Впереди всех шел Черный Лорд. Глаза его были закрыты, но он и не думал оступаться на камнях или хоть немного замедлять движение – он вслушивался. На грани сознания в разлившемся кровавом багрянце неба хлопали крылья, в неизмеримой дали по черному кирпичу стучали копыта... и колокол. Погребальный колокол бил в этот час на всех башнях страны Смерти. Деккер Гордем походил на черного дрозда в своем любимом бархатном камзоле, расшитом серебряной нитью; поверх камзола был наброшен Черный Плащ, который с момента перехода через Арку ожил и начал двигаться на плечах своего господина, шурша драпировкой и ежесекундно изменяя очертания складок и течение материи. Подчас в ткани будто бы проглядывали ехидно ухмыляющиеся рты, но проходил всего какой-то миг, и они вновь становились не более чем сгибами на шелке. Перед Черным Лордом в воздухе висел старый железный фонарь, а тонкий огонек свечи в нем походил на бьющегося в агонии крошечного бледного человека, запертого в черной клетке, и действительно – пламя напоминало обнаженную фигуру с ногами, вплавленными в воск. Бедный пленник все рвался и рвался, распаляясь все сильнее и исходя жаром, но на его муки никто не обращал внимания.
Пятеро старших некромантов, шагающих вслед за повелителем, выстроились кольцом и походили на конвой, ведущий в центре заключенного. Тот же, кто шел в окружении темных магов, сегодня должен был либо присоединиться к их числу, либо сгинуть в безызвестности и навеки утратить душу. Довольно завышенная цена за влияние и величие, и мало было тех, кто решился бы ее выплатить, но только не он. Он был готов, лично выдавив из себя все сомнения и страхи, словно яд из раны. И сегодня он станет Ступившим за край и будет первым, кому это удалось из всех тех некромантов, что пытались после Анина, который вошел в число старших более ста лет назад.
Амбициозный темный маг почти добился своей цели, и для этого ему пришлось изрядно покрутиться, устраняя любую возможную помеху, просчитывая десятки ходов и всерьез обдумывая каждую мыслимую вариацию последующих событий... Осталось лишь одно. Последняя проверка и посвящение. Этот шаг отнюдь не легок, нет – ведь добрую сотню лет ни одному из пытавшихся стать Ступившими некромантов это не удавалось. Что ж, если и он оплошает, запасной план всегда наготове, а душу свою он так просто никому не отдаст. Его звали Магнусом Сероглазом, и до того, как стать некромантом, он был никем – просто тенью, которую все избегают, ненавидят и боятся. И хоть его всегда окружали роскошь и пышная обстановка, он носил дорогие наряды, а семья его была очень влиятельной и богатой, он всю жизнь чувствовал себя лишним и чужим под родной крышей. С самого детства он любил страшные истории о жутких тварях ночи, прислужниках смерти и безжалостных убийцах – этих темных магах, шагающих вокруг него, а сейчас он сам приблизился к ним, сейчас он шествует на расстоянии вытянутой руки от каждого из них. Сказки стали явью, и скоро он сам станет страшной сказкой. Ну и роль он, само собой, примерил на себя соответствующую. Под сводами Умбрельштада его называли Черным Арлекином из-за злобного безжалостного юмора и жестоких насмешек, с которыми он проводил пытки, выпивал души людей, убивал, да и просто поддерживал общение с кем-либо из темного братства. А еще у него был свой особый грим: от белил его лицо превратилось в мертвенную маску, а через глаза проходили две нарисованные алым вертикальные линии, начинаясь от середины лба и достигая низа скул. Вызывая у других насмешку, недоумение или страх, себе Сероглаз таким нравился. Достойный образ для вжившегося в роль актера – так считал Магнус.
