно, но
теперь не вылезать же… Чертовы земляки едва не оторвали кобуру с пояса, а потом
он вдобавок пережил несколько неприятных минут – когда его коловращением
людской массы прижало к высоченному милицейскому капитану, и Родион слегка
встревожился: вдруг по профессиональной привычке, Шерлок Холмс чертов, опознает
кобуру пистолета в давившем ему на бедро предмете, еще прицепится,
любопытствовать и проверять документы полезет…
Обошлось. Капитан ехал с видом отрешенным и замотанным, и
Родион благополучно вылез на нужной остановке, пошел к нужному дому, не сразу
поймав себя на том, что оглядывает киоски на обеих сторонах улицы цепким
профессиональным взглядом. Нет, это отпадает. Несмотря на всю его неопытность в
роли грабителя с большой дороги, хватало соображения, чтобы понять: оба налета
проскочили, как по маслу, но это еще отнюдь не означает, что в следующий раз
повезет автоматически. Нужно сесть и как следует обмозговать, просчитать
будущие цели. Попробовать что-то другое. Где бы найти понимающего человека
вроде того попутчика и потолковать по душам? Не подойдешь же на улице и не
скажешь: «Здрасте, я вот наладился податься в гангстеры, ученики нужны?» Да и
знать надо, к кому подойти. Знакомых тормошить, ища выходы на криминал,
просто-таки опасно: нужно же как-то замотивировать неожиданно вспыхнувший
интерес к трудовым будням криминального мира, к тамошним технологиям работы.
Будь он писателем или журналистом, все прошло бы гораздо легче, никто и не
подумал бы удивиться…
