– – ...Все мешало нашему плану! Чудесный конь, который был специально заклят, чтобы сбросить короля и затоптать, только он вздумает сесть на него, пропал! Из моих личных конюшен пропал! Полумрака похитить! Совсем совесть потеряли! – Обладатель властного голоса не на шутку разъярился.
Это был высокий человек с гордой, прямой осанкой и серыми, похожими на выцветший пепел, вьющимися волосами до самых плеч.
Возмущенным до глубины души вельможей являлся не кто иной, как герцог Валор Хианский, человек крупных пропорций и жесткого нрава. Добавим также, что пресветлый герцог слыл человеком храбрым и, кроме того, обладал крепким телом и был довольно широк в плечах. При всех своих заботах о земле и народе он никогда не упускал случая принять участие во всех мало-мальски значимых рыцарских турнирах, проводимых в королевстве, что в его преклонном возрасте делать было совершенно необязательно, да и, что там говорить, весьма небезопасно. А его исполненный степенной мудрости взгляд и величественная манера вести беседу с чувством и расстановкой способны были поставить в тупик почти любого оппонента. Многие представители знати с завистью и восхищением взирали на герцога. Казалось: вот он, настоящий король, а не тот, что сейчас восседает на троне.
Своей манерой одеваться – всегда тонко и со вкусом, а также суровым и мужественным обликом Уильям Валор прямо-таки являл собой воплощение чести, благородства и доблести, черт, присущих, по мнению сладкоголосых придворных менестрелей, лучшей части ронстрадского двора. Большинству людей трудно было бы даже представить, что под подобной героической личиной скрывается человек мелкий, мстительный и подлый, способный ради своих корыстных целей на самый низкий поступок, но его сегодняшний собеседник был слишком опытен и хитер для подобного самообмана, к тому же он чересчур хорошо представлял, с кем имеет дело.
– Этого королевского волшебника ищут, милорд, – усмехнулся Танкред Бремер. – Но я вынужден признать, что обставлено все было красиво и ловко. И казнь, и послание, и похищение коня. Тайная стража Прево сработала лучше, чем можно было ожидать. Как о полумраке вызнали-то? Как догадались подослать своего агента, прикинувшегося магом и королевским посланцем? Как пришло в голову реквизировать коня?
– Меня окружают шпионы и предатели! Друг мой, Огненный Змей, только тебе я могу полностью доверять. Ведь если бы не ты, о подобном сборе страшно было бы просто помыслить. Но теперь все изменится. Сеньор Прево надежно припрятан, его ищейки не будут больше дышать мне в спину, а Ронстрад наконец увидит настоящего правителя. Правителя, который не только вышвырнет Деккера за границы, но и утопит его в прахе собственной нежити. Орки последуют за ним, мы сбросим их всех в море, откуда они века назад и приплыли, а лорды пусть себе воображают, что они принимают какие-то решения, что-то там делают, рассчитывая на часть добычи. Глупцы. Пусть думают до поры, что я охотничья собака, которая делится с остальными плотью загнанного вепря. Очень скоро они поймут, что я – волк, который ни с кем ничего делить не станет.
– Ни с кем? – ядовито улыбнулся Танкред.
– Почти, мой дорогой друг, почти. Ты можешь забирать себе весь восток. К чему он мне? Не люблю восточного ветра и ваших степей. Нет, это не для меня. Я люблю милые глазу зеленые равнины и тенистые леса. – Увидев задумчивое кивание Огненного Змея, герцог сказал: – Значит, договорились, – и подал своему сообщнику руку для вассального поцелуя.
– Именно. – Скривившись, волшебник коснулся губами перстня с большим алмазом.
– Он прибыл и готов встретиться с тобой, Танкред, – сказал герцог. – Как только вы обсудите свои дела, я жду тебя в большом зале, друг мой. Наши, наверное, уже все собрались.
Уильям Валор вышел из комнаты, а спустя несколько секунд из потайного хода, находящегося за книжным шкафом, показался человек с фонарем в руке.
Волшебник уселся в одно из кресел и вздохнул с облегчением, словно до последнего момента боялся, что тот не придет.
– Ну, здравствуй, мой старый-престарый друг, – сказал Танкред Огненный Змей.
– Совсем не изменился, – ответил высокий мужчина в простом черном камзоле с высоким воротником и того же цвета штанах, заправленных в остроносые сапоги. В руке он держал полу тяжелого черного плаща, наброшенного на левое плечо. Из всего его мрачного облика выделялась лишь золотая цепь, покоящаяся на груди поверх камзола. У этой цепи были выгнутые звенья, и она была единственным, на чем можно было задержать взгляд.
