– А как же «форд»?
– По-твоему, «вляпаться» – непременно означает оказаться в
дерьме? – горько усмехнулась Лика. – Иногда оказаться за рулем «форда»
как раз и означает – вляпаться…
– Микрофон был в машине? – сухо, по-деловому спросил
он.
– Нет, – сказала Лика, стараясь не встречаться с ним
взглядом. – Направленный. Сыщик вас слушал из своей машины. К сожалению,
ты от него ухитрился оторваться, совершенно случайно, иначе бы я смогла точно
вычислить…
– Поручи сыщику, – усмехнулся он.
– Не будь дураком. Это в его задачу не входит. Я просто
хотела убедиться, что с тобой творится нечто неладное…
– Убедилась?
– Убедилась, – сказала Лика. – Нормальным бизнесом,
даже слегка противозаконным, там и не пахнет. Это что-то другое…
– Беги в милицию. Вместе с сыщиком. На стене висит топор и
простынка розова, с муженьком играли мы в Павлика Морозова…
– Да не пори ты ерунду! – сердито встрепенулась она,
одним глотком разделалась с джином. – Сыщик в милицию не пойдет, не его
проблемы, а я тем более не собираюсь. Говорю же, о тебе, дураке, забочусь. Если
ты все расскажешь, не скрывая и не увиливая, честное слово, из кожи вон вывернусь,
чтобы тебя вытащить. А тебя скоро понадобится вытаскивать, нет сомнений… Только
потом будет труднее, лучше уж сразу с этим покончить…
– Благодарю за заботу…
– Родик, ну как до тебя достучаться? Я тебе добра желаю,
дураку… Ведь вляпаешься так, что…
– И угроблю твою блестящую карьеру?
– Да ничего ты не угробишь! – взвилась она. –
Времена не те… Господи, я тебя не узнаю, чужой какой-то! Карьере моей может
помешать только атомная война, я о тебе думаю, дурак… А ты о дочке подумай.
Каково ей будет, если ты вляпаешься…
– Брось, – сказал он спокойно. – Ни во что я не
вляпался, говорю тебе. А ты скажи своему сыщику: если еще раз попробует за мной
топотать, собью уши вместе с головой… Думаешь, не сумею?
– Бог ты мой, ты сейчас прямо как волк оскалился… – Она,
зажмурившись, встряхнула сжатыми кулачками, пытаясь успокоить себя. Открыла
глаза: – Родик, я лишний раз убедилась: что-то с тобой неладно. Сыщик свое дело
сделал, все кончено, успокойся. Честное слово. Мне просто надо было убедиться…
Давай, не откладывая, поговорим предельно откровенно. Я тебя вытащу, что бы там
ни было, если пообещаешь, что развяжешься со всем этим и расскажешь
подробнейшим образом…
– Знаешь, в чем твоя ошибка? – перебил он спокойно,
даже благодушно. – В заносчивости и самоуверенности. И проистекающем
отсюда комплексе превосходства. К вопросу о направленных микрофонах, близкому
мне еще и как инженеру-практику… Ну как ты не подумала, радость моя, что
микрофонов таких нынче гораздо больше, чем тебе кажется?
– Ты что имеешь в виду? – спросила она настороженно.
Не сводя с нее глаз, с превеликим удовольствием отмечая
неуверенность на лице, Родион медленно произнес, почти продекламировал в стиле
старых трагиков:
– Бокалы грязные, Анжелика, шампанское не откупорено…
Придется вас наказать…
Секунду или две она таращилась на Родиона непонимающе. Потом
вдруг осознала. Отчаянно покраснела, румянец залил даже шею и грудь.
Родион просчитывал и взвешивал каждое слово, он вовсе не
собирался закладывать доктора и наводить Лику на след. С наслаждением созерцая
жену, смутившуюся до потери речи, продолжал с расстановкой:
– Больше всего жалею, что нет у меня ни пленки, ни записи на
видео. Денег не хватило… А посмотреть было бы интересно, там, по-моему, цепи
какие-то лязгали… Что вы там вытворяли, если не секрет? И куда цепи
присобачивали?
– Не было цепей… – прошептала она беспомощно.
– А что лязгало-то? Ты не стесняйся, мы современные люди,
если тебе что-то такое особенное нравится, я это тоже могу взять на вооружение,
как заботливый муж… Хозяйственный на углу еще не закрылся, могу собачью цепочку
купить… Или что там тебе нужно?
Лика, все еще пунцовая от кончиков ушей до ложбинки меж
грудями, налила себе на два пальца чистого джина, избегая его взгляда с
небывалой старательностью, выпила, закурила, прикончив сигарету в несколько
затяжек, подняла голову:
– Ну, ладно. Есть у меня любовник. Подловил.
– И я, конечно, сам виноват? Плохо трахал?
– Не в том дело… И потом, ты сам не без греха. Если Оля
Булатова – вопрос дискуссионный, то насчет Галочки и той черненькой я уверена
на все сто… Родик, давай не будем считать, кто сколько раз трахался на стороне.
Очень может быть, баланс окажется не в твою пользу, то есть, в твою, смотря как
оценивать… Сойдемся пока на том, что оба хороши, идет? И давай прикинем, как
мне тебя вытаскивать…
В нем неожиданно проснулась злость – из-за того, что блудная
женушка так быстро опомнилась, перехватила инициативу, настойчиво гнула свое…
– Вытаскивать? – зло процедил он, вставая. – Не
надо меня ниоткуда вытаскивать, без твоей помощи обойдусь. Понятно?
– Родик, не сходи с ума…
Она торопливо поднялась, когда он придвинулся вплотную, судя
по лицу, всерьез опасалась удара. Он не ударил. Окинув с головы до ног
взглядом, процедил:
– Значит, нравится тебе, когда мужики силком заваливают?
Учтем…
И надвинулся, стиснул ее руки повыше локтей, развернул к
дивану. В первый момент Лика растерялась, но потом принялась ожесточенно
бороться, она всегда была хрупкой, однако на сей раз сопротивлялась с небывалой
силой. Родиону удалось посадить ее на диван, а повалить не смог, как ни
старался. В голове у него плескалось темное, но сознания все же не захлестнуло,
он рассуждал трезво и холодно…
Отпустил ее. Как в дурном фильме, Лика отползла, прижалась к
стенке, придерживая кимоно на груди. Быстро проговорила, рассерженно сверкая
глазами:
– При чем тут – силком? Если уж о том, что мне нравится…
Нравится оказаться в руках настоящего мужика, понятно?
– Сейчас окажешься, – спокойно сказал он, не глядя,
протянул руку и выхватил «Зауэр» из ящика тумбочки. Вынул обойму,
продемонстрировал ее Лике: – Патроны настоящие… – Встал коленом на
диван. – Ложись, моя красавица, не ломайся…
Лика дернулась, но диван стоял торцом к стене, и отползать
было некуда. Без всякой спешки Родион, не отводя от нее глаз, с кривой
усмешечкой сбросил рубаху, влез на диван, придвинулся. Лика бледнела на глазах,
кругля глаза.
– Это будет самоубийство, – сказал он с
расстановкой. – Никто и не заподозрит… Ну откуда у простого советского
инженера импортная пушка? Переутомилась на работе, в отношениях с женатым
мужиком запуталась… У меня будет прекрасное алиби, могу тебя заверить…
И приблизил дуло к ее голове. Лика застыла, боясь
шевельнуться:
