Джесс с удивлением испытала неприязненное восхищение. Сама она не обладает навыками, которые вошли у Элисон в привычку. Впрочем, где взять время и возможность для практики? У нее другие способности. Может присутствовать при вскрытии трупа без тошноты и обмороков. Опрашивать свидетелей, выслушивая рассказы об ошеломляющих зверствах и мерзостях. Общаться с закоренелыми преступниками в тесных грязных допросных. Но даже если бы речь шла о спасении собственной жизни, она не смогла бы устроить парадный обед. «И не надо, — сказала она себе. — Не выбрала бы для себя такой образ жизни. Предпочитаю служить в полиции».
— Спасибо, — вежливо ответила Джесс, садясь в предложенное кресло.
Вернувшийся Дженнер тоже уселся, прокашлялся, как бы призывая собрание акционеров к порядку.
— Разумеется, мы желаем помочь. Однако подробно обсудили с женой прискорбное событие и не можем предложить никаких объяснений, кроме того, которое пришло мне в голову при обнаружении тела дочери. Это сделал некий маньяк, тот самый, кто писал Элисон гнусные письма. Найдите его, и вы найдете убийцу моей дочери. — Дженнер завершил спич на ровной официальной ноте и вызывающе взглянул на Джесс, предлагая оспорить его заключения.
— Знаете… — тихо начала Элисон, потом, видимо, сообразила, что Джесс с трудом ее слышит, и продолжала погромче: — Знаете, о чем шла речь в письмах? О смерти моей тетки. Алан Маркби вам рассказывал?
На мгновение показалось, что ей вот-вот станет физически плохо. Женщина в состоянии жесточайшего стресса. Джесс внезапно почуяла прилив сочувствия и одновременно укол вины, вспомнив составленную для Маркби памятную записку с предположением, что Элисон, в конце концов, виновна в смерти Фреды Кемп. Впрочем, милые дружелюбные женщины со светскими манерами убивали и раньше. Хотя эту суд оправдал. Понятно, с какой осторожностью надо расспрашивать Элисон.
Как будто прочтя ее мысли, Дженнер отрывисто проговорил:
— Была попытка, явная попытка, вновь вытащить на свет неприятные подробности, связанные со смертью тетки моей жены. С телом моей дочери сделано то же самое… — Голос прервался. — Это омерзительно. Больное воображение. Преступник сумасшедший, кем бы он ни был.
— Мне очень жаль, — сказала Джесс, не покривив душой. Обернулась к Элисон и спросила: — Мистер Дженнер сообщил вам о результатах вскрытия?
— Я знаю, что моя падчерица погибла от колотой раны. — Тон спокойный, слышно даже что-то близкое к облегчению.
Джесс обратилась к Дженнеру:
— Если можно, расскажите о дочери. Она жила здесь, с вами?
Он прикрыл глаза ладонью, пока говорила жена, теперь отдернул руку.
— Нет, господи помилуй! У нее квартира в Лондоне. Не хоромы, просто большая комната с обычными подсобными помещениями и балконом. Нынче это называется студией.
По мнению Джесс, дорого, даже если Дженнер этого не признает.
— Где в Лондоне? — уточнила она.
— В районе доков.
Джесс записала.
— Она там работала?
Он тряхнул головой:
— Нет. Ей просто нравилось там жить. Подходящее место для молодежи.
Для богатой молодежи. Конечно, у Фионы богатый папа.
— Позвольте спросить, — осторожно начала Джесс, — она купила квартиру на собственные деньги?
— Да, — кратко ответил отец.
— А чем занималась? Видно, должность хорошо оплачивалась.
— Одно время работала на телевидении — ничего особенного, в канцелярии. По-моему, надеялась, что ее заметят, поставят перед камерой, но не получилось, она наплевала. Последние недели не работала.
— Но если выплачивала ипотеку, зачем так круто бросила работу?
— Ничего не выплачивала. Сразу купила. Дед ей оставил немалые деньги, в восемнадцать лет она получила к ним доступ. Решила вложить капитал, посчитала квартиру лучшим вариантом. Посоветовалась со мной. Я навел справки, оказалось, неплохо. И дал добро.
Джесс только что не лишилась дара речи. Богачи, мрачно подумала она, смотрят на жизнь и потребности сквозь другие очки, нежели простые смертные. Квартира в лондонских доках, и все тут. Никакой беготни от агентства к агентству в надежде, что в натуре дешевое жилье выглядит получше, чем на фотографиях. И каждый раз надежда развеивается, когда выясняется, что агенты наловчились отыскивать фотогеничные ракурсы. Сей существенный факт усвоен на собственном опыте. У Фионы же не было недостатка в деньгах, запрошенная цена для нее не препятствие.
— Хотелось бы осмотреть квартиру, — сказала Джесс. — У вас есть ключи?
Дженнер, жестко посмотрев на нее, засопел, словно конь, преисполненный подозрений.
— Это обязательно?
— Общепринятая процедура, — пояснила Джесс.
— Все равно не вижу необходимости. Что вы рассчитываете там найти?
— Не могу сказать. Возможно, ничего. Просто надо взглянуть. — Она твердо выдержала гневный взгляд, с удовлетворением дождавшись, чтобы Дженнер первым отвел глаза.
Элисон потянулась к руке мужа.
— Они делают свое дело, Джерри.
Дженнер поднялся, беспокойно прошелся по комнате, остановился у кресла Элисон и мрачно буркнул:
— Ключи, должно быть, в ее комнате наверху. Наверное, в сумке.
— Кстати, — подхватила Джесс, — можно заглянуть в комнату вашей дочери?
Элисон вскочила, пока муж не успел возразить, и поспешно предложила:
— Я провожу.
Джесс воспрянула духом. Она ломала голову, как бы разлучить женщину с мужем, а возможность сама собой представилась. Может быть, Элисон сообразила, что следователь хочет поговорить с ней наедине, и сознательно предложила ее проводить?
Решив не тратить зря время, она спросила, поднимаясь по лестнице:
— Вы видели, как утром в субботу Фиона выходила из дома?
Элисон затрясла головой, но не обернулась.
— Нет. Тоби видел. Кроме него, никто.
— А вы сами не выходили?
Элисон остановилась на верхней ступеньке, оглянулась и бросила на инспектора на удивление понимающий взгляд:
— Нет. И Джереми тоже. Можем друг за друга поручиться. До завтрака все время были вместе. Вам нужно алиби? Миссис Уиттл меня видела. Я спускалась на кухню, просила для Тоби омлет приготовить. Мы с мужем завтракали только тостами. Я не успела бы сбегать к озеру. — Она грустно улыбнулась. — Понимаете, инспектор, я через это уже проходила. Знаю, о чем вы хотите спросить, и по какой причине. Я не убивала Фиону.
— Я и не думаю. — Джесс поняла, что допустила ошибку, и огорчилась. Служа в полиции, быстро перестаешь поражаться. Но почему-то прямое спокойное заявление Элисон поразило до глубины души. Впрочем, спокойствие может быть следствием транквилизаторов, которые она принимала с субботы.
