— Без комментариев, — снова надулся Рейно.
— Ну, тогда скажите хотя бы, откуда они были посланы?
— С ближайшей к дому Тео Лермитта почты. Он — гражданин
Швейцарии, но постоянно проживает в Лап-пенранте. Это в Финляндии.
Не так далеко от Эстонии. И совсем недалеко от Питера.
— Значит, вы его засняли за отправлением каких-то
писем?
Он ничего не ответил, и я достала из сумки конверт с
фотографиями. И вытащила снимок дружеской вечеринки с Филиппом Кодриным в углу.
— А это что за пати?
— Это уже Санкт-Петербург. Дни культуры Швейцарии в
России. А прием по случаю открытия выставки из запасников швейцарских музеев.
— А как там оказался Тео Лермитт? Он же специалист по…
Рейно не дал мне договорить.
— Он прежде всего гражданин Швейцарии. А потом уже все
остальное… Мы все должны быть гражданами своей страны.
От этой патетической мысли я сразу же почувствовала
свинцовый привкус во рту. Эстонцы всегда отличались гипертрофированным
патриотизмом, но сквалыга Рейно превзошел все мои ожидания.
— Может быть, вы и налоги исправно платите? —
спросила я.
— Конечно. А вы — нет?
— А больше вы никого не знаете? На этом снимке? —
я сразу же ушла от скользкой темы.
— Я думаю, что никто другой Киви не интересовал… Но
давайте поговорим о ваших делах. Время уже пошло…
…Я вкратце описала Рейно все мои злоключения, вывалила ему
на голову все мои подозрения и попросила установить местонахождение Тео
Лермитта. И понаблюдать за ним. Очевидно, между Олевом и Тео существовали
какие-то трения. Но мы никуда не продвинемся, если Рейно и дальше будет
молчать, как партизан.
— Послушайте, Рейно! Мы никуда не продвинемся, если вы
и дальше будете молчать, как партизан. Что было в письмах?
Рейно все еще колебался. И тогда я дала залп сразу из всех
орудий.
— Мы подписали договор, не так ли?
— Да.
— Я теперь ваш клиент, не так ли?
— Да.
— Но меня обвиняют в убийстве. И в любой момент могут
схватить. Я плачу вам деньги, чтобы этого не произошло. Тео Лермитт жил в одной
гостинице с Киви. Он был там в ночь, когда произошло убийство. И съехал на
следующий день. Разве вы не видите связи между этими событиями?
— Она слишком уж очевидна. Это меня и настораживает. Не
думаю, что Тео Лермитт способен на убийство. Мой опыт подсказывает, что
шантажисты редко становятся убийцами. Другое дело — жертвы шантажа. Как раз от
них и можно ожидать всего, чего угодно… — Рейно понял, что сказал больше, чем
следовало
И притих. Должно быть, новопреставившийся Олев Киви погрозил
ему пальцем с небес. Или из преисподней.
— Значит, Лермитт шантажировал Киви? — продолжала
заколачивать гвозди я.
И Рейно не выдержал. Он достал еще одну (такую же строгую)
папку, раскрыл ее и протянул мне лист бумаги. Разнокалиберные буквы, по-детски
вырезанные из газет, выстраивались в крошечный текст на английском. Но я так и
не смогла прочесть его.
— Что здесь написано, Рейно?
Рейно вздохнул и с выражением зачитал:
— «ВЕРНИТЕ УКРАДЕННОЕ, ПОКА ОНО НЕ УБИЛО ВАС».
GIGA PRESTO
Я рассталась с Рейно за десять минут до встречи с Сергуней
на «Василеостровской». В полной уверенности, что первым, кого я встречу по
выходе из винной галереи «Каса Марэ», будет именно нанятый мною частный
детектив.
Рейно был малосимпатичен мне, особенно после того, как
заявил, что к транспортным расходам прибавятся расходы на питание (чеки он
обещал приложить к отчету; и я молила бога, чтобы ел он в демократичных
столовых, а не в навороченных ресторанах). Кроме этого, в его бандитском
договоре была статья «непредвиденные расходы». Что это означает, он так и не
объяснил мне, намереваясь, очевидно, содрать денег по максимуму.
С такой лохушки, как я.
Но, черт возьми, я уже не была лохушкой! Сидя с бутылкой
пива у ларька «АУДИО-ВИДЕО», я вполне здраво рассуждала о Тео Лермитте и об
Олеве Киви.
Знали ли они друг друга?
Или были незнакомы? Такой вариант не исключен — не
обязательно знать человека, чтобы шантажировать его. Но как шантажист Тео
Лермитт явно не преуспел. Отправлять угрозы из почтового отделения по соседству
с домом и не позаботиться о прикрытии — даже я не поступила бы так опрометчиво!
И что значит «ВЕРНИТЕ УКРАДЕННОЕ, ПОКА ОНО НЕ УБИЛО ВАС».
Распустивший язык Рейно поведал мне, что письма начали
приходить в последний год. Каждые три недели Олев Киви получал черную метку, но
сломался только два месяца назад. Тогда-то и появился Рейно. Но почему
прославленный маэстро Олев Киви обратился к какому-то заштатному частному
детективу из заштатного Мыйзакю-ла, где крадут только стираные подштанники с
веревок, я понять не могла.
А когда аккуратно высказала свое недоумение самому Рейно, он
оскорбился.
— Я работаю в Таллине, Варвара. И в крупных
скандинавских городах. Это esiteks!
[30]
И teiseks
[31]
— его покойный батюшка и мой покойный батюшка служили вместе на железной
дороге…
Теперь мне все стало понятно: совместный перевод стрелок у
железнодорожной станции Мыйзакюла — убийственный аргумент. И потом, эстонцы
всегда цепляются Друг за друга, как малые дети, и из всех возможных вариантов
предпочитают варианты с соотечественниками.
Выяснив это, я сразу же успокоилась.
И только одно обстоятельство не давало мне свободно дышать:
что именно украл и чего именно боялся Олев Киви?
Но об этом мог поведать только один человек — Тео Лермитт. И
мне ничего не остается, кроме как пустить ищейку Рейно по его следу. Хотя и без
ищейки дело ясное: наверняка это связано с камешками, которые с таким
увлечением собирал виолончелист. Но почему камешки должны убить его? Или это
иносказание — и Киви убьет человек, пришедший за камешками?..
Я едва не подавилась теплым пивом.
Нож.
Нож, который перешел мне по наследству от развороченной
груди Олева Киви.
Нож как ничто другое связан и с камнями, и с убийством: камень
заключен в нем самом, он сам и является убийцей… Может быть, именно Нож имел в
виду Тео Лермитт, посылая свои подметные послания? Но это означает лишь одно:
Нож какое-то время был собственностью Олева.
А в это мне верилось с трудом.
Зачем убивать человека из-за Ножа и после всего этого
безобразия оставлять Нож в теле?…
