Принципиальный антиглобалист, так я подумал о Жан-Луи, когда
увидел его в первый раз, антибрэндовый мудак, все лейблы на его свитерах
истлели, если когда-нибудь и были; ботинки «Кларке» – это да, но считать их
слабым звеном в антиглобалистской, антибрэндовой обороне можно лишь с большой
натяжкой, тем более из-за стойки ботинки не просматриваются.
Возможно, ботинки бы и заинтересовали «Полный дзэн»,
особенно его рубрику «Носить обязательно», – но только ботинки. Сами же
типы, подобные Жан-Луи, никакого интереса для журнала не представляют. Уж не
знаю, что им нужно совершить, чтобы удостоиться хотя бы сноски. Разве что убить
Тарантино. Или самим стать Тарантино.
– …Ну, а вам что, уважаемый? «Резню бензопилой в
Техасе»?
– Да пошел ты, мудак!.. – Должно быть, я не один
такой, кто посылает, – судя по огромному синяку, расползшемуся по скуле
типа. Должно быть, синяк еще больше, чем я думаю, но его истинные размеры
скрывает борода.
– …А у вас есть?
– Нет. То есть была, но сейчас на руках. Вы десятый за
последние два часа, кому бензопила нужна позарез.
– Что, такое зашибись кино? – непонятно, почему я
вдруг вступил в диалог с синяком на скуле.
– Говно. Муть. – Легко читаемое презрение в голосе
владельца синяка относится не только к чертовой бензопиле, но и ко мне лично.
– Ясно. А что еще можете порекомендовать?
– В этом же ключе?
В этом. – Я вижу типа за стойкой копеечного
видеопроката насквозь: принципиальный антиглобалист, антибрэндовый мудак,
неудачник, импотент по жизни. Любой бабе детородного возраста, спросившей у
него «который час», он готов предложить вечную любовь. Круто замешанную на
лапше «Доширак».
– Есть еще «Дом тысячи трупов».
«Дом тысячи трупов», галимый трэш. Сеанс релаксации для
тамагочи, жаждущих пришпилить собственного начальника, чтобы самим занять его
место. Именно это я и рекомендовал в свое время верным адептам «Полного дзэна»
– посмотреть «Дом тысячи трупов» и посублимировать в тряпочку по ходу пьесы. В
неравной борьбе с биг боссами помогает чрезвычайно.
– …Нет, его, пожалуй, не возьму. А на каталог можно
взглянуть?
Каталог фильмов, который небрежно протягивает урод за
стойкой, повергает меня в культурный шок. Кем бы ни был урод, в творческом
подходе к делу ему не откажешь. Плохо отпечатанные, неровно обрезанные,
скрепленные суровой ниткой страницы стоят годовой подписки на «Полный дзэн». Да
и сам я дорого бы дал, чтобы ко мне в голову хоть изредка приходили такие обороты, –
такие обороты набирает лишь новехонький «Порш» владелицы «…дзэна» г-жи
Паникаровской, все остальные отдыхают на вьетнамских циновках; все, включая
недоносков-яппи с кредитными «Honda HR-V», недоносков-моих-коллег с
подержанными иномарками и меня, безлошадного.
Записи в каталоге лишь с натяжкой можно назвать аннотациями
к фильмам – изобретательный стеб, камня на камне не оставляющий от их
создателей. На месте какого-нибудь занюханного Айвона Рейтмена или Барбета
Шредера (попади им в руки брошюрка сходного содержания) я бы повесился.
Расстреляв предварительно съемочную группу из винчестера.
– Лихо, – говорю я, расставаться с каталогом мне
не хочется, кажется, он намертво прилип к пальцам. – Это вы сочиняете?
– А что?
– Просто лихо. Забавно. У вас единственный экземпляр?
– А что?
– Я бы купил это чтиво.
– Это не чтиво. – Теперь парень вовсе не кажется
мне уродом. – Чтиво у метро. На раскладках.
