Нервная дрожь подступает все ближе.
Она снова отворачивается от окна.
Нортон не двигается, уставился в пол.
— Хорошо, — произносит Воган. — Пришло.
Он захлопывает крышку телефона и убирает его.
Свой телефон Джина держит в опущенной руке.
— Я, конечно, не знаю, Пэдди, — произносит Воган и качает головой, — но, по-моему, она взяла тебя за яйца. — Он останавливается. — Так что, может, расскажешь, что в отчете? — Он чувствует, что за спиной наметилась какая-то активность, и оглядывается. — И наверное, лучше поторопиться.
Джина отмечает, что Рэй Салливан исчезает из виду, а на его месте появляется человек в форме. Потом второй, а затем третий.
Она сама слегка сдвигается — поближе к куче перегородок.
— Пэдди?! — взрывается Воган. — Ты, похоже, хочешь, чтобы я прочел эту чертову штуку? Или чтобы мне кто-нибудь другой рассказал?
Нортон поднимает глаза. Он бледен. Качает головой.
— Все это чистая теория, — произносит он очень медленно, почти шепотом. — Флинн произвел эти нелепые расчеты, исходя из чисто теоретических условий. Ты сам увидишь, когда ознакомишься.
— Что ты подразумеваешь под условиями? — нетерпеливо спрашивает Воган. — Какие условия? Погодные?
— Да.
— Так, о чем мы говорим, о ветре?
— Да, но о встречном, тропическом. О таких вещах, каких здесь не бывает; о том, что непринципиально.
— Дьявол! — восклицает Воган. — Мне это не нравится.
Джина переводит на него взгляд:
— Почему?
— Потому что это самые главные расчеты. Ветровая нагрузка, которую может воспринять здание. Но я не понимаю. Ведь испытания дают исчерпывающий результат. Они проводятся в управляемых туннелях. Все моделируется компьютером. Тысячу раз перепроверяется, — Он поворачивается к Нортону. — Какого черта? Ты хочешь сказать, что где-то произошла ошибка?
— Не совсем.
— Так что же тогда?
Нортон переводит дух, он борется с собой.
— Проект системы ветровой связи, разработанной Ноэлем, включал диагональные стальные брусы. Так? И по какой-то никому не ведомой причине Флинн заметил, что стыки этих брусов скреплены болтами, а не приварены друг к другу, как запроектировал Ноэль.
— Боже!
— Нет-нет, они были нормально скреплены. Даже очень. Конечно, приваренные узлы были бы еще прочнее, спору нет, но подрядчик решил, причем на законном основании, что сварка — дело дорогое, кропотливое и, главное, необязательное. В данном случае. Но Флинн пошел дальше и произвел все эти дополнительные расчеты нагрузок, опираясь на то-се, пятое, десятое. Что произойдет, если нагрянет тропический циклон; если налетит ураган. Полная дичь. Чистые умозаключения. Поэтому не надо строить иллюзий: здание соответствует всем требуемым стандартам и нормам…
— Но?..
Нортон мнется, оглядывается, громко дышит.
Джина уже присела — телефон на одном бедре, пистолет на другом — и смотрит снизу вверх на двоих мужчин. Теперь, за кучей перегородок, она больше не может отслеживать движения полиции, зато и они ее не видят.
— Он обнаружил, что повышение ветрового напряжения, возникающее в результате замены сварки на болты, ничтожно, если брать в расчет местные погодные условия… но только не встречные ветры.
— А что такое встречные ветры? — спрашивает Джина.
Воган опускает на нее взгляд:
— Это ветры, которые дуют под углом сорок пять градусов сразу с двух сторон.
Она кивает, хотя с трудом понимает значение отдельных слов, не то что фразы в целом.
— В такой ситуации, — продолжает Нортон, — разница уже становится существенной, а дальше… увеличивается по экспоненте.
Воган прикрывает глаза.
— Простое увеличение на двенадцать-пятнадцать процентов может перерасти в… сто тридцать — сто сорок процентов.
— Кошмар!
— Но только при невероятных условиях. Дело-то вот в чем. Это все равно что снять с домашней кровати автомобильную подушку безопасности. Зачем она там? Флинн использовал при расчетах умозрительные данные, основанные на сценариях изменения климата и гипотетических долгосрочных последствиях глобального потепления. Это же смехотворно!
Джина поднимает голову и окидывает его испепеляющим взглядом.
— Да что вы ведете себя как ребенок, черт побери? — восклицает она. — Пытаетесь отболтаться от неприятностей? Если отчет был так нелеп, в чем проблема? Зачем было его хоронить?
Нортон пожимает плечами:
— Проблемы как таковой не было, в том смысле, что можно было действительно…
— Знаете, — говорит Джина и поднимает пистолет, — с меня довольно. — Она направляет ствол прямо на него. — Я ведь могу и в вас выстрелить. Прямо в эту гребаную башню.
— Ну ладно, ладно. Была проблема. Он рекомендовал немедленно произвести ремонт и приварить ко всем тремстам стыкам здания стальные усиления.
Воган присвистывает:
— Это обошлось бы дорого.
— Да. Очень.
— И при самом лучшем раскладе вылилось бы в… хм… в проволочку от шести до девяти месяцев?
— Легко. И в огромные штрафы за задержку согласованных сроков сдачи. Плюс мы упустили бы возможность налоговой компенсации.
— Уже не говоря о том, что с точки зрения пиара это была бы просто катастрофа.
На секунду воцаряется молчание.
— А если не ремонтировать? — спрашивает Джина.
Нортон смотрит на нее сверху вниз с нескрываемым презрением:
— Ты ведь не отстанешь. Ты же как собака, учуявшая кость. Такая же, как Флинн, как твой брат. — Он делает паузу. — Чего ты хочешь — докопаться до сути, ты этого хочешь?!
Она кивает.
— Ладно. Пожалуйста — Он делает глубокий вдох и держит его пару секунд. — Ладно. Согласно расчетам, без ремонта и в условиях шторма, настолько редкого, что он обрушивается на эту страну лишь раз в столетие, существует пятидесятипроцентная вероятность, что здание, скажем… выдержит напряжение.
Джина качает головой:
— Нет.
— Что — нет?
— Не так это должно звучать. По-другому. Уж раз начали откровенничать, давайте до конца.
Едва заметным жестом она напоминает ему про наличие оружия.
Нортон закатывает глаза и резко выдыхает:
— Хорошо, давайте. В определенных экстремальных погодных условиях это здание под названием Ричмонд-Плаза имеет пятидесятипроцентную вероятность обрушения. Теперь довольна?
— Пятидесятипроцентную?