– А ты очень изменился, Рин. Постарел, что ли? – Волшебник с улыбкой налил себе в бокал из графина темно-красного вина. К слову сказать, это был «Сархидский шип розы», по мнению барона, лучший сорт в Ронстраде. В зависимости от года выдержки вкус его мог быть как нежным, словно опавшие розовые лепестки, так и горьким, словно укол острого шипа.
– Скажи-ка, Тан, а твоего отсутствия не заметят в Теале? – спросил человек в черном плаще. – Как и отсутствия всех этих болванов в их родовых замках, не исключая самого среди них важного и распираемого от гордости – нашего светлого герцога?
– А что мне, даже если заметят? – ответил Танкред. – Семья думает, что я в башне: бывает, я оттуда не выхожу неделями. Очень удобно, знаешь ли, для того, чтобы без помех обделывать разные дела.
– Как дражайшая супруга? – Собеседник мага ехидно улыбнулся. – Не докучает вопросами?
– После нашей с тобой помощи – нет, Рейне Анекто, – опасно сузил глаза Танкред. – Она все больше начинает походить на моего драгоценного батюшку.
– Печально, но такова расплата за вечную молодость. – Ночной Король кивнул. – Но вернемся к насущным вопросам. До меня дошли слухи, что ты собираешься помогать этим беспросветным тупицам и алчным старикам... как это называется... в их заговоре.
– Слухи? – прищурился Танкред. – Каким это образом, если все проводилось в строжайшей секретности?
– Оставим это, – отрезал Ночной Король. – Я знаю о твоей беде, мой старый друг. Тебе очень мешает король Ронстрада.
Огненный Змей кивнул.
– Можешь быть спокоен, – продолжал Ночной Король, – наш уговор в силе. Он не выберется из моих гостевых покоев, как я и обещал – страшно сказать, как удачно все сложилось для тебя и твоих заговорщиков, вот только...
– Что «только»? – нахмурился волшебник.
– Ты ведь помнишь о той услуге, которую, в свою очередь, должен оказать мне, Тан? – Ночной Король делано задумчиво поглаживал свою бороду.
По его слегка дрожащим пальцам Огненный Змей превосходно догадался, что этот безжалостный и опасный человек на самом деле весьма волнуется.
– Да, женщина будет твоей, Рин, – подтвердил барон.
– Но не ребенок, – жестоко уточнил Рейне Анекто. – Ребенок мне совсем не нужен.
– Он умрет первым, – скрипнул зубами Танкред. – Нам не нужен законный наследник трона, ты ведь меня понимаешь, Рейне?
Ночной Король задумчиво глядел на очень дорогой, но некрасивый ковер, лежащий на полу комнаты второго этажа дома герцога Хианского. Уже совсем скоро... совсем скоро она будет его. А Танкред окажется прав... как обычно. Пришло время, час отмщения пробил. Минуло уже много лет с тех пор, как люди Рейне пытались в очередной раз покончить с королем. Покончить не для того, чтобы Ночной Король завладел Ронстрадом, даже не для того, чтобы сжал в кулаке всю власть над севером, и уж тем более не для того, чтобы он сам отбивал Ронстрад от нежити. Лишь по одной причине он грезил смертью Инстрельда Лорана. Лишь одна особая струна в его душе держала его на этом опасном пути многие годы, одно лишь чувство не давало свернуть, еще с тех самых пор, как он был простым безвестным вором... мальчишкой. С тех пор, как ремесло забросило его в Истар. Там он и встретил ее. Встретил и не смог больше забыть. Но его любовь не была взаимной: она выставила его прочь, сказала, что у них нет и не может быть ничего общего. Конечно, нет! Конечно, не может быть, если в соседней комнате отдыхал в то время молодой король! Зачем ей был простой вор, когда рядом могущественный и красивый монарх. Тогда он решил убить его... убить и завладеть ею. Он ввязался в какой-то темный заговор, сам еще совсем ничего не понимая в интригах, и уже почти осуществил свой замысел, но тут вмешался один из гостей герцога Истарского, молодой сын восточного барона. Он буквально остановил его руку с ножом, занесенную над горлом спящего короля. Он не дал ему прикончить того, кто не давал ему ни малейшего шанса заслужить ее любовь.