– Так все-таки?..
– Это единственный экземпляр.
– Накропаете еще.
Ему ничего не стоит накропать еще, по глазам видно. По
сузившимся от презрения глазам, по воинственно торчащей бороде, по засаленному
свитеру; тяжелая артиллерия – ботинки «Кларке» – из-за прилавка не
просматривается.
Принципиальный антиглобалист. Конченый. К тому же –
противник коммерциализации кинематографа, такие испокон веков протирали штаны в
низкорейтинговых высоколобых альманахах типа «Семантики кино», и гроша ломаного
они не стоят.
А этот – стоит.
– Вообще-то, мне нужен Кар-Вай. – Может быть, хоть
это имя, сакральное для менеджеров среднего звена, заставит парня
смягчиться. – Кар-Вай. «Любовное настроение».
Мимо кассы, бэбик, мимо кассы .Даже Кар-Вай его не
впечатлил. Все, чего удалось добиться, – смазанный жест рукой куда-то
позади себя, к самопальному плакату «АРТ-ХАУС»; «Любовное настроение» я уже
заметил и сам, оно зажато между «Пи» и «69». Об этих фильмах я тоже когда-то
писал (господи, о каком дерьме я только не писал!), ничего вразумительного в
памяти от них не осталось, все перекрыто поздними и такими же бессмысленными
наслоениями, теперь «69» для меня – всего лишь поза в сексе, из тех, что
заставляют цыпочек нервно хихикать и сжимать колени. «Пи» тащит за собой куда
более длинный шлейф ассоциаций, к чему изначально было пристегнуто число 3,14,
я, сугубо гуманитарный человек, и не вспомню, но так называется еще одна
колонка, которую я волоку из номера в номер.
«3,14здатое кино».
Смотреть не просто обязательно. Смотреть нужно, даже если ты
слепой, даже если слепоглухонемой, даже если у тебя нет видака, а телевизор
крякнулся в канун миллениума, даже если ближайший кинотеатр смыло волной, а
тот, что подальше, – унесло тайфуном и прибило к берегам Японии. Бери
билет на чартерный рейс – и вперед, к еще существующим архипелагам с башнями из
слоновой кости, dolby surround входит в обязательную комплектацию. Смотрите,
бэбики, смотрите, иначе член свернется бубликом и девушки перестанут вас любить
– тупых животных, не видящих разницы между Ким Ки-Дуком и Ли Минг-Се.
Самое что ни на есть «3,14здатое кино».
Название одобрено самой г-жой Паникаровской, бывшей музой
ночного Староневского; у меня подружка-би, будет скучно – позвони, именно таких
откровений ждешь, когда она вызывает тебя на ковер: силиконовые губы,
силиконовые сиськи, жопа компьютерной Лары Крофт, костюмчик от Giorgio Armani,
в один только шифоновый шарф (батик, ручная работа) вбухано не меньше пятисот
баксов. Название принадлежит не мне – штатному литературному критику «Полного
дзэна», еврею из Бердичева, выдающему себя за потомка польских шляхтичей с
двойной фамилией – обе ее части ни один нормальный человек с первого раза не
произнесет. Я так и называю его – 3,14, Пи. С тех самых пор, как он подарил мне
это благословенное сочетание цифр, вряд ли это его собственное изобретение:
в Интернете, где Пи прожигает жизнь, еще и не такое нароешь.
Оставить «3,14» себе Пи не решился, хотя «3,14здатое чтиво»
смотрелось бы намного эффектнее, чем «Книжный червь». Слишком уж он погряз в
своих Хегах, Барикко и Уэльбеках, слишком старательно заглядывал под юбку
всяким там Маргарет Этвуд. Совершенно непонятно, когда только он успевает
прочесть такое количество всякой лабуды с претензией на новое Евангелие для
тамагочи. Учитывая то время, что Пи проводит в Интернете, это кажется
нереальным.
