– Он же – леттр де каше?
– Ага, – сказала Даша. – Видишь, такой у нас
с тобой начался интеллектуальный разговор… Не переживай. Если поладим, я тебя в
обиду не дам. И дальше меня твоя информация не пойдет… Правила игры, знаешь ли.
Врагов я грызу, а друзей защищаю, потому и сижу в нынешнем креслице, дело тут
даже не в тебе, а в принципе… Уяснила? Сигаретку дать?
Она уже видела, что выиграла: материал попался мягкий,
идеально поддававшийся самой простой обработке. Придвинула пачку сигарет и
мятую жестяную пепельницу.
– Ну, договорились? Вот и ладушки… Давай-ка с самого
начала. Ты у нее давно работала?
– Семь месяцев. Моя подружка у нее работает
визажисткой, она и порекомендовала… Работа, в принципе, была нетрудная – пару
раз в неделю навести порядок, повозиться на кухне, когда будут гости. Вот гости
бывали частенько… Ну, в магазин, в прачечную и все такое…
– Я так понимаю, она тебе платила наликом без всяких
официальных бумажек? Ну и ладненько, я к налоговой полиции отношения не имею,
пусть сами крутятся, как умеют… Значит, ты у нее убиралась дома, помогала
крошить салатики… Такой пасторалью дело и ограничивалось? Мне тут успели
наябедничать, что ты с ней порой по шикарным дачкам ездила… Учти, Нина, если
начнешь крутить поперек нашего джентльменского договора, могу и рассердиться…
– А я и не говорила, будто не ездила… – торопливо
сказала Нина, и на лице с подтаявшей косметикой изобразилось некоторое
смущение. – Бывало…
– А папе с мамой вкручивала, будто сопровождала хозяйку
в недальние гастроли…
– Ну да, вы же с ними определенно говорили…
– А ты как думала? Два часа слушала, как сокрушаются о
благонравной и положительной доченьке, на нервы исходят… Значит, романы кое с
кем из Маргаритиного круга у тебя случались?
– Вот только эскорт мне не надо шить…
– Кто ж тебе его шьет? – усмехнулась Даша. –
Я и говорю – скоротечные романы с подарками и приятным времяпрепровождением,
возможно, иногда и денежки, чтобы купила себе какую-нибудь мелочевку… Но
никакого эскорта. Самая обыкновенная личная жизнь конца двадцатого века. Ты на
меня не взирай так пытливо, я не иронизирую, просто-напросто подыскиваю
формулировки, чтобы и твое достоинство не задевать, и суть дела уяснить.
– Что тут уяснять? – преспокойно пожала плечами
юная фемина. – Жизнь как жизнь. В конце-то концов, не было у меня никакого
единственного и неповторимого, бедного талантливого студента, которого бы
обманывать пришлось… Логично?
– Логично, – согласилась Даша. – А поскольку
ты у нас человек совершеннолетний, я тебе мораль читать не собираюсь. Не мое
это дело… С Маргаритой на фоне светской жизни трений не было? Скажем, кавалера
не поделили?
– Да нет, обходилось, – усмехнулась Ниночка без
малейшей тревоги. – Всегда можно было договориться… Не такие уж сокровища,
в самом-то деле, всем хватит… Вообще, мы с ней неплохо жили. У меня полное
впечатление, что ей нужна была подружка, потому что по работе или сплошные
завистницы, или гримерши-парикмахерши, а они, если подумать, такие же
завистницы, каждая смотрит вслед и думает про себя: у меня и попка не хуже, и
ноги не короче, почему же этой выдре все достается?
– Это твое собственное философское наблюдение или
Маргарита наболевшим делилась?
– И то, и другое, если подумать…
– А ты, значит, ей не завидовала?
– Да как-то нет…
– А вот это ты как объясняешь? – Даша перевернула
заранее вынутую из папки фотографию, где обе красотки, живая и мертвая, сидели
в голом виде и превосходном настроении. – Часом, не поигрывали в лесбос?
Вот тут обретшую было уверенность в себе Ниночку немножко
проняло – не особенно, но все-таки. Покраснела слегка, кинула беспокойный
взгляд на усердно склонившегося над протоколом Костю.
– Не тушуйся, – примирительно сказала Даша. –
Статьи, ежели добровольно, как-то не предусмотрено… А мы тут всякое повидали.
– Да это сплошные приколы…
– А точнее?
– Ну, неудобно…
– Мы насчет чего договаривались? – спросила Даша
посуше.
– Взяли и снялись ради прикола. У нее в квартире. Ну,
если откровенно… Ритка была повернута на Мерилин Монро, вы уже сами, наверное,
знаете. Такой тихий шиз. Если что-то делала в свое время Мерилин – Ритка
непременно должна была то же самое старательно повторить или хотя бы
попробовать. Больше всего она как раз комплексовала из-за кино – ей самой ни за
что было не пробиться в кино, не тот полет… Вот. А однажды она где-то
прочитала, что Мерилин пару раз пробовала лесбос – ну, и загорелась со всем
пылом. А кто у нее под рукой? Я, естественно. Вот и уговорила попробовать –
после второй бутылки и второго золотого колечка. Не в колечках дело, на меня
тоже озорное настроение нахлынуло – взять и попробовать, что в этом такого
есть… только ничего не получилось, обе добросовестно старались-старались, но
потом стало окончательно ясно, что по жизни мы с ней не лесбиянки. Ухохотались
обе, возились, как дуры, тем и кончилось. Она потом, правда, немного
комплексовала, но я ее убедила, что насчет Мерилин и ее лесбийского опыта могли
быть понаписаны сплошные враки… Я и правда так думаю. Ритка и снотворное
пробовала глотать кстати и некстати, потому что Мерилин пила, и замуж за этого
обормота из «Шемрока» одно время собиралась…
Она разговорилась, болтала много и охотно. Костя порой не
успевал записывать. Однако чем больше Ниночка выкладывала, тем скучнее Даше
становилось – с профессиональной точки зрения. Ничем не примечательная жизнь
провинциального «высшего света», старательно подражавшего то ли столичному
стилю, то ли дешевым кинофильмам, – роскошные дачи, шашлычки-коньячок,
катера и таежные полянки, кто-то кому-то по пьянке украдкой распорол ножницами
плавки, кого-то принялись в шутку топить в бассейне и едва не закупали до
смерти, две бомондовых бабенки вцепились друг другу в волосы, что твои дешевки
с привокзальной площади, один весьма известный кандидат в депутаты спьяну
облевал цепную овчарку, за что и был ею качественно потрепан с последующим
вызовом «скорой» и долгим лечением покусанного зада… И все же Даша терпеливо
слушала, надеясь, что выцепит нечто полезное, способное пролить свет или просто
ухватить не замеченную прежде ниточку…
Убедившись, что ничего подобного не дождется, какое-то время
слушала просто по инерции – и, когда представилась возможность ненавязчиво
прервать, подняла руку:
– Ладно, хватит… что-то я уже скучать начала… – и
достала очередную фотографию, потом вторую, третью. – А вот эту дачку ты,
часом, не узнаешь?
Нина старательно всмотрелась – и в глазах у нее что-то
мелькнуло, то ли тревога, то ли страх, даже рука дрогнула. Увы, никак нельзя
было определить, к знакомому интерьеру это беспокойство относится или к
запечатленным на снимке мужчинам.