Пока же о грядущем посвящаемый старался не задумываться, всецело погрузившись в изучение спутников, их поведения, характеров, но что важнее – отношения друг к другу. Еще никогда ему не приходилось бывать в обществе одновременно всех Ступивших за край. И пусть сейчас один из старших все же отсутствовал, пятеро, да и сам Черный Лорд – это было уже что-то. Серые глаза пристально оглядывали темных магов, подмечая мельчайшие изменения в их лицах, взглядах, движениях.
Больше всего внимания к себе привлекал шедший прямо перед ним Ревелиан. Еще этого некроманта звали Джеком-Неведомо-Кто из-за того, что никто не знал его истинного обличья. Уже двести лет он носил тугую кожаную маску, вросшую в его лицо и ставшую частью шероховатой и сухой, как бумага, кожи. Ревелиан являлся обладателем дико вьющихся огненно-рыжих волос, походящих на гриву, неправильно сросшегося после многочисленных переломов кривого носа и злых темно-карих глаз, которыми тот пытался пронзить Магнуса, время от времени оборачиваясь к нему и косясь с недоверием.
– Ну, позвольте... позвольте же мне это сделать, милорд. – Ревелиан, точно пес, желающий подлизаться к хозяину, увивался вокруг Деккера, кутаясь в свою темно-зеленую, расшитую золотом накидку.
Глядя на его угодливые, льстивые происки, Магнус не мог не скривиться от презрения – Джек-Неведомо-Кто был поистине мерзким существом. Этот злобный выродок, появившийся на свет, должно быть, от бешеной волчицы, а не от человека, выделялся своим по-звериному безумным нравом, неоправданной жестокостью и неуемной жаждой убийства даже в сравнении со всеми остальными маньяками Умбрельштада. Будь воля Магнуса, Ревелиана уже давно посадили бы на цепь, или лучше – просто перерезали бы ему глотку и навсегда забыли о его существовании.
– Мне всего лишь нужно снять маску, милорд, и тогда Белый Паук мне сам все отдаст. Я хочу наконец сорвать ее, взглянуть на мир истинными глазами, вдохнуть воздух настоящими легкими, пришло время мне открыться, вот и повод...
– Нет, – холодно ответил Черный Лорд, по-прежнему не открывая глаз. – Ты не снимешь свою маску, Ревелиан. И только посмей меня ослушаться.
Джек-Неведомо-Кто не унимался:
– Но Черный Патриарх меня уверял, вы сами мне обещали, милорд, я мог бы...
– Я сказал: нет, – отрезал Деккер, резко повернувшись к рыжему некроманту, отчего тот отшатнулся, словно его обдали кипящим варом из котла. Глаза Черного Лорда были закрыты, но ярость, спрятанная за веками, была и так превосходно ощутима. – Это сделает Сероглаз. Мы ведь не зря все это затеяли.
– Милорд, – осторожно начал Дориан Сумеречный. Он шагал за спиной Магнуса, бок о бок с Анином Грешным. Дориан был облачен в вороненые латы, ставшие за долгие годы ему второй кожей; поверх доспехов была надета накидка цвета темнеющего неба. – Белый Паук гораздо хитрее нашего Черного Арлекина, а за каждую его ошибку отвечать нам. На поле битвы.
– В последний раз, когда мы проделывали подобное, едва не рухнула Арка, – поддержал Анин Грешный.
На плечах ссутуленного некроманта громоздился тяжелый черный плащ с оторочкой из вороньих перьев; бледные, по-девичьи изящные руки он держал перед собой, согнув их в локтях и скрючив пальцы так, словно это были птичьи лапки. С каждым шагом темный маг звенел остроносыми латными башмаками по черному камню дороги.
– Я рискну, – усмехнулся Деккер. – А Арка и не такое видала... Главное, чтобы наш юный друг справился.
– Ты боишься смерти, Сероглаз? – отстраненным тоном спросил идущий по левую руку от Магнуса высокий с виду молодой человек с очень красивым лицом и белыми, как свечной воск, длинными волосами. На нем была черная мантия с капюшоном, и он что-то все время неразборчиво бормотал, обращаясь будто бы к самому себе.
